ШМУЛЬ ШРАЙБМАН и его жена, родители Мойшё и Боруха

ИДЛ КОТЛЯР – стекольщик, его жена ЧЕРНА

ВЕРА ФЕЦЕР и её мама.

Семья БУХИНДЕР

И многие, многие другие, чьи имена и фамилии уже давно стёрты из памяти Земли.

ЖИТОМИР

ЧЕРНЯХОВ

ПУЛИН

ТРОЯНОВ

ВОЛОДАРСК

АНДРУШОВКА

ОВРУЧ

ЧОПОВИЧИ

МАЛИН

СЛОВЕЧНО

НОВГОРОД-ВОЛЫНСК

КОРОСТЕНЬ

КОТЕЛЬНЯ и многих других…

Заканчивается дневник такими словами:

«В моём очерке написана малая часть фамилий, жертв местечка Черняхов. Очень многие фамилии забыты.

Сколько доброго принесли бы миру эти безвинно убитые!

Земля погрязла в крови, и десятки поколений должны прожить праведно, чтобы очиститься от этой бойни…

ЕВРЕИ ВСЕГО СВЕТА! ПОМНИТЕ!

О БЕЗВИННО ПОГИБШИХ В 1939–1945 г. ПОМНИТЕ!

ИЗ ПОКОЛЕНИЯ В ПОКОЛЕНИЯ НАДО ПЕРЕДАТЬ ОБ ЭТОЙ ТРАГЕДИИ. ЭТО БУДЕТ ИМ (УБИТЫМ) ПАМЯТНИК.

ЕВРЕИ, НЕ ЗАБУДЬТЕ ОБ ЭТОМ, ЧТОБЫ НИКОГДА НЕ ПОВТОРИЛОСЬ ТАКОЕ НЕСЧАСТЬЕ…»

Из еврейской поминальной молитвы:

«…Отец милосердия, обитающий в высотах, по великой милости Своей, пусть с состраданием вспомнит Он благочестивых, прямодушных и непорочных – все общины святых, отдавших свои жизни во имя освящения Имени Его. Стремительны, как орлы, и могучи, словно львы, были они, исполняя волю Творца своего, желание своего Создателя. Да вспомнит Б-г наш благосклонно и их, и всех праведников мира и отомстит за пролитую кровь рабов своих. Как записал в Торе Моше, избранник Б-га: “Ликуйте, все колена народа Его! Ибо отомстит Он за кровь рабов Своих, обрушит возмездие на их врагов и утешит землю свою и народ свой”. И написано пророками, рабами Твоими: “И прощу я, но крови (народа моего) не прощу”, – сказал Г-сподь, обитающий в Сионе. И в святых Писаниях сказано: “Зачем, чтобы народы говорили: ‘Где же Б-г их?’ Пусть станет известно об этом народам, и да увидим мы это своими глазами: отмщение за пролитую кровь рабов твоих”. И сказано: “Ибо Он взыскивает за кровь и помнит о ней, не забывает стоны страдальцев”. И сказано: “Будет судить Он народы за великое множество убитых ими, покарает правителей могущественных государств, которые гордятся тем, что пьют из реки изобилия, протекающей по их земле…”»

30 июля 2017 г.

Мне страшен мир, где нет тебя…

Рассказ «Мне страшен мир, где нет тебя…» не имеет отношения к дневнику Идля Айзмана, но он имеет отношение к Холокосту. Написан этот рассказ в память о замечательной женщине, Писарской Евгении Наумовне. Посвящается всем евреям, погибшим во времена Холокоста, а также Праведникам мира, спасавшим евреев во время Второй мировой войны. Действие повествования охватывает довольно большой период времени – 60 лет. Это история еврейской женщины и её семьи. История вымышленная, как и все персонажи, но она и реальна, поскольку известно много случаев, когда в порой нечеловеческих условиях, в концентрационных лагерях и гетто, строились отношения и зарождалась чья-то новая жизнь. Вопреки обстоятельствам, условиям, ненависти и смерти. И эта маленькая жизнь становилась драгоценным подарком всему многострадальному еврейскому народу, символом того, что жизнь продолжается, что нельзя, просто невозможно истребить, уничтожить целую нацию одним росчерком пера полусумасшедшего человека.

