моим соседом слева, узнавать информацию о городе, о нашем взводе и о воинском подразделении, в котором отныне мне приходилось нести службу.

Как оказалось, город Новск — это небольшой, окружённый лесами городок находится между Новгородом, который немцы уже заняли, и Чудово, которое немцы займут в двадцатых числах августа.

Город стоял на возвышенности и являлся важнейшим железнодорожным узлом. Именно поэтому, по словам раненых, немцы город слишком сильно не утюжили. Жилые и административные здания города, железнодорожный вокзал, и даже железнодорожное полотно от обстрелов не пострадали.

Как не пострадали и те самые четыре вагона с минами, снарядами, оружием и обмундированием, где мы экипировались.

А значит, противник хотел получить город в целости и сохранности, очевидно, имея на него виды.

Оно и понятно. Железнодорожные перевозки в условиях войны являются очень эффективными. Грядёт осень, а с ней и дожди. Дороги размокнут, и тяжёлой технике будет сложно перемещаться по грунту, что, естественно, затруднит переброску войск с Запада на Восток. А уже это, в свою очередь, отрицательно скажется на темпах наступления. Вот немцы и решили эту транспортную артерию оставить не тронутой.

Что же касается личного состава то, такая боевая единица, как взвод, подразумевает наличие хотя бы трёх отделений по одиннадцать человек в каждом. Однако наш, кроме нас пятерых, состоял ещё из четырёх человек. Таким образом, наш взвод насчитывал всего девять человек личного состава, полностью же первая рота в штате имела двадцать три человека, и командовал ей наш старшина. Его назначение на такую должность объяснялось довольно просто — командирского состава из-за потерь попросту не хватало.

Услышав в дальнейшем, что наш полк состоит из двадцати четырёх человек, то есть двадцать три — наша рота и плюс лейтенант Барсуков, я понял, что дела у нас, мягко говоря, швах.

— Дело табак, — подтверждая мои не высказанные вслух мысли, вздыхал Апраксин.

— Да уж… — согласился с ним я, начав куском всё той же ткани снимать остатки масла с приклада винтовки. — Их, как минимум, в двадцать раз больше. То, что мы ещё живы, происходит не благодаря судьбе, а потому, что немцы вчера не вдарили, — и тут меня озарила догадка. — И знаешь, кстати говоря, почему они вчера-то не пошли в наступление?

— Почему?

— А потому, что они ждали подкрепления! Понимаешь? Подкрепления они ждали! Они же думают, нас тут дивизия, вот и не хотели на нас наступать столь малыми силами! Теперь, наверняка, им резервы дали, и они начнут.

— Да иди ты, — широко распахнул глаза собеседник.

— Вот тебе и «иди ты». Их и до этого было немало, а теперь будет ещё больше.

Апраксин, полностью обалдев от таких новостей, покачал головой и, чуть запнувшись, произнёс:

— Т-так, командиру надо сказать. Чтобы он наверх доложил. Вдруг эта информация важная? Вдруг от неё нам польза будет?

Я сомневался, что знание о том, что нас вскоре будет окучивать не две с половиной тысячи, а больше, хоть как-то поможет противостоять столь могущественной группировке. Но, по большому счёту, Апраксин был прав — доложить было нужно.

Найдя старшину у пулемётной точки, что располагалась по центру нашего длинного окопа, рассказал о том, что мне придумалось.

Свиридов скептически отнёсся к полученной информации и согласился с моим выводом, что для муравья нет разницы, раздавит ли его кирпич или поезд.

— Что так нам каюк, что так, — произнёс он. — Но спасибо тебе, Лёшка! Я лейтенанту Барсукову, конечно, доложу. Он скоро придёт проверять позиции. Вот и доложу. Только проку, думаю, не будет. Они там, в штабе тоже всё понимают — не мальчики. Ну, а ты держи правый фланг, раз ты снайпер. Ты там окопался?

— Окапываюсь.

— Вот и окапывайся. А через метров триста от тебя, правее, уже другая рота стоит — вторая. У них, кстати, два пулемёта есть в распоряжении. Так что, если на тебя переть сильно будут, то они подмогнут.

— Отличная новость! — обрадовался я, посмотрев в ту сторону. — А сколько человек во второй роте?

— Шесть: два пулемётчика, два вторых номера, связист и командир — младший лейтенант Коновалов, — ответил старшина, и я, потеряв дар речи, угрюмо побрёл по окопу к себе в кусты.

Глава 12

Ожидание

Интерлюдия

Штаб дивизии

— Селиванов, почему нет доклада о выдвижении противника? — негодовал комдив Неверовский, вглядываясь в бинокль.

— Товарищ полковник, я разведку отправил. Лосев лично занимается, — доложил его заместитель, который сейчас по факту был начальником штаба.

Правда, всё это было условно, ведь в штабе кроме них двоих было всего лишь ещё три человека. Командир артиллерийского полка, командир разведроты и комиссар.

Командир разведки, майор Лосев, сейчас отсутствовал. Он лично ушёл встречать возвращающихся с задания разведчиков. Тем было поставлено задание во что бы то ни стало добыть информацию и выяснить, почему в ожидаемое время наступление немцев не началось.

Командир артиллерийского полка занимался, непосредственно вместе со своими бойцами, обустройством новой позиции для трёх орудий, что у них имелись в наличии.

Пятым же человеком, включённым в состав штаба дивизии, в которой на текущий момент насчитывалось сто двадцать семь человек, был лейтенант ГБ Воронцов, но в данный момент он тоже отсутствовал. Пока наступление не началось, он ещё раз проводил допрос пленного немецкого офицера, которого ему совместно с красноармейцами удалось захватить при выходе из Троекуровска.

Вот и получалось, что на совещании штаба дивизии в самом штабе, кроме нового комдива и его зама, были только личный адъютант полковника и радист. Поэтому выслушать мнения других командиров, отвечающих за оборону города, они пока не могли, а ведь ситуация была крайне опасная. Ожидаемое вчера наступление немцев, к удивлению всех, не состоялось. Противник остановился в Троекуровске и за сегодняшний день не продвинулся ни на метр. Грохочущая канонада на правом фланге у города Прокофьево и на левом фланге у города Листового говорила о том, что немцы идут в атаку. Об этом сообщали и редкие донесения, что удалось поймать по радиосвязи — связь немцы глушили, но всё же кое-что из полученной информации выяснить удалось. Вчера немцы, готовясь к штурму, непрерывно наносили артиллерийские удары по этим городам. Они не прекращались даже ночью, а вот на их участке была полная тишина. Да ещё и туман, как назло, спустился, поэтому противоположный берег не был виден.

На самом деле, где-то в душе, каждый из