у лестницы. А меня не тронула, потому что признала за свою. Чем же она отравила Кейда? Мудреным заклятием или ядом? Я потянулась было к ней, чтобы попробовать оторвать механическую тварь, но тут же отдернула руку. Это было слишком опасно. Что, если она нападет и на меня? Тогда мы оба будем отравлены.

— Еще немного! — сказала я, надеясь, что голос звучит твердо. Или хотя бы не очень испуганно. — Во-о-он до тех дверей, и я вам помогу.

Опираясь одной рукой о стену, Кейд сделал шаг, другой, третий… Я подхватила его под второй локоть и потащила вперед, что было сил. Отца позади пока не было видно, но время все равно утекало слишком быстро.

7.6

Уже в конце коридора, возле двери в зал с ледником, я почувствовала, как пол под ногами дрожит. А потом по стенам прошла волна, словно камень на мгновение стал водной гладью. В ушах зазвенело, я тряхнула головой… И тут волна пробежала обратно.

— Он нас ищет, — прохрипел Кейд. — Как только эхо заклинания вернется к Эламиру, он будет знать, что мы здесь. Я задержу его. Бегите, Грета.

— Нет, — я закусила губу.

Отпустила руку Кейда и бросилась к ларю с колотым льдом, надеясь, что память меня не подводит. Сколько раз я сидела здесь, в подвале, прикладывая холод к синяками и ушибам, о которых не хотела рассказывать матери. Сколько ледышек стащила для того, чтобы отправить их братьям за шиворот. А еще училась делать мороженое, покрытые морозной глазурью брошки из цветов и листьев… Я зачерпнула полную горсть ледяной крошки и метнулась обратно к Кейду, который уже сполз по стене и сидел, настороженно глядя в дверной проем. Лицо его кривилось от боли, но взгляд оставался ясным и решительным.

Я опустилась рядом с ним на колени. Прошептала:

— Сейчас… Сейчас все будет хорошо. Только не двигайтесь.

И прижала горсть льда к его шее. И к зловредной твари — тоже.

Одно из первых правил жизни в доме Эламир: если попалась в магическую ловушку, сначала приложи холод, а потом уже мсти, жалуйся, ищи помощи. Будь то яд, магия или боль от ожога: лед помогает всегда. Раньше это всегда работало с разбитыми коленками и прокушенными пальцами. Так почему бы попробовать сейчас? Ведь хуже — тут я всхлипнула, запрещая себе думать о плохом, нет-нет-нет, он не умрет, только не он! — хуже-то точно не будет. Я шевельнула пальцами, чувствуя, как стрекоза недовольно завозилась и задвигала жесткими крыльями, прижала ладонь к ней как можно сильнее и зажмурилась.

“Кровь стынь, магия сгинь, боль схлынь”, — забормотала я про себя, вкладывая в каждое слово и наивную веру в детские заговоры, придуманные давным-давно, и в жгучее желание спасти Кейда, и чувство вины перед ним, и злость — на себя, которая вновь не просчитала ничего, и, главное, на тех, кто всё это начал. Решил, что можно делать живых людей куклами себе на потеху и заставлять их проживать одну и ту же судьбу веками. Не ждали, что кукла может взбунтоваться? Я резко выдохнула и сжала пальцы в кулак.

Послышался хруст.

Воздух вокруг будто потеплел. Запахло морем и грозой.

Кейд вздрогнул.

Я разжала пальцы, и скрюченная стрекоза упала на пол вместе с кусочками льда. Дернулась пару раз и затихла. Багровое свечение ушло из металлического тельца, и теперь она стала похожа на комок черной проволоки.

— Получилось, — пробормотала я.

— Вы спасли меня, — Кейд сжал мое плечо. — Спасли нас. Еще немного, и я смогу открыть портал…

И тут в коридоре послышались шаги.

— Кто бы вы ни были, воры, — послышался голос отца, — вам не уйти.

По стенам поползли завитки алого пламени.

— Что он делает? — спросила я, уже где-то в глубине души зная ответ.

— Закрывает пространство, — ответил Кейд. — Что же… Придется сражаться.

— Пространство? — прошептала я. — А время?

Безумная идея. Хотя вполне в духе последних недель моей жизни.

Кейд мгновенно понял, что я имею в виду.

— Нужен якорь, — сказал он и взмахнул рукой. Две стрекозы, гораздо больше — и, наверно, опаснее — чем те, которых я уже видела, врезались в стену рядом с нами и занялись белым пламенем. — Предмет из…

Я резко выдохнула, уворачиваясь от еще одной стрекозы. Вся моя одежда, и сумочка, и книжка… все они были из этого времени. Лишь только…

— Свиток! — я протянула его Кейду. — Из прошлого!

Отец был уже совсем близко. И пугал меня сейчас гораздо больше, чем искаженное время, которое наказывает слишком дерзких путешественников. Наверно, потому что это был кошмар наяву.

Кейд усмехнулся, обхватил меня за талию и прочертил между нами и отцом фигуру заклинания. Линии налились медовым светом, и пространство вокруг нас, и мы вместе с ним, и алые знаки на стенах свернулись в одну точку.

Глава 8. Чудовища рассветных земель

Вокруг не было ничего, кроме тьмы. Я несколько раз закрыла и снова открыла глаза, но мир будто затопило чернилами. Даже дышалось тяжело, словно воздух без света гуще того, что пронизан солнечными лучами.

Лишь рука Кейда у меня на талии, сильная, теплая, надежная, не давала раствориться в этой тьме, которая шептала: “Ты никогда не вернешься назад. Ты никогда не спасешься. Лучше сдаться!”

— Не дождешься, тьма, — беззвучно прошептала я. — Мы победим. Вдвоем.

— Грета? — его губы коснулись моего уха. — Все в порядке?

— Кажется… да, — я переступила с ноги на ногу и одернула платье, возвращаясь к привычному ощущению тела в пространстве. Покачнулась, но он удержал меня.

— Сейчас. Погодите.

В воздухе поплыл золотистый огонек, и мир вокруг постепенно начал проявляться.

Мы были в том же самом подвале, только сейчас он был пуст. Ничего, кроме каменных стен. Лишь в потолке виднелся люк, забранный деревянной крышкой. Кейд потянулся к нему, легко шевельнул пальцами, и крышка упала на пол, топорщась щепками, смятая, как листок бумаги. Мы переглянулись и разом шагнули вперед, как будто продолжали танец, начатый в череде порталов