Поэтому данный рассказ актуален и сейчас: как же важно нам, современным, разумным людям не поддаваться на провокации и не допустить того, что уже происходило с нашими народами: геноцид и великое переселение в неизвестность. Как важно ценить каждый день, каждый час и даже каждую секунду, находясь с близкими людьми, потому что каждое мгновение может стать последним, и ты никогда уже не расскажешь любимому человеку о своих чувствах, никогда не улыбнёшься своему ребёнку и не прижмёшь его к своей груди только лишь из-за того, что чтобы выжил он, должен уйти ты. И как важно, наконец, понять, что счастье всего человечества зависит не от каких-то конкретных людей, делающих политику, а от каждого из нас. Понять, пронести через свою жизнь и донести это до своих детей и внуков… Заглянуть в свою душу и ощутить эту всеобъемлющую любовь к своему народу, к стране, где ты живёшь и к той стране, которая называется твоей исторической родиной. Только тогда, ощутив себя частью огромного мира, от которой зависит будущее, мы сможем сохранить человечество.

Рассказ «Мне страшен мир, где нет тебя…» написан с огромной любовью и вечной скорбью о тех, кого уже не вернуть, но кто даже после своего ухода заставляет жить во имя любви.

Глава первая

Моя мама

«Здравствуй, дорогой мой мальчик, любимый мой Изенька!..»

«Странно… Кто этот Изенька?» – подумал я, листая старую, исписанную мелким почерком тетрадь, которую дала мне моя мама, когда я приехал к ней в свой очередной отпуск.

Моя дорогая, старенькая мама! Она всегда ждёт. Всю жизнь, сколько я её помню, она ждёт: сначала ждала отца с войны, потом ждала, что я наконец вырасту, женюсь, ждала внуков, правнуков… Но мне всегда казалось, что за всеми этими ожиданиями скрывалось одно огромное ожидание, которое вызывало у неё почему-то чувство страха. Может быть, потому что она пережила войну, была в оккупации, потеряла всех своих близких и ужасно боялась, что придёт кто-то очень злой и заберёт меня, её кровиночку, как когда-то забрал моего отца.

Мама всегда плачет, когда я приезжаю. И когда уезжаю, она тоже плачет. И прощается со мной, как в последний раз, что и понятно, ведь ей уже за восемьдесят.

Она всегда казалась мне старой. Маленькая, седовласая, с бездонными голубыми глазами, которые с возрастом не потеряли этой чудной голубизны и не стали водянистыми и бесцветными от постоянно текущих слёз, жертвенная и любящая – она олицетворяет собой всех женщин Земли нашей. Я совершенно не похож на свою маму.

«Вылитый отец!» – говорила она мне, когда я спрашивал, почему я – высокий, чёрный и кудрявый, а она белая, маленькая и голубоглазая. И тогда мама показывала мне фотокарточку отца. Каждый раз, когда я спрашивал об отце, она шла к старенькой секции, и, доставая шкатулку, бережно вынимала из неё фотографию.

Я действительно похож на отца, которого никогда не видел. У мамы одна фотография отца, и она бережёт эту старенькую маленькую фотокарточку как зеницу ока. Когда я хотел её увеличить и обновить, благо, сейчас это возможно, мама не позволила мне: боялась, что её испортят, зальют реактивами и что мне нечего будет показывать своим внукам и правнукам.

«Этому засранцу фотку отца не доверяй, Игорёша! – говорила она мне про моего сына и своего внука. – Сказал, что засунет в какой-то сканер! Знаю я эти сканеры! Вона, соседка, тётя Паша, отнесла деньги одному предпринимателю, чтоб ему пусто было, ну, чтобы размножить деньги какими-то процентами, их там засканировали, и всё! Нету денежек!»

Мне тогда показалось странным, что фотография отца одна единственная: ни свадебных, ни портретов, как будто и не жил человек. Родни тоже никакой не осталось: всех поубивали «енти гады»… Мама рассказывала, что в конце