Груда черных тел, облепивших Гарта, распалась на множество кусков. Наиболее сильные и выносливые твари пытались сопротивляться, но в считанные секунды погибли все. Гарт встал, обливаясь кровью, его одежда была изодрана в клочья, темное бородатое лицо почернело от пепла. Но куда он так пристально смотрит? Рен удивилась, но в азарте продолжала жечь и уничтожать появляющиеся то тут, то там фигуры, а заодно и заросли, где они таились. Вдруг из тумана возник Филин, при виде Рен на его морщинистом лице отразился ужас.

И Рен все поняла. Она заставила себя сжать пальцы — и волшебство исчезло. В тот же миг сила и уверенность в себе оставили ее, враз иссякнув. Казалось, ее раздели догола и оставили на всеобщее обозрение. Рен стало стыдно. Волшебство поймало ее в ловушку, уничтожив ее способность противостоять обольщению магической силы.

Но разве не волшебная сила сохранила им жизнь? Ведь только к этому Рен и стремилась.

Гарт стоял рядом, полуобняв ее за плечи, — весь забота и внимание. Она неопределенно кивнула, показывая, что благодарна ему, что с ней все в порядке. Но, конечно, это было далеко не так. Филин также стоял рядом, говоря:

— Рен, ты та, кого мы ждем, о ком нам говорили. Добро пожаловать в Арборлон! Быстрее вперед, прежде чем темные силы соберутся для новой атаки. Быстрее!

Она послушно последовала за ним, едва владея собственным телом, которое вдруг стало чужим. Оно тянуло ее вперед, а она как будто смотрела со стороны и не могла управлять им. Сила, пронесшаяся сквозь нее, опустошила ее. В полусознании она видела, что дорога опять поворачивает к реке, в воздухе все так же летает пепел и мелькают бесчисленные тени. Поднимались к небу оголенные, без листьев, деревья, а хрупкие побеги ждали верной гибели. Впереди, тускло мерцая, словно сквозь забрызганное дождем окно, светился город эльфов.

Филин провел их через заросли кустарника, а затем они спустились в узкое и совершенно темное ущелье, где мрак был настолько густым, что казался непроницаемым. Эльф пригнулся к земле, пробираясь к нагромождению скал, затем отодвинул один из камней, и перед ними открылся люк. Они быстро протиснулись в шахту, темную и душную. Филин поднял руку и задвинул люк, заперев его изнутри. Когда глаза Рен и Гарта привыкли к темноте, они смогли различить какое-то странное свечение — источник света находился далеко впереди, похоже, это были городские огни. Они двинулись по длинному туннелю, завороженные странными отблесками. Рен наконец почувствовала, что окончательно пришла в себя. Она понимала, что с ней произошло, но возвращать это состояние не хотела, не хотела быть орудием волшебства. Но она должна была идти вперед и закончить дело, которое начала. Впереди лежал Арборлон, а там — эльфы, которых она искала. На этом она и должна сейчас сосредоточиться.

А где же Фаун? Она вспомнила, что лесная скрипелочка не пошла за ними, осталась там, снаружи, в том огненном кошмаре… Она открыла глаза. И Стреса остался там. Она боялась за них, но сделать ничего не могла.

Переход через туннель оказался трудным и долгим. Ободряло одно: свет сиял все ярче и ярче, пока не стал похож на дневной. Тот жуткий мир — вулканический пепел, жар, зола, скалы, демоны, зловоние — остался позади.

Туннель закончился. Несколько каменных ступенек вели вверх к тяжелой, обитой железом двери, вырубленной в скале. Перед тем как открыть ее, Филин повернулся к Рен.

— Послушай меня, Рен, — сказал он тихо, — я знаю, что чужой для тебя и у тебя нет никаких причин доверять мне. Но, по крайней мере, сейчас ты должна положиться на меня. До тех пор, пока не поговоришь с королевой.

«Вот я и дома». Эта неожиданная мысль ошеломила Рен.

Она была в городе, под защитой его стен, и стояла в нише, под тенью портала. Перед ней простирался Арборлон. Казалось, будто она действительно вернулась в Западную Землю. Мощные дубы и вязы, ярко-зеленые кусты и трава радовали глаз. Пряно пахнущая земля была возделана добрыми руками, ее пересекали речушки, пруды, озера. Филин издал ухающий звук, и рядом затрепетали крылья, словно птица спорхнула с невидимой жердочки. Вот вскрикнула другая птичка. «Козодой», — догадалась Рен. Жуки-светляки мерцали в кустах болиголова, дружно стрекотали сверчки и цикады. Журчала вода в реке, по берегу которой они шли. Воздух был свежим и чистым.

А вот и город. Он утопал в зелени. Ладные дома, прямые улицы и дороги. Деревянные мосты соединяли берега водоемов. Фонари освещали улицы, светились окна домов. На улицах толпы народа — далеко не все спали в этот вечер, многие гуляли, заряжаясь спокойствием веселой толпы, любовались небом, ясным и безоблачным, в котором горели многочисленные звезды и светила луна, белая, как только что выпавший снег. Все пространство под куполом неба утопало в тусклом свечении волшебной силы, исходившей от стен. Но оно не было таким мощным, каким казалось Рен за стенами города. А сами стены, несмотря на их высоту и толщину, как бы подтаяли, размягчились.

Взгляд Рен хотел охватить все сразу: цветники в ухоженных дворах, живые изгороди, тянущиеся вдоль дорог, уличные фонари замысловатой формы из ажурного кованого железа, разную живность на скотных дворах и в конюшнях. Ее умиляли даже кошки и собаки, устроившиеся на ночлег кто в уютной будке, кто в красивом окошке на подоконнике. Подъезды украшали разноцветные флаги, в арках были установлены зонты и тенты, ярко украшены витрины магазинов и лавочек мелких торговцев. Домики, белые и чистые, по самые крыши утопали в цветущих садах, окруженных оградой. Конечно, она не могла увидеть весь город, только его близлежащие кварталы, но общее впечатление о быте, характере и вкусах горожан создавалось безошибочное.

Она была дома.

Но ощущение близости, родства с этими людьми исчезло так же быстро, как и возникло. Как может она чувствовать себя дома там, где никогда не была, в местах, которые никогда раньше не видела и даже не имела о них представления, не знала, существуют ли они вообще на белом свете.

Образ города затуманился, отдалился и как бы вообще скрылся в ночи. Рен увидела и то, что в первые минуты глаз упустил, а возможно, она просто не захотела этого увидеть. Вдоль стены сновало множество эльфов в военной форме, с оружием в руках. Они держали линию обороны — шло сражение, и оно было в самом разгаре, однако удивила одна странность: абсолютная тишина. Словно свет волшебной силы каким-то образом заглушал звуки. Эльфы падали, некоторые поднимались, некоторые оставались лежать навсегда. Атакующие их призраки также несли потери: кто-то сгорал в огне, который входил в них, искрясь и шипя, как угасающий костер, кого-то поражали своим оружием защитники.

Та часть города, которая примыкала к стене и где находилась сейчас Рен, казалась менее яркой, даже обветшалой. Дома и лавочки здесь были менее освещены и не так ухожены, как в центре, деревья и кустарники не такие буйные, а цветы чуть побледнее и поскромнее. Да и воздух не казался таким уж чистым: чувствовался запах серы и пепла. За окраиной города смутно вырисовывался темный и пугающий Киллешан. Его жерло светилось кроваво-красным светом на фоне ночи.