— А что, если мне не захочется отвечать на какой-то вопрос? — спросила Никки.

— Хм. — Он постучал себя по подбородку скрученными в трубку бумагами. — Тогда вот что. Можешь пропустить один вопрос, если взамен… снимешь один предмет одежды.

— Ты шутишь! Как в покере на раздевание, что ли?

— Даже лучше. У нас будет «Пруст на раздевание»!

Она поразмыслила над его предложением и ответила:

— Тогда снимай ботинки, Рук. Если будем играть, то начинать надо на равных.

— Отлично, поехали. — Он разгладил листы на коленях и прочитал первый вопрос: — Кто ваш любимый писатель или писатели?

Никки выдохнула с облегчением и задумалась, нахмурив лоб. Рук подначивал ее:

— Сначала снимешь блузку. Не хочу нагнетать обстановку.

— Назову двоих. Джейн Остин и Харпер Ли. — И она продолжила: — Ты тоже должен ответить.

— Конечно, никаких проблем. У меня — некий Чарльз Диккенс; ну, и добавим еще доктора Хантера С. Томпсона.[54]— Он вернулся к своим страничкам. — Назовите своего любимого литературного героя.

Хит подумала и пожала плечами:

— Одиссей.

— У меня тоже, — сказал Рук. — Дай-ка мне палец. — Он протянул ей мизинец, она зацепилась за него своим мизинцем, и они рассмеялись. — Итак, пока ничего непристойного. Попробуем следующее. «Кто ваш любимый поэт?»

— Китс, — ответила она. — Люблю стихотворение «Ода греческой вазе».

Рук в свою очередь сообщил:

— Доктор Сьюз.[55]Обожаю стишок «Рыбка первая, вторая». — И он заглянул в список. — «Как вы хотите умереть?»

Они посмотрели друг на друга, и Никки сняла блузку, а он — свитер.

— Я же тебе сказала, что, возможно, не захочу отвечать на некоторые вопросы.

— В этом-то и соль, детектив Хит. Идем дальше. «Какой музыкант оказал на вашу жизнь самое сильное влияние?»

— Самый запоминающийся музыкант… — Она подумала. — Группа «Chumbawamba».[56]

— Ты шутишь. Не Боно? И не Стинг, и не Аланис Моррисетт, а… что, правда? «Chumbawamba»? Это дребезжание?

— Правда-правда. Когда руководитель нашего театра в колледже сказал мне, что первокурсница не может играть Кристину в «Призраке оперы», мне показалось, что песня про то, как тебя сбивают с ног, а ты снова встаешь, — это как раз про меня. — «До сих пор кажется», — подумала она. — А у тебя?

— «Steely Dan»[57]с песней «Deacon Blues». И Джеймс Тейлор,[58]вся его музыка, особенно «Secret О' Life». — Тут Рук хлопнул себя по лбу и воскликнул: — О нет, нет, погоди! Я забыл «AC/DC».

Хит изобразила гудок.

— Неуверенный ответ, Рук. Долой баллы, долой брюки.

Он повиновался, затем заглянул в анкету, слегка покачал головой и перевернул страницу.

— Эй, эй, нарушение, — остановила его Никки. — Пропускать вопросы нельзя, читай вслух.

Рук, пошуршав страницами, прочел:

— Какие качества вы ищете в женщине? — Он помолчал. — Опасная зона, на это отвечать не буду. — Когда Никки заставила его снять рубашку, он заметил: — Я не так себе все это представлял. — И перешел к следующей странице. — Настал час расплаты. «Какие качества вы ищете в мужчине?»

— Ну, на это я в состоянии ответить. Честность и чувство юмора.

— Просто удивительно, но я умудряюсь быть одновременно честным и занятным. Вот, например, если бы ты спросила меня сегодня днем в участке: «Слушай, а из-за этих кровавых пятен на блузке у меня попа не кажется шире?» — я бы тебе ответил…

— Ты специально отклоняешься от темы, потому что проигрываешь?

— Ладно, едем дальше. — И он зачитал: — «Кем бы вы хотели быть?» Прекрасно, я отвечу первым. Хотел бы быть бэк-вокалистом у Ареты Франклин.[59]Возможно, в платье с блестками, но это уже в другой жизни. А ты? Ты бы кем хотела быть?

— Мерил Стрип, — уверенно ответила Никки.

Рук понимающе взглянул на нее: он знал, что после убийства матери она бросила театральный колледж.

— Так, дальше. «Какое у вас сейчас состояние духа?»

Хит ничего не приходило в голову, кроме неприятностей на работе. Не отвечая, она сняла брюки.

— Мое состояние духа?.. — протянул Рук. — Наши шансы уравниваются. Ух ты! Следующий вопрос: «Что такое, по вашим представлениям, страдание?»

— Не буду отвечать. Мне не нравится, куда ведут эти вопросы. — Расстегнув бюстгальтер и положив его на журнальный столик, она добавила: — Вы тоже обязаны отвечать, мистер Чак Вулери.[60]

— Это просто. Для меня страдание — то, что я ощутил, когда обидел тебя, не позвонив после возвращения.

— Скажу штамп: хороший ответ, — усмехнулась Никки. — Дальше?

— Так, посмотрим… «Каков ваш девиз?» — Он повесил голову. — У меня нет девиза. Разве сейчас у людей бывают девизы?

— У тебя есть выбор: носки или трусы.

— Черт возьми! Вот мой новый девиз.

— Неплохая попытка, — отозвалась она.

Он стащил трусы, оставив только носки.

— Получи, Спитцер.[61]

— А вот у меня действительно есть девиз, — сообщила Хит. — «Никогда не забывай, на кого работаешь».

Произнося эти слова, Никки вдруг ощутила неопределенное беспокойство. Это был не стыд, но нечто близкое. Впервые ее девиз прозвучал нелепо. Фальшиво. Но почему? Она задумалась, прислушиваясь к своим ощущениям и пытаясь понять, что же изменилось. Новым состоянием был стресс. В последние дни самым трудным для нее стало избегать стычек с капитаном Монтрозом. И в этот момент, когда Никки сидела обнаженной в гостиной Рука, играя в глупую салонную игру позапрошлого века, ее посетило неожиданное озарение. Никки словно очнулась и ясно увидела, в кого она превратилась и как она отличалась от той, прежней, Никки. Сама того не замечая, она уже считала, что работает на своего капитана, и совсем забыла об основном принципе: о том, что она работает прежде всего ради жертвы преступления.