декан факультета, сказал, что приятно удивлен столь хорошим уровнем подготовки и несомненным талантом молодого человека. Но чтобы оплатить первый семестр, ему пришлось выложить почти все деньги, которые у него были.

А потом он встретил ее. Эльза была молода и невероятно хороша собой, а когда улыбалась или смеялась, казалось, весь мир расцветал от счастья. Они учились в разных группах, и часто он стоял в коридоре, ожидая, когда прозвенит звонок, чтобы хоть издали увидеть ее стройную фигуру, летящую походку и длинные светло-русые кудри, развевающиеся от ветра. Эльза была девушкой, ради которой можно пойти хоть на край света. Он влюбился, как мальчишка, с первого взгляда, влюбился без памяти.

Они познакомились. Он боялся, что выглядит нелепо, и все время приглаживал растрепанные волосы. Он вызвался проводить ее до дома, но вместо этого они долго гуляли по Старому городу, а потом он пригласил ее в кафе. Это были его последние деньги, а до получки оставалась еще целая неделя, но в тот момент его это не волновало. Он был счастлив.

Но когда на другой день он увидел Эльзу, кокетничающую со смазливым, богато одетым парнем, мир словно перевернулся. Джон был сыном преуспевающего бизнесмена, владельца судоходной компании, и, помимо этого, отличался находчивостью, обаятельностью и отменным чувством юмора. Разумеется, Эльза предпочла его.

Казалось, все было кончено, и жизнь не имеет более никакого смысла. Казалось, счастья не будет уже никогда. Да, где-то там, в других домах горит свет, пьется горячий чай и ведутся душевные беседы, а он сидит в своей каморке при свете газовой лампы, запивая корочку хлеба кипятком, потому что у него нет денег даже на заварку. Он, Эраст, пришел в этот мир жалким, ничтожным приемышем. И, видимо, таким же жалким изгоем он этот мир покинет. А Эльза даже не вспомнит, что когда-то они сидели, и держались за руки, горели свечи, и он, краснея и запинаясь, признавался ей в любви.

А потом он увидел сон.

Это был очень необычный сон, совсем не похожий на другие. Там все было настолько реально, что, казалось, все это происходит на самом деле. Но в то же время подспудно Эраст понимал, что спит, и это ему снится.

Сейчас он почти не помнит тот сон, все было смазанным и нечетким, словно он смотрел сквозь матовое стекло. Там был кристалл. И голос. Голос, который объяснял, терпеливо, как больному ребенку объясняют, что надо принять лекарство, чтобы поправиться. Он убеждал, уговаривал, увещевал. Он назвал себя Скорпиусом, Великим Магом, создателем Хрустального Лотоса. Он сказал, что есть другой мир, где происходят удивительные вещи, где возможно все.

Скорпиусу как магу ничего не стоило подчинить себе его волю, ведь даже будучи бесплотным духом, он умудрился сохранить часть своей былой силы. Ее оказалось достаточно, чтобы без особого труда проникнуть в сознание Эраста. Он просочился в его сны, именно в тот момент, когда ему было очень плохо. Это оказалось несложно, потому что Эраст был в отчаянии. Он не знал, как ему жить дальше. Для него не существовало будущего, а весь мир, казалось, сжался до размеров гречишного зерна. Сны его были снами человека, полностью разочаровавшегося в жизни: темными и тревожными.

Эраст слушал его, как завороженный. Скорпиус предложил ему сделку: он пообещал ему то, чего он хотел больше всего на свете: любовь девушки которая его отвергла. Любовь Эльзы.

Но за это он потребовал кое-что от Эраста. Он станет его помощником и поможет ему освободиться от наложенных чар. Он будет делать все, что прикажет ему хозяин. Он принесет ему клятву верности, чтобы не было искушения нарушить данное слово.

Эраст согласился. Он сделает все, что угодно, если потребуется, лишь бы Эльза была с ним.

Для этого он должен был попасть в Его мир. В мир Абсолюта. Но Проход был закрыт, и звезды говорили, что ближайший момент для Входа будет лишь через сто лет или около того.

Однако Скорпиусу была известна тайна, как попасть в Абсолют, минуя Главный Вход. Сложность заключалась лишь в том, что человек не мог попасть туда целиком — туда могла перейти только его душа. Черный маг использовал силу своего творения, Лотоса, и душа Эраста выскользнула из тела.

Все тогда решили, что он умер, но он был жив. Когда он пришел в себя, он понял, что находится в другом мире. В мире, где не существует границ между материей и энергией. У него не было тела, но он не осознавал этого, потому что в мире Абсолюта окружающее пространство отвечает на твое сознание. Он не чувствовал разницы, потому что не мог представить себя другим, нежели привык видеть, и именно поэтому он видел себя таким, как прежде.

Но Эраст был жестоко обманут. Потому что данная им клятва связала его по рукам и ногам, превратив в раба. И он не мог ни нарушить нее, ни отступиться ни на йоту, так как наказанием за ослушание была смерть. Долгие годы он постигал Темные искусства магии под началом духа Скорпиуса, далеко на Севере, в горах, где их не мог никто отыскать. Долгие годы он строил свою крепость, учился и совершенствовался, и в результате все меньше становился похож на человека. Чары принесенной им Клятвы действовали так, что он верил каждому слову своего господина и безропотно выполнял все его приказы. Долгие годы он скрывался во тьме пещере, выходя наружу лишь по ночам, и постепенно забыл, как выглядит солнце, небо и земля, как пахнут полевые цветы и поют жаворонки.

Когда же впервые за долгие годы своего добровольного заточения он вышел на открытый воздух, последние лучи заходящего солнца коснулись его лица, острая боль пронзила каждую клеточку его тела, и Эраст потерял сознание. А, очнувшись, он посмотрел на свое отражение в воде и увидел безобразного черного орла. В нем не осталось ничего человеческого, доброго и светлого. А в мире Абсолюта каждый был тем, кем являлся на самом деле.

Эраст громко закричал от злости и досады, но было уже поздно. Он еще мог превращаться в человека, но только в полнолуние, после захода солнца, и всего на несколько часов. Единственным шансом для него вернуться свой прежний облик было выполнить данную им клятву и помочь Скорпиусу обрести былое могущество.

Таким был Эраст — хитрым, жестоким, беспощадным, но вместе с тем глубоко несчастным. Однако тьма уже пустила корни в его душе, и этот процесс был необратим. В подражание Скорпиусу он уничтожил даже свое