тебя любят. Думаешь, этого мало, чтобы к тебе относились с уважением? Вся твоя жизнь сплошное служение. У тебя хоть семья есть?

Я затаила дыхание. Вот он главный вопрос. Но я задала его между прочим, но как же ждала ответ!

Эль внимательно посмотрел мне в глаза. Тишина повисла над нашим столиком.

— Нет, — сказал он, опираясь локтями о столик, — у меня никого нет. Отсутствуют мать, отец, сестры или братья, жены и дети, у меня даже друзей теперь нет, утонули или погибли.

Даже не знала, что на такое сказать. Никогда не думала, что мой любимый, весёлый и беззаботный парень, будет так одинок. Вообще никого.

— Прости, — тихо сказала я и протянув руку, сжала одну ладонь, — я не хотела.

— Ты не знали и ты ни в чем не виновата, извиняться не за что.

О, тут ты любимый ошибаешься, но сейчас не время и не место об этом размышлять.

— И потом, как я понял, ты тоже одинока.

— С этим не поспоришь, — вздохнула я.

— Вот мы и встретились — два одиночества.

Мы цепляемся за такие скользкие темы, что мне перестает это нравиться, того и гляди скажем друг другу что-то не то.

— Даже Император озаботился своим счастьем и одиночеством подданных, — усмехнулся Эль, мне тут такую новость сообщили, что не знаю смеяться или не надо.

— Это какую?

— Никотавр объявил смотрины, куда будут приглашены девицы от восемнадцати до двадцати пяти лет, две принцессы, из которых он будет выбирать себе жену, а лорды на службе себе невест. На все про всё полгода, остальным, не женившимся до двадцати семи лет, он сам сказал, будет назначать невест, раз не торопятся.

— Так и тебе надо жениться?

— Мне тоже, надо полагать, но пока я далеко и на задании меня не трогают, — грустно вздохнул он.

— А ты так не хочешь жениться?

— На тех, кого предлагают на смотринах? Нет, не хочу. Видел я их. Что-то не потянуло.

— Интересно как Император счастье подданным устанавливает, — протянула я.

— Допекли его. Ему уже несколько прошений подавали о делах наследования, так как умирают аристократы бездетными, всё тянут, холостую жизнь берегут.

— Так и ты такой.

— Я не знаю, какой я, — ответил он. — Шанс проверить у меня был, очень давно, и я его явно упустил. А может, сделал что-то не так, кто теперь разберет, столько лет прошло.

У меня сжалось сердца, и слёзы подступили к глазам, я старалась не моргать, смотрела на море.

— А ты? Не может быть, чтобы никто не звал тебя замуж?

— Звали, но мне тоже не повезло. Шанса проверить мою любовь тоже не представилось, может, сейчас я была бы счастливой и любимой, но как ты, верно, сказал, кто это теперь разберет?

— Ужин плавно превращается в трагические посиделки, — вздохнул Эль. — Давай отбросим грустные мысли и поужинаем!

— Действительно, — улыбнулась я, — возможно, нас убьют и все вопросы отпадут сами собой!

— Оптимистично, — рассмеялся герцог.

— Реалистично! Будем решать проблемы по мере их поступления! Обещаю помогать тебе, чем смогу.

— Отличное обещание! — как-то очень радостно откликнулся Эль.

Тут принесли наш заказ, который состоял из запеченных на углях креветок и омаров, салата с фруктами, вино, и подкопченные овощи с сыром.

За едой мы не говорили о грустном, а рассказывали интересные истории их своих морских странствий, потом разговор зашел о книгах, которые мы любили.

— О, в детстве я пропадал в отцовской библиотеке! — вдохновенно рассказывал адмирал. — Там я садился на лестнице и читал о приключениях, тайнах, загадках и кладах. Последние, меня особенно привлекали. Одно время я везде их искал. Отец специально закапывал, замуровывал всякие побрякушки и рисовал для меня карты.

Перед смертью он мне даже сказал, что меня ждет сюрприз, от него, но я так и не открыл тот последний конверт. Сил нет.

— Я бы хотела посмотреть на вашу библиотеку, она должно быть большая?

— Огромная. Вернемся с задания империи, и я тебе покажу. И не только её. У меня большой дом и герцогство. Есть где погулять под луной.

— Звучит замечательно.

Тогда решено!

Вино слегка кружило голову и всё казалось возможным. Хотелось верить, что я смогу увидеть и книги и земли, любимые места детства Эля. Всё то, что ранее мне было недоступно.

После ужина мы бродили по пляжу, смеялись, целовались под звездами и даже занимались любовью в так нами любимом океане. Просто сумасшествие какое-то. Когда сил не осталось, я перенесла нас в свою каюту, где мы и заснули, обнявшись всеми конечностями.

Глава.28. Проводник

Я уже проснулась, но не шевелилась. Эль спал, и его дыхание шевелило волосы на моём затылке. Это было так мило и трогательно, что хотелось продлить чудесное ощущение, поэтому я лежала тихонько как мышка.

Жизнь на борту шла полным ходом. Мои ребята перебрасывались шутками, занимались делами и обсуждали соседние корабли.

По другому и быть не могло, ведь солнце стояло высоко в небе, но мы вчера так нагулялись, что проспали завтрак, и, надо полагать, есть все шансы и обед пропустить.

Но меня ничего из этого не беспокоило.

Не знаю, сколько прошло времени, когда мой адмирал глубоко вздохнул и зарылся носом мне в волосы.

— М-м-м, как хорошо пахнешь, так бы я мог просыпаться каждый день, — с улыбкой сказал он.

Моё сердце сжалось в груди, я слегка напряглась. Эль озвучил вслух мои мечты, но что он скажет, если я всё же скажу о себе правду.

— Что такое? — спросил он, убирая волосы в сторону, — почему ты не отвечаешь?

— Ты не так уж много обо мне знаешь, а так говоришь, — сдавленно ответила я.

— У всех есть тайны и прошлое, — сказал он, разворачивая меня к себе лицом, — стоит ли из-за этого расстраиваться?

— Я не знаю, — тихо ответила ему, — тайны бывают разными, как и прошлое.

— Ты замужем и скрываешь это? — напряженно спросил он.

— Нет, — удивлённо ответила я.

Тоже мне страшная тайна. Люди и нелюди совершают намного более страшные или странные поступки, женитьба тут, можно сказать, вообще не котируется.

— Остальное можно пережить.

— Я надеюсь на это, — тихо ответила я.

— Рассказать не хочешь? — заглянул он мне в глаза.

Я даже рот чуть приоткрыла, но, ни звука не произнесла, опустила глаза, и сжалась еще сильнее.

Очень хотелось скрыться от его взгляда под одеялом, чтобы не смотрел он на меня с сочувствием и заботой, мне хотелось только расплакаться. Хуже ребенка, вот что со мной?

— Нейла, успокойся, потом расскажешь. Хорошо?

Я покивала головой где-то в районе