Мужчина также раздвинул ей ноги. Затем поставил рядом с трупом открытую бутылку пива и засунул сигарету между пальцами жертвы. Так он выразил свое презрение к женщине, которая, по его словам, была всего лишь «шлюхой, которая пьет и курит».

Наконец, убийца Герты Мальштедт отнес ее ухо и окровавленное орудие убийства на кухню. Там он положил ножницы для птицы и нож в раковину, водрузив поверх отрезанное ухо, тщательно завернутое в полотенце.

В конце преступник делал все очень быстро: торопливо обыскал спальню на предмет наличия ценных вещей, собрал добычу, покинул квартиру и запер дверь на два оборота. Я записал в блокноте только одно слово: «Зачем?»

Отрезанное ухо – большая загадка в этом деле, его секрет. У меня нет этому объяснения, и я не могу вспомнить ни одного дела, в котором происходило нечто подобное. В любом случае то, что преступник завернул ухо в полотенце, также было его сознательным решением. Было ли это просто грубое нанесение увечья? Скорее всего, нет. Должно быть, для преступника все имело более глубокий смысл. Наказание в широком смысле слова? С другой стороны, завертывание можно расценить скорее как заботу или даже как знак привязанности. Но как это сочетается с унизительной позой, в которой осталась лежать жертва? А с жестоким отрезанием уха? Было ли оборачивание полотенцем актом эмоционального искупления? Своего рода извинением? Загадка еще не была разгадана. Но я чувствовал, что мы все ближе и ближе к этому.

Есть и другие вопросы, которые задает себе профайлер, работая над преступлением. Они важны и в деле Герты Мальштедт. Имеем ли мы дело с рецидивистом или же убийство совершено спонтанно? Находился ли преступник под влиянием вспышки гнева или сыграло свою роль алкогольное опьянение? От какого мотива мне отталкиваться? Стоит ли искать преступника среди знакомых жертвы? Было ли это убийство на сексуальной почве или с целью ограбления? Или он убил, чтобы скрыть другое преступление, чтобы жертва не смогла его позже опознать?

Все указывает на то, что произошедшее было незапланированным. По какой-то причине между хозяйкой и гостем в квартире случился конфликт. Пустые бутылки и стаканы, окурки на журнальном столике – все это больше напоминает обстановку уютных посиделок, а не тщательно продуманный преступный план. Орудия убийства также подтверждают эту теорию. Они были взяты из квартиры жертвы, преступник не принес их с собой. Мы называем их «орудиями, оказавшимися под рукой». Также убийца не предпринял никаких усилий, чтобы уничтожить следы преступления. Если подставка под пиво, застрявшая в носке жертвы, принадлежала ему, то он даже не попытался убрать ее, чтобы скрыть свое имя. Он не стер отпечатки пальцев, не убрал пустые банки из-под пива, окурки или обертку от презерватива. Предположительно, он тоже был пьян.

При совершении убийства преступник обычно удовлетворяет несколько своих потребностей. В профайлинге мы говорим о совокупности мотивов.

То, как он обращается с жертвой, дает представление о его основном мотиве. Какие действия на месте преступления или в отношении тела были особенно важны для него? На какие этапы преступления он потратил особенно много времени?

Преступник со всей силы ударил Герту Мальштедт по лицу. Это говорит об очень личной мотивации, о необузданной ярости и неукротимой ненависти. Тем не менее я не верю, что с его стороны это был эмоциональный всплеск. Он не имел ничего личного против жертвы. Убийство сопряжено с насилием, но не с чрезмерным. Преступник не был в остервенении. Он не наносил удары без разбора, это было бы видно по повреждениям. Одежда жертвы аккуратно разрезана, а не разорвана, как в драке. Удары по лицу имели цель сломить сопротивление женщины, чтобы взять над ней контроль. Это не похоже на то, что я видел в другом деле. Тогда убийца превратил лицо своей партнерши, которая была старше его на много лет, в кровавое месиво. Он душил ее и убил, нанеся множество ударов ножом. Тот человек выразился так: «Я хотел уничтожить ее. Ничто в ее лице не должно было напоминать мне о том, как она когда-то выглядела». Когда имеет место такой чрезмерный уровень насилия, мы говорим о сверхубийстве, по-английски – overkill.

В случае с Гертой Мальштедт преступник хотел удостовериться в том, что она умерла. Именно поэтому он сначала попытался задушить ее, а затем зарезал. Не мог больше выносить стоны и начинающиеся судороги умирающей? Или намеревался помешать женщине опознать его как преступника? Предполагаю, что возможны оба варианта.

Задранная одежда, обнаженный живот, аккуратно разрезанные брюки, пустая упаковка от презерватива и унизительная поза жертвы с раздвинутыми ногами также многое говорят о преступнике. Здесь речь идет о девиантной сексуальности, о стремлении к проявлению власти, доминированию и унижению. Иначе зачем бы он потратил столько времени на то, чтобы так тщательно разрезать одежду? Ведь это заняло достаточно много времени. Возможно, преступник представлял себе, как он делает это с еще живой жертвой. Это поведение похоже на сексуальный садизм.

Интересно, какой мотив преобладал? Преступника нельзя отнести к классическим убийцам, совершающим преступление на сексуальной почве. Скорее, он тот, кому нравится мучить женщин. И кто-то, уже совершавший кражи со взломом и имеющий в этом опыт. Кто еще будет искать ценности после совершения такого преступления?

Мне пока не удается понять скрытый смысл этого поступка. После четырех часов, проведенных в уединенной задумчивости, я покидаю место преступления. Дома мне кажется, что в носу все еще стоит запах гнили и разложения из квартиры Герты Мальштедт, а одежда пропахла им насквозь.

11

На следующее утро я обнаруживаю на столе папку с делом Рольфа Хармса, ее принесли для меня коллеги. Это документы расследования по делу об убийстве некоего молодого человека. Из приговора Рольфу Хармсу я узнаю, что он родился в маленьком городке на берегу Балтийского моря. Там он жил вплоть до своего ареста в середине девяностых. Родители, похоже, не слишком заботились о нем. Поговаривали о жестоком обращении и алкоголизме в семье. Однажды учитель физкультуры, увидев синяки и царапины на теле Рольфа Хармса, обратился за помощью к школьному психологу. Но это не помогло, родители продолжали избивать сына. В возрасте 10 лет он впервые убежал из дома, после чего делал это неоднократно. Подросток ночевал в лесу и в каких-то сараях, собирал ягоды и фрукты. В это время он совершил свои первые кражи: ночью воровал из родительского хлева животных, которых забивал и съедал в лесу. В школе Рольфу приходилось нелегко, одноклассники дразнили его. Однажды они засунули