кто, зачем, с какой задачей направляется к их городу. Потому и бросили навстречу группе лучшее подразделение и волхва. В усиление придали вертолет. У бедняги фон дер Ляйнена не имелось шансов.

– Виноват, герр генерал! – поспешил командующий. – Проведу расследование, виновных накажу.

– Разумеется, накажете, – кивнул фон Лееб. – Но теперь вопрос к вам лично. Почему после провала миссии с диверсией вы начали наступление, хотя я рекомендовал вам этого не делать. Неужели было не понятно, что мятежники вас ждут? Что они подготовлены? Ведь так и получилось. Батальоны угодили в огневой мешок. Целый день их беспощадно избивали артиллерией и авиацией, не давая отойти, а не то, чтобы прорваться. Две бригады понесли ужасные потери, в них осталось от силы пара тысяч человек, да и то из подразделений обеспечения. Основная часть бойцов потеряна. Мы учили их почти что год, снабдили оружием и техникой. Десятки миллионов экю буквально растворились в воздухе. Что вы на это скажете?

– Мои солдаты рвутся в бой, – насупился командующий. – И не понимают, почему им запрещают убивать мятежников, которые посмели покуситься на территории, принадлежащие республике. И я не в силах сдерживать их гнев.

«Так он еще и огрызается! – неприятно удивился генерал. – Дерзкий унтерменш!»

– Скажите, маршал, у вас же имеется домик в Ницце? – спросил с ехидцей в голосе. – Участок в полгектара, вилла в три этажа, отделанная мрамором? Вид на море… Сколько вы заплатили? Пять миллионов экю?

– У меня нет дома в Ницце, – буркнул маршал.

– Ну, конечно, – пожал плечами генерал. – Он оформлен на имя вашей тещи. Пенсионерка накопила столько денег! Считаете, что в это кто-нибудь поверит? В суде, к примеру?

– В суде? – вдруг севшим голосом спросил командующий.

– Именно. Представьте, вдруг вам предъявляют обвинение в коррупции. Ведь любопытно, как у маршала республики, чье жалованье не позволяет накопить на домик в Ницце, он вдруг появился. Никакие адвокаты не помогут. Тюремный срок и конфискация имущества – недвижимости, денег на счетах в швейцарских банках. Вы думали, что мы о них не знаем? Заблуждаетесь.

– Герр генерал! – маршал внезапно рухнул на колени. – Не губите! Сделаю, что скажете!

– Встаньте, маршал! – фон Лееб сморщился. – Не позорьте свой мундир, – и продолжил, когда командующий подчинился. – Конечно, сделаете. Вот контрольное задание. Мой близкий друг, маг Герхард фон дер Ляйнен, чрезвычайно сокрушен тем, что сын его погиб, и жаждет мести. Он требует крови волхва мятежников. У вас в Царицыно остались спящие ячейки?

– Полагаю, да, – ответил маршал. – Уточню у руководителя разведки.

– Уточните, – кивнул фон Лееб. – И, если есть, сообщите им задание. Волхв должен умереть! Герхард фон дер Ляйнен обещает исполнителям сто тысяч экю. Еще они получат паспорта Германии, я это гарантирую.

– Отличная награда! – сказал командующий. – Желающих найдем.

– Вот и займитесь, – приказал фон Лееб. – Я вас не задерживаю, маршал…

Командующий, вернувшись от советника Германии, вызвал руководителя разведки Славии. Сообщив ему, чем недоволен немецкий генерал (интимные моменты разговора, конечно, опустив), маршал рявкнул:

– Теперь, педрила, слухай! Твои дебилы проворонили волхва, теперь пускай и разгребают говно, которое подкинули союзникам. Волхва – замочить и побыстрей! Как это сделаешь, насрать, но, чтобы наглухо. Сам поедешь к фронту, и там организуешь. Понял?

– На фронт? – скривился начальник ГУРа[1].

– Нет, блядь, будешь отдавать приказы из кабинета в Борисфене! – воскликнул маршал. – Хватит! Наруководил уже. Не справишься, вернешься торговать щенками. Не забыл еще, как перекрашивал их, чтобы втюхать подороже? Покупатели об этом помнят и будут рады встрече с продавцом, когда с него погоны снимут. Но это ерунда. Сепаратисты быстро доберутся до тела главного разведчика – ты им прилично насолил. Ведь охрану с тебя снимут. Все понял?

– Да, пан маршал! – щелкнул каблуками генерал.

– Немец обещал сто тысяч исполнителю, – сообщил командующий. – Плюс гражданство Германии. Солидный куш! Мне отстегнешь двадцать тысяч с суммы. Сколько сам возьмешь, насрать, но чтоб старались.

– Будет сделано, не сомневайтесь!

– Иди…

«Жадная скотина! – думал контрразведчик, шагая к выходу из штаба вооруженных сил республики. – Щенков моих припомнил! А сам бандитов крышевал. Я, по крайней мере, не убивал предпринимателей. Двадцать процентов запросил! Десять бы хватило. Мне, что, с них тоже двадцать взять? Мало будет, а на шестьдесят они, скорей, всего не согласятся…» Но потом руководитель вспомнил, что деньги платит немец, а это значит, что не в славских кунах, а в экю. Вот это совсем другое дело. За шестьдесят, нет, пятьдесят тысяч экю исполнители найдутся…

***

О кипевших в отношении его страстях Николай не подозревал. В те же дни произошло сразу несколько замечательных событий. Для начала он стал кавалером ордена Святого Георгия Победоносца. Случилось это так. Зачаровав раствор, он подкреплялся в столовой, когда в нее вбежал взволнованный Кривицкий.

– Николай Михайлович, – закричал с порога. – Быстро собирайтесь. В полдень в зале для приемов резиденции главнокомандующего пройдет вручение наград. Вам нужно непременно быть!

– А что так спешно? – удивился Николай. – Не могли сказать заранее?

– Да как обычно в целях конспирации, – объяснил Кривицкий. – Узнают славы – обстреляют. А так пройдет без жертв и разрушений. Идемте! Я велел сестре-хозяйке подобрать вам подходящую одежду.

– А эта чем плоха? – Николай окинул себя взглядом. – Горка чистая, поглажена.

– Как вы не понимаете! – Кривицкий замахал руками. – Вы представляете наш госпиталь. Я не хочу, чтобы главнокомандующий увидел волхва в затрапезном виде.

Спорить Николай не стал: раз нужно, подчинился. Его одели в воинский мундир, сшитый из вошедшей в моду камуфляжной ткани. Расцветка – зимняя. К мундиру полагалось кепи с длинным козырьком и черные ботинки. Их обувать Николай не стал, оставив свои берцы. В конце концов он доброволец, а не военнослужащий. Их форма в уставе не