Позвонив несколько раз и так и не дождавшись ответа, я подумала, что, может быть, Мина улетела опять на какую-то конференцию, поэтому пройдя мимо метро и сдав свой багаж, я решила отправиться в единственное место, которое меня всегда успокаивало — мост-фонтан. Но что-то неведомое понесло меня не в сторону моего излюбленного берега. Я была всего в двух кварталах от того бара, в который когда-то привёл меня Чонгук и, по-видимому, он принадлежал Намджуну, отчего я подумала, что было бы неплохо навестить «мистера Паэлью».

Блондин действительно был хорошим человеком и судя по последнему разговору с Миной, я была уверена на все двести процентов, что у них закрутится красивый роман, а потом сложатся хорошие отношения. Только на этот раз подруга решила сделать всё по-другому и не бросаться с места в карьер. Когда мы последний раз разговаривали, Мина обмолвилась, что Намджун не спешил и позвал её в кинотеатр на какой-то фильм про шестидесятые, чему я была безумно рада. Она действительно заслуживала хорошего парня.

***

Сворачивая на улочку, где находился «Rock Bison», и подходя ближе, я остановилась и отчетливо увидела оживленную толпу у входа, после чего меня словно осенило. Сегодня же была пятница, а это могло означать лишь одно — сейчас в этом заведении определенно был живой концерт, который проводили каждую пятницу и субботу.

Чонгук.

Он мог выступать прямо сейчас, пока я стояла тут и позорно решила сбежать. Но что-то остановило меня. Любопытство или тоска по парню, я не знаю, но ноги сами несли меня взглянуть на него ещё хотя бы раз…

Пройти внутрь мне удалось не сразу; в самом баре и около него было так много народа, что от гула шумной толпы, которая собралась здесь сегодня, уши закладывало похлеще самой громкой музыки. Спустя несколько минут я всё же оказалась в зале и судя по разговорам, которые доносились отовсюду, на сцене из выступающих пока никого не было. Возможно, тот, кто выступал — отошёл или сменился. Но не прошло и минуты, как музыканты вернулись и сели за инструменты, а за ними вышел и солист. Его фигуру и профиль я бы узнала из сотни, а, возможно, даже из тысячи…

Я не знаю, что Чон пел до этого, но девушки у сцены охали и вздыхали так, словно он новоявленный Джастин Тимберлейк или как минимум Энрике Иглесиас. А потом он заговорил и, надеюсь, не заметил меня:

— Знаете, как бы банально это не звучало, но следующую песню я хочу посвятить одному человеку, который мне очень дорог. Она её не услышит, но надеюсь, вы поймете, что нужно бороться за свою любовь до конца. Я, к сожалению, не смог этого сделать…

Одна моя часть хотела, чтобы это было адресовано не мне, потому что, если он имел в виду меня, мне захотелось сразу же провалиться сквозь землю, видя какую боль я причиняла парню одним своим существованием. С другой стороны, во мне пронеслась какая-то нотка ревности. С чего я вообще решила, что он говорил обо мне?

Чонгук договорил и закрыл глаза, сразу же начав петь какую-то очень печальную англоязычную песню.

— Подожди, подожди, подожди, не бросай меня. Куда ты? Куда ты уходишь? Почему ты оставляешь меня? — словно ангел пел Чонгук, и с каждой нотой грудь сдавливало тяжелое чувство всё сильнее и сильнее.

Я вспомнила тот вечер после больницы… Он пел, как тогда — пронзительно. Только сейчас это была не просто романтичная песня про любовь, она отдавала точечной болью прямо под рёбрами, словно выстрелы от огнестрельного оружия…

— Я держусь за кусочки нашего прошлого, того, что не могу забыть, — снова протягивал каждый звук брюнет, после чего открыл глаза, и кажется, уставился прямо на меня, но после просто продолжил петь дальше.

Мне на секунду показалось, что Чонгук узнал меня, и я тут же захотела сбежать. Но что-то словно корнями приковало меня к месту, и я просто не смогла пошевелиться.

— Знаю, эта любовь безнадёжна, но с тобой я будто дома. Куда ты уходишь? Я держусь за кусочки нашего прошлого, потому что просто не могу отпустить…

На последних строках Чон остановился и снова взглянул в толпу… На этот раз я была уверена, что он заметил меня. Не знаю почему, но я, словно пятнадцатилетка, решила сбежать от него. От его прожигающего и пронзающего взгляда, который вызывал мурашки по всему телу и нескончаемую дрожь.

Кое-как пробравшись через толпу, я выбежала на улицу и машинально рванула, конечно же, к фонтану. К тому самому месту, где мы впервые встретились с ним.

***

Запыхавшись и добежав до берега, я остановилась вглядываясь в толщу воды, которая ровным потоком уплывала куда-то вдаль. Какая же я всё-таки трусиха. Я никогда не умела справляться со своими эмоциями. Потому что меня никто никогда не любил по-настоящему, и я просто не научилась её принимать. Услышав шаги позади, я молила Бога, чтобы это был не Чонгук, но судя по его такому же сбившемуся дыханию, это всё-таки был он.

— Соён, может хватит убегать? - словно палач, произнес слова Чон и дальше мне можно было только прыгать в воду, но почему-то именно сейчас я не хотела больше убегать.

Нужно было раз и навсегда разобраться со своими чувствами и поставить в них точку. Поэтому я развернулась, всматриваясь в его лицо.

— Ты же знаешь, что эта песня была адресована тебе, — продолжал Чон, — как и все другие…

С каждым словом парня мне становилось труднее дышать, и я чувствовала, как по щекам начинают бежать горячие слезы, а Чонгук стал подходить ближе, но осторожно, словно боялся, что я опять убегу.

— Какой же я дурак, — снова наступал он, — так и не сказал то, что должен был сказать еще тогда, на выпускном… — Чон сделал глубокую паузу, подойдя совсем близко.

— Я люблю тебя, Соён… И, кажется, любил всю свою жизнь. И тогда, когда ты разъяренная вернулась от мужа, и в ту ночь, когда мы танцевали, и в тот