— Кто вы? — подозрительно спросил первый прибывший.

— Я врач, а этот человек срочно нуждается в помощи.

— Нам ничего не сказали о том, что у него такое кровотечение. Вам придется подождать прибытия специальной группы.

Стивен на секунду не мог поверить своим ушам.

— Что? — воскликнул он.

— Для больных с высоким риском вирусного заражения организована специальная служба, — ответил мужчина, не отрывая взгляда от Пелоты.

— Это не имеет никакого отношения к вирусу! — воскликнул Стивен. — Его пырнули ножом, ради бога, и если его не отвезти в больницу как можно скорее, у него не будет шанса выкарабкаться.

— Мы вызовем машину со спецоборудованием, — ответил санитар, выводя своего коллегу наружу и оставляя Стивена в немом изумлении. Кода они ушли, в помещении появились двое полицейских.

— Черт! Нам не сказали, что это кровавое убийство, — проворчал первый.

— В настоящий момент это покушение на убийство, — сказал Стивен сквозь зубы. — Он все еще жив, но его нужно отвезти в больницу.

Подъехала еще одна полицейская машина, и в ресторан вошли два офицера Управления уголовных расследований.

— Будьте добры, сэр, отойдите от пострадавшего, — сказал первый.

Стивен поднял голову, продолжая держать импровизированный «тампон» на ране Пелоты.

— Если я отойду, он умрет, — сказал он.

— Я уверен, что сотрудники «скорой помощи» знают, что делают, сэр. Поэтому, если вы будете добры отойти от…

— Сотрудники скорой помощи вызывают «скорую помощь», — сказал Стивен ровным голосом. — Я врач, и в данный момент я — единственное, что стоит между этим человеком и небесной канцелярией.

В ресторан вернулся один из санитаров и сообщил:

— Они приедут через десять минут. Все спецбригады сейчас на вызовах.

Полицейский и санитары принялись совещаться, а Стивен тем временем пытался остановить кровотечение. Санитары были непреклонны в своем решении не трогать человека, страдающего таким сильным кровотечением, без специального защитного костюма.

— Тогда дайте мне ваше оборудование, — сказал Стивен.

Санитары с сомнением переглянулись.

— Давайте же, ради бога! Я сделаю ему переливание. В таком состоянии он не протянет десять минут.

Один из санитаров нерешительно открыл чемоданчик, и Стивен принялся изучать содержимое.

Достав упаковку с солевым раствором, он подсоединил капельницу, затем попросил одного из полицейских подержать полиэтиленовый пакет над пациентом, пока он будет вводить иглу.

Минуты казались часами. Стивен работал, сотрудники скорой помощи наблюдали. Представление закончилось, когда голова Пелоты перекатилась набок, глаза открылись, но ничего уже не видели. Стивен в отчаянии пытался нащупать пульс, но безуспешно. На секунду он опустил голову на грудь, затем медленно поднял глаза на остальных и сказал:

— Он умер.

Стивен закончил объясняться с полицией к трем часам утра. Он рассказал им все, что знал, утаив лишь факт, что Пелота собирался помочь ему в его собственном расследовании, но не смог в результате вмешательства кухонного ножа. Теоретически Стивен совершенно не обязан был отвечать на их вопросы, но Пелота был убит, а полиция всегда возмущалась, если кто-то пытался прикрыться высоким положением или должностью, когда речь шла об убийстве. У Стивена не было желания настраивать против себя тех, кто мог оказаться ему полезным в ближайшем будущем, поэтому он дал им всю информацию, какую мог. Однако догадку о том, что Пелоту убили, чтобы Стивен не смог установить личность загадочного «В», он оставил пока при себе. Полицейские пообещали, что будут держать его в курсе, если удастся что-то выяснить, и довезли его до того места, где он оставил машину.

Вернувшись в гостиницу, Стивен сразу же направился к мини-бару и плеснул в бокал порцию бомбейского джина. Затем добавил такое же количество тоника и залпом проглотил смесь. Что за ночь, подумал он, что за жуткая дерьмовая ночь! Он рухнул на кровать и уставился в потолок. Если бы только Пелота прожил достаточно долго для того, чтобы сказать хоть слово, все было бы по-другому. Сейчас Стивен уже говорил бы с Виктором, и большой кусок головоломки встал бы на место.

Но Пелота умер, спасибо этим проклятым упрямым бюрократам и их проклятым корпоративным правилам… Стивен заставил себя остановиться, признав, что был несправедлив из-за вспыхнувшей злости и разочарования. Санитары были обычными людьми, и это был реальный мир, а не телевизионный сериал, где медсестры — ангелы, врачи — святые, а в скорой помощи работают только герои, с нетерпением ждущие повода пожертвовать собой.

Правда заключалась в том, что люди — это всего лишь люди, а сейчас в Манчестере мысли у всех только о вирусе. Возможно, санитары были правы в своем упорстве. На самом деле, он сам виноват, что не сообщил дежурному врачу всю информацию о состоянии Пелоты — но у него просто не было времени. Пелота умер бы прямо там, если бы Стивен тратил время на подробности. О, черт, да какая сейчас разница? Стивен включил воду, чтобы принять ванну, и налил себе еще джину, на этот посильнее разбавив его тоником.

Лежа в мыльной пене, он размышлял о своем подходе к расследованию. Слишком рано он решил, что Виктор является ключевой фигурой в этой игре, и сосредоточил все усилия на его поисках. Это было бы резонно, если бы вспышек заболевания было всего две, но ему нужно было пересмотреть свой план, когда заболевание обнаружилось в Шотландии. Сейчас, в четыре часа утра, казалось совсем маловероятным, что Виктор является связующей нитью между двумя вспышками. Приходилось взглянуть в лицо неприятному факту: Виктор мог быть тупиковой ветвью расследования.

Вода остыла. Стивен встал и яростно растерся полотенцем, продолжая размышлять о смене тактики. Даже если Виктор оказался «тупиковой ветвью», все равно нужно найти его, чтобы удостовериться в этом окончательно. Разумеется, если Виктор — убийца Пелоты, полиция найдет его первой. Ну а пока — и на тот случай, что они его не найдут, — Стивен решил продолжить поиски самостоятельно.

Хотя он никогда не встречался с Энн Дэнби, она ему нравилась. Что-то в этой девушке и обстоятельствах ее смерти вызывало у него искреннее сочувствие. Люди любили ее, но никто не знал ее. Ее квартира была похожа на номер в гостинице — удобный, но совершенно безликий. То же самое обнаружилось и в ее рабочем кабинете.

Энн всех держала на расстоянии, кроме, конечно, Виктора. В отношении Виктора она была само благоразумие, до такой степени, что не хранила даже никаких памятных вещичек и сувениров, свидетельствующих о их совместном времяпрепровождении. Не было ни писем, ни фотографий мужчины, к которому она без сомнения испытывала серьезное чувство — только книга сонетов с фальшивым уверением в неувядающей любви. В квартире Энн вообще было мало фотографий — Стивен мог вспомнить только две, одна из которых была копией фотографии в ее кабинете.