могу видеть последствия сна, Дамиан. Я понимаю, что он был достаточно ужасным, чтобы ты начал потеть кровью.

Я потянула Дамиана за руку к краю кровати. Натэниэл помог мне.

— Давайте отмоемся, а потом поговорим о том, что дальше, — предложила я.

Жан-Клод сфотографировал нас на телефон, прежде чем мы ушли в душ.

— Если мы найдем врача для консультации, нам нужно будет показать ему эти снимки, — объяснил он, хотя было ощущение, что это скорее улики с места преступления.

Жан-Клод послал с нами охранников, которые были в комнате.

— Их нельзя оставлять одних, — приказал он.

— Что это значит? — спросила я, стоя и держа Дамиана за руку.

— Это значит, что мы не знаем, что происходит, ma petite, и с моей стороны будет крайней беспечностью отправлять вас наедине с Дамианом без чьего-либо присмотра.

— Ты думаешь, что я опасен для Аниты?

— Ты оголодал?

— Нет, я не голоден.

— После такой кровопотери должен бы быть, mon ami.

Дамиан кивнул:

— Я научился контролировать все свои потребности века назад, Жан-Клод. Та-Что-Меня-Создала использовала каждое желание и каждую нужду против нас. Было лучше не чувствовать ничего, не хотеть ничего, чем дать ей такой козырь.

— Я знал очень мало вампиров, которые могли контролировать свою жажду крови до такой степени.

— Она отказывала нам в крови до тех пор, пока мы не сходили с ума от нужды в ней. Ей нравилось спускать измученных голодом вампиров на пленников. Это было… — Дамиан покачал головой. — Я был и свидетелем таких пиршеств, и участником. Я думал, что контролирую ту часть себя, до тех пор, как несколько лет назад напал на тех людей.

Я погладила его руку:

— Это моя вина. Я не знала, что я твой мастер, а если и знала, то не понимала, что это значит.

— То, что твоя сила отсеклась от меня, свело меня с ума, да, но не твоя мощь, не твои зубы растерзали ту несчастную пару.

— Я думал, ты не помнишь, что сделал, mon ami, — удивился Жан-Клод.

— Не помню, но я верю вам, когда вы говорите, что я это сделал, — он поднял наши сплетенные руки и покачал ими. — Держась за руку Аниты, я могу себя контролировать и не быть чудовищем, в которое меня могла превратить Та-Что-Меня-Создала, — он поднял другую руку, которую все еще сжимал Натэниэл. — А держась за них обоих, я могу больше, чем раньше.

— Если бы я действительно верил, что ты опасен, я бы не позволил им уйти с тобой, но я бы предпочел, чтобы они присмотрели за вами, чтобы рядом была помощь на случай, если произойдет еще что-нибудь необычное, вот и все.

Я не была уверена, что верю этому, но приняла за чистую монету. Хотя спросила:

— Погоди. Не оставлять нас без их присмотра означает, что они будут смотреть, как мы моемся в душе, или они все-таки могут постоять за дверью?

— Мы не даем кровь или что-то такое. Мы просто делаем свою работу, — сказал охранник со светло-каштановыми волосами.

— Я не предлагал вас в качестве еды, — сказал Жан-Клод.

— Если они могут постоять за дверью, то нет проблем, — напомнила я о своем вопросе.

— Я бы предпочел зрительный контакт, — ответил Жан-Клод.

— Они могут стоять вне душевых. С нами все будет в порядке, — уверила я, и мы повели Дамиана к двери, где один охранник открыл нам, а второй проследовал за нами. Сейчас я достаточно успокоилась и не была счастлива от того, что Жан-Клод послал случайных незнакомцев смотреть, как я принимаю душ. Да, они были оборотнями, что означало, что нагота не много для них значит, но я-то оборотнем не была и не хотела, чтобы двое новых охранников, которых я не знаю, пялились на нас в душе. Я больше не буду спорить с Жан-Клодом, но как только мы уберемся с его глаз, я поспорю с охранниками, которых он с нами послал. У меня было гораздо больше шансов выиграть спор с ними, чем с Жан-Клодом.

7

Пока мы шли к душевым, я решила узнать имена охранников. Брюнета звали Барри, Барри Брюнетка, а светло-каштановый оказался Харрисом. Я не совсем поняла, имя это или фамилия, но не стала уточнять. Как и все новые охранники, они казались унифицированными, как будто молодых парней, предпочтительно белых, нанимали по росту и телосложению, а не только по тем критериям, по которым нанимал людей Рафаэль. В попытке как можно сильнее разнообразить верживотных в нашей личной страже мы позволили не только крысолюдам, но и другим группам попробовать кандидатов на службу в охране; до сих пор еще никто не оказался лучше, чем крысы Рафаэля, некоторые из вергиен и Арлекин. Они были персональной стражей древней королевы вампиров, а значит — лучшими из лучших, но у них были сотни, а то и тысячи лет практики за плечами. С этим тяжело соревноваться, когда тебе нет и тридцати, как большинству из новых охранников. Даже с этой оговоркой Барри и Харрис пока что не внушали мне такого же доверия, как некоторые из наших постоянных охранников.

Я не намеревалась мыться в общих душевых. Мы примем душ в комнате, которую мы делим с Натэниэлом и Микой. Дальше по коридору и располагались общие душевые, и мы могли услышать оттуда шум. Мужики ржали, перекрикивались друг с другом, да и просто энергия такой толпы спортивных и профессиональных горячих парней содержалась в беззлобных подначках и дружеской конкуренции, как и положено охранникам. Людей, которые хороши на такой работе, всегда соревнуются, кто лучший, быстрейший, сильнейший, кто выиграет. Добавьте к этому то, что все они — оборотни, и уровня тестостерона могло хватить, чтобы утонуть. Обычно меня это устраивало, но только не сегодня.

Я почувствовала, как Натэниэл вздрогнул по другую руку от Дамиана, и это было похоже на мои ощущения. Энергии казалось слишком много, чтобы с ней справиться, пока мы трое еще не оправились после кошмара.

Мы уже почти прошли мимо душевых, когда я поняла, что шум внутри стал резко тише, снизившись от безбашенного гомона почти до тишины. Ощущение было как в лесу, когда птицы и сверчки вдруг смолкли — сразу чувствуешь, что что-то не так. Я вышла из спальни, взяв с собой только браунинг, потому что нижнее белье — отстой для переноски оружия. Я боролась с желанием направить ствол на дверь, и то, что двое охранников не отреагировали на внезапную тишину, сделало мое мнение о них хуже.

Охранники высыпали из душевых прямо