– Ну, вот и хорошо, – сеньор Перов начал было подниматься со стула, но потом снова опустился обратно. – Кстати, сеньор де Сеспедес, еще один к вам вопрос: покойный сеньор Карлос Мануэль де Сеспедес, тот самый, кто стоял у истоков восстания 1868 года – он не ваш родственник?

– Мой, – ответил я, – хоть и дальний. Но мы с ним были весьма дружны, и именно он был крестным отцом у Мануэля, которого я назвал в его честь. Он единственный из моей родни, кто поддержал меня в трудную минуту. И мы остались с ним в хороших отношениях даже после того, как он поднял восстание против короля, хоть я и не поддержал его.

А после того, как его сына Оскара расстреляли, а потом, в 1874 году, убили и его самого, семья Мануэля бежала с острова, и я их больше не видел, хотя мы переписывались. Если это вам необходимо, то я могу снова наладить с ним контакт.

– Спасибо, дон Родриго, – ответил мне сеньор Перов. – Думаю, что со временем мы попросим вас об этом. А пока вы на борту моего корабля, где можете чувствовать себя, как дома. Отдыхайте, переговорите с вашими товарищами по несчастью. До вечера, сеньор де Сеспедес!

Когда солнце уже садилось, меня пригласили в одно из помещений корабля, где дали мне в руки странный изогнутый предмет, сказав: – Прислоните вот эту штуку к уху и ждите.

И вдруг оттуда послышался так хорошо знакомый мне взволнованный голос моего сына Мануэля: «Папочка! Папочка! Наконец-то! Как у тебя дела?…»

22 (10) октября 1877 года. Утро. Гатчинский дворец, кабинет государя

Присутствуют:

Император Александр III, представитель ОАО СПМБМ «Малахит» Иванов Сергей Сергеевич, генерал-лейтенант корпуса корабельных инженеров Дмитриев Иван Сергеевич, кораблестроитель и вице-адмирал Попов Андрей Александрович, корабельный инженер Кутейников Николай Евлампиевич

За окнами царского кабинета лил проливной дождь и сыпались с деревьев последние оставшиеся на ветвях желтые листья. Осень в Петербурге готовилась уступить свое место зиме. Обычно в это время все засыпает и успокаивается, но сейчас активность в столице была непривычно высокой. Заключение целой серии государственных договоров с Югороссией, Германией, Данией, Грецией, Италией и Испанией, ослабление Великобритании – традиционного конкурента России, все это требовало активизировать российскую дипломатию и ковать железо, пока оно горячо.

С одной стороны, российские рынки открылись для европейского, и в первую очередь немецкого капитала. С другой стороны, предстояла огромная работа по освоению технологий из будущего. В столице непрерывно проводились совещания, как взмыленные кони, метались с записками туда-сюда курьеры и сновали чем-то озабоченные чиновники для особых поручений.

Верхушка властной пирамиды Российской империи ожидала изменений, падения одних и возвышения других. Но сегодня разговор пойдет совсем не о них, а о кораблестроителях, тружениках, зачастую неприметных, но для государства весьма и весьма нужных.

Понимая это, император Александр III пригласил к себе известнейших русских кораблестроителей сразу трех поколений и их коллегу из будущего, для того чтобы поговорить с ними о качественном улучшении русского флота, с учетом имеющихся в настоящий момент технических возможностей и знаний. Совещание проходило в знаменитом, уже по-новому обставленном кабинете, с крытым зеленым сукном Т-образным столом, задернутой занавеской черной ученической доской и висящими вдоль стен портретами всех царей и императоров из династии Романовых, начиная от царя Михаила Федоровича и заканчивая императором Александром II.

Погода стояла сырая и холодная, и потому вот уже два дня во дворце топились печи, от которых исходило мягкое и убаюкивающее тепло. Но все присутствующие в этом кабинете понимали, что успокаиваться и почивать на лаврах им некогда.

Со временем, когда окружающие Россию хищники проведут передел зон влияния, снова соберутся с силами, ситуация снова может стать для России неблагоприятной. А потому необходимо как можно скорее столбить и осваивать новые территории, переселять на них крестьян из перенаселенных центральных, малороссийских, прибалтийских и польских губерний. Чем меньше останется там взрывчатого материала, чем больше пахотной земли будет у мира на душу, тем меньше вероятность будущих смут и крестьянских мятежей.

Но крестьян-переселенцев на новые земли надо было еще и доставить. Строительство Транссибирской магистрали только началось, и базой для ее строительства в Европейской части был выбран Екатеринбург. Но сама стройка должна была занять не менее десяти-двенадцати лет, даже если и строительство начнется с двух противоположных сторон.

В этом император был уверен – он лично беседовал с князем Хилковым и убедился в том, что это умный и честный человек, настоящий профессионал, которому задача строительства самой длинной в мире магистрали была вполне по плечу.

А для того, чтобы начать строительство с двух сторон, к концу Транссиба на Дальний Восток машины, материалы надо было еще доставить, причем так, чтобы цена их после доставки не стала астрономической. Вставал вопрос о массовом строительстве транспортного флота, способного с минимальными затратами перебрасывать на дальние расстояния большое количество грузов и пассажиров. Уезжая в Константинополь, адмирал Ларионов обещал прислать человека, который разбирался бы в вопросах кораблестроения и мог бы подсказать правильные решения своим российским коллегам.

– Господа, – сказал император, – позвольте представить вам вашего коллегу из Югороссии, Иванова Сергея Сергеевича. Прошу, так сказать, любить и жаловать. Итак, Сергей Сергеевич, поскольку вы присутствующих здесь хорошо знаете, давайте сразу приступайте к делу.

– Хорошо, ваше императорское величество, – кивнул Иванов, – к делу так к делу. Господа, я сразу должен сказать вам, что в общих чертах я посвящен Виктором Сергеевичем Ларионовым в суть поставленной вам задачи – создать грузопассажирский корабль для дальних океанских коммуникаций, который в большом количестве можно было бы строить на российских верфях. При нынешнем уровне развития техники и с нашей помощью это вполне возможно.

Присутствующие здесь господа Дмитриев и Кутейников только что сдали российскому флоту полуброненосные фрегаты «Генерал-адмирал» и «Герцог Эдинбургский». Вот они-то и послужат образцом для строительства нужных нам кораблей. Однако недостатком указанных фрегатов является их сравнительно небольшой размер, незначительная грузоподъемность и низкая скорость. А самое главное – гибридная парусно-паровая силовая установка. Как военные корабли они имеют право на существование, а вот как основа для проектирования дальнего океанского транспорта не вполне годятся.

– Позвольте, позвольте, господин Иванов, – воскликнул несколько уязвленный Иван Сергеевич Дмитриев, которому уже пошел семьдесят четвертый год, – то вы говорите, что проект нашего полуброненосного фрегата «Генерал-адмирал» может стать образцом для проектирования этих самых ваших дальних транспортов, то утверждаете, что они не годятся для того, чтобы стать основой для проекта. Как прикажете вас понимать?