фотографиях начала XX века можно видеть туристов, позирующих на фоне рядов человеческих черепов. Через 100 лет на поверхности уже ничего не осталось. Бас был свидетелем того, как менялись эти места. Однажды, обойдя безлюдный остров и вернувшись к своему лагерю, он увидел, как на берег сходят туристы. Позднее Бас Кист вспоминал:

«Я не верил своим глазам. По всей низменной части острова бродили люди. Их было не меньше сотни. В бинокль я видел, что одни из них закутаны в меховые шубы, а другие одеты в веселые отпускные наряды. На берег были вытащены надувные моторные лодки. В бухте стоял на якоре корабль, на котором они все прибыли. Он называется «Ворлд Эксплорер». Подойдя поближе, я обнаружил, что это немецкие туристы. Некоторые из них прикололи к моей палатке свои визитки и, осторожно ступая в городской обуви, подошли ко мне, чтобы сфотографировать и задать кучу вопросов. Я не знал, смеяться мне или устроить им выволочку, когда увидел, что они топчут мой исследовательский участок, аккуратно размеченный кольями и веревкой. Я принял предложенную сигарету, но в остальном был слишком ошарашен, чтобы задавать какие-то вопросы. После этого эпизода я совсем не удивлен, что на острове Амстердам не сохранилось почти ничего из того, что там было раньше. Этим он сильно отличается от острова Датского, куда приезжает гораздо меньше народа. Норвежские власти не сделали для сохранения Смеренбурга ровным счетом ничего, если не считать принятия нескольких административных актов и установки знака с надписью «Исторический памятник» [Kist 1981, p. 61–63]».

В 9:00 мы приехали на авиабазу, где нас встретили парни из Группы по обезвреживанию боеприпасов. Они готовились к отправке в Боснию, чтобы там расчищать дороги для миротворческих сил. Сержант обучил нас нескольким приемам и показал, как пользоваться миноискателем и металлодетектором. У всех объектов есть свои характерные сигналы, которым саперы придумали прозвища: «липучка», «наклейка», «боеголовка» и т. п. Надеюсь, читатель поймет, что я не могу об этом особенно распространяться, поскольку сведения секретны. Для тренировочных целей у группы есть коллекция, в которой собраны противопехотные мины, кассетные бомбы, тяжелые авиабомбы, а также самодельные снаряды и фугасы из бывшей Югославии. В первый день тренировка проходила на авиабазе, под рев самолетов, пролетающих прямо над нашими головами. Второе занятие было в лесу, где отступающие немцы в 1944 году взорвали один из своих лагерей. За несколько часов мы извлекли из-под лесной подстилки кучу ржавых боеприпасов. Когда мы вернулись на базу, нам показали проржавевший штурманский циркуль-измеритель, найденный в перчатке пилота Юнкерса-88, рухнувшего на нидерландский польдер и глубоко погрузившегося в грязь.

У нас оставалось шесть недель на то, чтобы подготовить экспедицию. В мои обязанности входило создание точной карты местности, на которую можно было бы нанести все наши находки. Для этого мне были нужны автоматизированный теодолит и портативный компьютер – сложное оборудование, которое в обычных условиях мы не могли себе позволить. Будучи географом, я, конечно, не мог не строить в мечтах свои собственные соблазнительные планы: дойти до кромки льдов, находившихся в глубине острова, приблизительно в 20 километрах от места зимовки. В отличие от большинства ледников, которые заканчиваются в долинах или фьордах, эта ледовая шапка покоится на равнине. Как это всё выглядит? Неужели всё замерзло намертво? В тех местах, по которым нам предстояло идти, никто никогда не бывал, а там наверняка остались следы, способные рассказать много интересного про динамику и размеры ледника. Но пока я вынужден был ограничиться подготовкой экспедиции и сбором инструментов.

Гурий на мысе Вилькицкого с простреленным черепом белого медведя у основания. Зарисовка из экспедиционного отчета Дмитрия Кравченко. 1979 год

Среди инструментов, которые мы получили в свое распоряжение, был GPS-приемник Garmin. Это компактный инструмент в форме стержня, легко умещающийся в руке. Приемник GPS вычисляет свое положение, сопоставляя радиосигналы, полученные от не менее чем трех спутников. Одно нажатие кнопки – и координаты, вычисленные с точностью до 20 метров, записываются в память прибора. Мы герметично упаковали прибывшее оборудование, подготовив его к хранению и транспортировке. Таким же образом мы поступили с метеорологическими инструментами для регистрации погодных условий на мысе Спорый Наволок. Я особенно рассчитывал, что мне удастся задокументировать знаменитую бору – катабатический ветер, дующий с ледяной шапки Новой Земли. Это были самые обычные инструменты: термометры, волосяной гигрограф, барометр и анемометр. К некоторым из них прилагались самописцы, приводимые в движение заводным часовым механизмом, и, когда после проверки мы отнесли их в подвал нашего института, их голоса сложились в знакомый и умиротворяющий тикающий хор.[31]

19 июля 1995 года, среда

Сегодня утром, когда приехал доктор Маат, я отставил в сторону инвентаризацию наших запасов и снаряжения, чтобы познакомиться с ним. Джордж Маат (р. 1948) – специалист по лабораторной диагностике из Лейденского университета, сотрудничавший с амстердамскими археологами на протяжении 15 лет. Он и археолог Менно Хогланд в 1980 году обследовали 50 скелетов с кладбища на острове Зеландский Дозор в северо-западной части архипелага Шпицберген, где находятся могилы 183 китобоев. Их исследования, а также предшествующие наблюдения позволяют предположить, что тела и одежда Виллема Баренца и Класа Андриса могут находиться в хорошей степени сохранности. Бастиан Балье, бывший в 1878 году членом экипажа исследовательского корабля «Виллем Баренц», незадолго перед тем спущенного на воду, записал в своем дневнике о плавании на Шпицберген:[32]

20 июня 1878 года, четверг. Вечером мы посетили остров Фуглесанген, на котором, по всей видимости, располагалось кладбище, где хоронили зеландцев, живших в этих местах два или три века назад. Поскольку влиятельная в то время Торговая палата Амстердама запретила жителям Мидделбурга и Вере селиться на острове Амстердам, они уже в 1617 году обосновались на острове Зеландский Дозор, где соорудили котлы для топки китового жира. Близлежащий остров Фуглесанген служил для них местом для захоронений. Мы насчитали несколько сотен могильных холмов, засыпанных камнями различных размеров. Мы раскопали одну из этих могил и подняли гроб, который оказался в таком прекрасном состоянии, что его пришлось вскрывать топором. На трупе, от которого остались лишь кости, был надет хорошо сохранившийся свитер, длинные исландские чулки и вязаный шерстяной ночной колпак, который, когда мы его сняли, отошел от головы вместе с волосами [Mörzer-Bruyns 1985, p. 89].

Доктор Маат занимается идентификацией костных останков, найденных в ходе археологических раскопок, а также