Слишком много одежды. Слишком много барьеров между мной и всей этой горячей, сладкой кожей.

Я дергаю за вырез ее платья. Освобождаю одну грудь. Полную и круглую, с розовой вершиной, которая так и просится в рот.

Смыкаю губы вокруг ее соска. Ее спина выгибается, и звук, который девушка издает, направляется прямо к моему члену. Я зажимаю нежную плоть между зубами, добиваясь от нее самых сексуальных стонов, пока она трется об меня всем телом. Жидкое тепло просачивается сквозь мои брюки, добавляя скользкости моим шелковым боксерам. Я собираюсь кончить. Вот так. Как будто я мальчик-подросток, который судорожно тискает девушку на танцах.

Осознание этого почти заставляет меня рассмеяться. Но звук стона Лиллиан стирает все логические мысли.

— Хадсон… — Звук моего имени, срывающийся с ее губ от желания, почти доводит меня до крайности. — Не останавливайся, — выдыхает она.

Остановись! То, что я делаю, неправильно на миллионе уровней. С ее пальцами в моих волосах и ее ногами, обхватившими меня, я не могу собрать волю в кулак.

Чувствуя, что девушка близка, я обхватываю ее руками и крепко прижимаю к себе. Она выгибает спину в наслаждении. Накрываю ее рот своим и глотаю ее стоны, пока та освобождается у моего пульсирующего члена. Ее оргазм длится дольше, чем я помню длились такие вещи, и мне чертовски нравится, что она получает такое удовольствие от меня. От чего-то настолько простого. Мне становится интересно, что бы она делала, если бы я мог проникать ей между ног пальцами, языком… Я прикусываю губу, чтобы не толкнуться и не кончить в нее.

Она безвольно прижимается ко мне. Опускает ноги и оседает на землю. Я держу ее, пока она не приходит в себя, прежде чем отстраниться.

Порыв холодного воздуха, проникающий между нами, приносит с собой дерьмовую реальность. Это не должно повториться.

Лиллиан поправляет платье.

— Ты в порядке? — Я натягиваю на ее плечи пиджак, который ей дал, потому что он свалился в суматохе. — Я ведь не причинил тебе боль, правда?

— Боль? — Она смеется. — Вовсе нет. Это было… — Ее взгляд сосредотачивается на торчащей длине между моими бедрами. — Вау.

Я поправляю свою эрекцию и шиплю, когда резинка моих боксеров задевает нежную плоть.

Ее расширенные глаза поднимаются на меня.

— Могу я… помочь тебе с этим?

— Не думаю, что это хорошая идея. — Если мы сделаем еще один шаг вперед, то останемся в моей постели до утра.

— Ох. — Она хмурится и плотнее закутывается в пиджак. — Ясно.

— Дело не в тебе. Просто….. — Мы работаем вместе. Я твой босс. И все же хочу оказаться внутри тебя больше, чем сделать свой следующий вдох. — Это не должно повториться.

— Понятно. — Неприятие в ее голосе ударяет меня в грудь. — Конечно, нет.

— Нам пора идти. У нас ранний рейс. — Мне хочется закинуть руку ей на плечи или взять ее за руку, но я сопротивляюсь.

Я облажался. Сильно. Но должен верить, что еще не поздно все исправить.

ГЛАВА 10

Лиллиан

Мы не говорили о том, что произошло прошлой ночью. Мы вообще почти не разговаривали. После того, как мы поцеловались, Хадсон проводил меня в мой номер. Он не смотрел мне в глаза, просто обменялись вежливым пожеланием спокойной ночи и разошлись в разные стороны.

Сегодня утром мужчина почти ничего не сказал, кроме предложения помочь с вещами. Ничего, когда мы остались одни в лифте. Всю дорогу до аэропорта он не отрывался от своего телефона. И сейчас, сидя через проход в самолете «Норт Индастриз», Хадсон не произносит ни слова.

Его ноутбук открыт, и мужчина поглощен работой. Он вернулся к делам, как будто самого сексуального опыта в моей жизни у того дерева в пустыне никогда не было. Вчера вечером тот сказал, что не сможет притвориться, будто ничего не произошло. Но, похоже, отлично справляется с этой задачей. И парень не первый человек, который солгал. В конце концов, он же Норт. Как глупо с моей стороны ожидать чего-то большего.

— Мисс Лиллиан, хотите, я положу это к вашим вещам перед взлетом? — спрашивает стюард, протягивая мне чашку кофе и глядя на куклу-качина, которую я крепко держу на коленях.

Его вопрос привлекает внимание Хадсона. Впервые с прошлой ночи наши взгляды встречаются. Его глаза мерцают так, что все мое тело покрывается румянцем.

Я крепче сжимаю деревянную скульптуру, чтобы выжать из нее все силы, которые нужны мне, чтобы разорвать зрительный контакт.

— Нет, спасибо. Я лучше подержу ее у себя.

— Уверяю вас, она будет в безопасности в задней…

— Нет, спасибо, — огрызаюсь я.

Глаза стюарда расширяются.

Боковым зрением улавливаю улыбку Хадсона.

— Извините, я просто боюсь летать, — говорю мужчине, стоящему в проходе. — Мне сказали, что этот парень олицетворяет силу и власть. Он правитель неба и защитник всех, так что… я буду держаться за него, если вы не против.

— Конечно. — Слегка улыбнувшись, он направляется к передней части самолета.

— Мне было интересно, почему ты выбрала именно его. — Хадсон не отрывает взгляда от экрана своего ноутбука.

— О, так ты сейчас говоришь со мной. — Я дерзко смотрю на его лицо.

Мужчина облизывает губы — почему он так делает? Особенно теперь, когда я знаю, как хороши эти губы на вкус.

— Самое подходящее место, — тихо бормочет он себе под нос. Закрывает ноутбук и отстегивает ремень безопасности. Встает как раз в тот момент, когда самолет катится вперед.

— Что ты делаешь? — Я смотрю, как он пересекает проход и занимает место, которое находится прямо напротив моего.

Опирается локтями на колени, придвигаясь еще ближе. Мой позвоночник и плечи болят от усилия, которое требуется, чтобы вдавить себя глубже в спинку кресла. Находясь слишком близко к нему, я действую импульсивно. Каждый сантиметр расстояния имеет значение.

— О прошлой ночи.

Самолет набирает скорость.

— О, боже. — Я втягиваю воздух и закрываю глаза. Образы огненных взрывов вторгаются в мой мозг.

Подумай о чем-то мирном. О чем-то расслабляющем.

За веками мелькает образ рта Хадсона на моей груди. Жар в его взгляде, когда он смотрел на меня, наблюдающую за ним. Расплавленное желание разливается внизу моего живота, заставляя меня сжать колени вместе.

— Эй. — Голос Хадсона глубокий. Хриплый.

Я чувствую, как его рука ложится на мое колено. Открываю глаза, он так близко.

Присев на краешек своего сиденья, он кладет обе руки мне на колени.

— Ты в безопасности. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.

Нелепо верить, что Хадсон может как-то повлиять на то,