Элизабет кивнула. Она поудобней устроилась у огня. Постепенно озноб, бивший ее всю дорогу, прошел. Вскоре вернулся Роберт и принялся готовить для нее горячую ванну. Она не сводила с него глаз.

– Снимите с себя все мокрое, – приказал он, когда вода, по его мнению, достаточно нагрелась.

Элизабет без всяких возражений разделась, и Роберт посадил ее в лохань. Через несколько мгновений напряженные мышцы расслабились в горячей воде, и ее охватила блаженная усталость, а вода баюкала.

Роберт склонился над лоханью.

– Как вы теперь себя чувствуете? Элизабет улыбнулась:

– Я чувствую себя точно так же, как на склоне, когда замерзала. Значит ли это, что я утону?

Он улыбнулся:

– В таком случае, пожалуй, я лучше выну вас из воды.

Так он и сделал, а потом принялся растирать ее. Элизабет наблюдала за мужем как бы со стороны, словно она находилась вне своего тела. Рубашку с себя Роберт снял, и теперь она не могла отвести глаз от его мускулистых плеч. Но вот Роберт поднял ее, отнес к кровати, уложил на большую шкуру и укрыл другой.

– А теперь, моя маленькая снежная куропатка, выпейте вот это, – велел он.

Элизабет села, прикрыв грудь мехом, и хлебнула предложенного ей питья.

– Замечательно! Что это такое?

– Горячее молоко и немного бренди, – ответил Роберт, усаживаясь рядом с ней.

Элизабет вытянулась под шкурами. От жаркого огня и горячительного питья она окончательно разнежилась, а прикосновения меха к голому телу возбуждали желание.

Она наблюдала за мужем, а тот задумчиво смотрел на огонь, потягивая бренди из высокой кружки. Он сидел в небрежной позе, опираясь на руки и вытянув ноги перед собой. На темных растрепанных волосах играли отблески пламени, а лицо его при свете огня казалось почти красным. Бет перевела взгляд на его широкую грудь, покрытую темными волосами, и с трудом удержалась, чтобы не протянуть руку и не провести пальцем по его руке, упирающейся в пол. Эта рука была так близко от нее!

Роберт отвлекся от своих размышлений.

– Мне надо осмотреть вашу ногу. Элизабет высунула правую ногу из-под шкуры, и он ощупал ее.

– Сейчас уже почти не болит, – сказала Элизабет, потрясенная тем ощущением, которое вызвали его прикосновения. Она потянулась к кружке, которую Роберт поставил на пол, и выпила остаток бренди.

– Какая у вас очаровательная ножка, Элизабет Керкленд, – проговорил Роберт.

Элизабет придвинулась и положила руку ему на плечо, на лице ее можно было прочесть некоторую неуверенность.

– У меня есть еще одна – в точности такая же, – прошептала она, и вторая ножка выскользнула из-под шкуры.

Роберт засмеялся удивленно и восторженно.

– Боюсь, миледи, вы выпили слишком много бренди.

Нимало не смутившись, Элизабет продолжала. Вино словно разбудило ее.

– Они вам нравятся, милорд?

– О, без всяких сомнений, миледи, – кивнул Роберт.

В ответ она улыбнулась, прильнула к нему и проговорила:

– Ваши мне тоже нравятся, милорд.

– Мои? Мои – что? – не понял он.

– Ваши ноги, милорд. У вас очень красивые ноги, – вздохнула Бет и опять вытянулась под шкурой.

Керкленд не смог удержаться от смеха.

– Боюсь, о моя прекрасная, подвыпившая молодая жена, что утром вы возненавидите себя за то, что сейчас говорите!

Элизабет хихикнула:

– Неужели, Роберт?

Услышав, что она называет его по имени, Керкленд просто потерял дар речи. Для него это прозвучало как прекрасная музыка. Такое между ними происходило впервые. Прежде Бет никогда не смеялась вместе с мужем и ни разу не назвала его по имени. Если она смеялась, то только над ним. Он смотрел на жену, и та не смогла сдержать радостной улыбки. Ее густые золотистые волосы отливали медью. И Роберт чувствовал, что это – самая красивая, самая соблазнительная женщина из всех, кого он когда-либо знал.

А Элизабет протянула руки, нежно обняла мужа за шею, взъерошила ему волосы.

– У меня есть еще две руки. Вы считаете, что они тоже очаровательны, да? Честно говоря, у меня почти всего по паре, – проговорила она голосом обольстительницы.

– Элизабет, любовь моя, если вы вознамерились соблазнить меня, вам это удалось.

Роберт опустился рядом с Элизабет, поцеловал ее долгим, нежным поцелуем.

– Да, любовь моя, мне нравятся ваши обе очаровательные ножки. Меня волнует прикосновение вашей шелковистой руки, а в глубине ваших незабываемых глаз я могу утонуть, – хрипло проговорил он, целуя ее веки. Потом его губы принялись теребить ей мочку уха. – Я мог бы ночь напролет играть с этими маленькими ушками, если бы губы искусительницы не призывали меня к себе.

И он опять прильнул к ее губам. Ее уста раскрылись навстречу.

Роберт отбросил шкуру, укрывавшую Элизабет, взглянул на ее груди и обхватил их ладонями.

– А эти сочные, сладкие груди... – нежно прошептал он. – Я могу наслаждаться ими до бесконечности.

Потом он опять нашел ее губы и поцеловал так, что она застонала. Оторвавшись от Элизабет, он заглянул в ее глаза, полные страсти.

– Вы восхитительны, Элизабет. Хотите, чтобы я продолжал?

Элизабет, ни на миг не задумываясь, покрыла его лицо быстрыми жаркими поцелуями. Ее руки ласкали его тело, и с приглушенным стоном Роберт овладел ею.

Потом Керкленд лежал расслабившись, а Элизабет смотрела на него и перебирала волосы на его груди.

– А вы когда-нибудь привозили сюда ее? – тихо спросила она.

Роберт пытался не обращать внимания на мучительное чувство, вызываемое прикосновениями ее груди к его телу.

– Кого привозил сюда?

– Дезире. Вы когда-нибудь привозили сюда Дезире?

– Нет, – усмехнулся он. – Я никогда не привозил сюда женщин.

Элизабет не могла скрыть довольной улыбки.

– Вы любите ее, Роберт?

– Кого я люблю? – переспросил он, забавляясь.

– О, вы прекрасно понимаете, о ком речь. Вы любите Дезире?

Роберт повернулся к жене и некоторое время внимательно смотрел на нее.

– Нет, я совершенно уверен, что утром вы возненавидите себя, – усмехнулся он и поцеловал ее в нос. Потом притянул к себе и крепко обнял.

Элизабет была удовлетворена, она лежала, положив голову ему на грудь, прислушиваясь к завываниям ветра за стенами дома. В объятиях Роберта она чувствовала себя уверенно и безопасно, несмотря на то что он так и не ответил на ее вопрос.

Проснулась Бет оттого, что Роберт громко закричал. Она увидела, что лежит в постели, но как Роберт перенес ее сюда, вспомнить не могла. Он лежал рядом с ней, и ему явно снилось что-то страшное. На лбу у него выступили капельки пота. Бет осторожно потрясла его за плечо. Внезапно он вскочил с криком и крепко схватил ее за плечи.