Вжав голову в плечи, с отчаянием на лице девушка повернулась к нему спиной, сделала шаг, другой.

– Стой!

Она застыла на месте, расправила плечи, с замиранием повернулась к нему. Вот уже и улыбка зарождается на губах. Она думает, что Спартак ее простил.

А он действительно простил ее. Простил, потому что не может злиться на нее. Но и быть вместе они тоже не могут…

– Запомни, ты работаешь на меня.

– Да, я понимаю.

Она с надеждой смотрела на него. Сейчас, вот-вот он скажет, что больше на нее не злится, она прощена, и они снова будут вместе. Но не скажет он этого. Потому что у него есть Жанна.

– Жить я с тобой не буду, но ты все равно на меня работаешь… Или ты против?

– Нет, не против.

– Тогда наш договор остается в силе. И в твоей жизни не должно быть никаких мужиков. Поняла?

В этом не было никакой логики. Работа – это одно, личная жизнь – другое. Но Спартак хотел, чтобы все было именно так. Хотел, и все.

– Да, – удрученно и покорно кивнула она.

– Ты можешь завести мужчину, но тогда ты на меня не работаешь. Ты можешь уволиться прямо сейчас – тогда живи, как знаешь…

– Я буду работать.

– Тогда вперед.

Спартак резко повернулся к ней спиной и направился к ларьку, где ждали его пацаны.

Мартын стоял на ступеньках крыльца у железной двери, под шиферным козырьком. Одна рука в кармане, в другой дымится сигарета.

– Брат, ты что, с Юлькой поругался? – как бы между прочим спросил он.

Но чувствовалось, что эта тема для него важна. И нервничал он, и переживал.

– Не твое дело.

– А чего так сердито? И вообще, в чем я перед тобой не чист?

– У Юльки в гостях был?

– Э-э… Ну был, – заметно растерялся Мартын.

– Я в больнице, а ты у нее, да?

– Так мы ж только кофе попили… Не было ничего!

– Ты думаешь, я тебе поверил? – зло спросил Спартак.

Мартын всполошился не на шутку.

– Я тебе мамой своей клянусь, не было ничего!

– Маму свою не трожь, не надо. Я твою маму знаю; не хочу, чтобы с ней что-то случилось.

– Что с ней может случиться? – вскинулся Мартын.

– А твоя клятва ей на голову свалится. Потому что врешь ты.

– Да не вру я!

– Заткнись!.. Короче, тогда Юлька могла быть с кем угодно. Тогда могла, а сейчас нет. Мой тебе совет: держись от нее подальше! Увижу рядом с ней, убью! – свирепо предупредил Спартак. – Ты меня понял?

– Понял, – обиженно посмотрел на него Мартын.

– Тогда все… – Спартак резко сбавил обороты. – Тогда все нормально…

И надо было ему с Мартыном разодраться из-за какой-то дешевки! Не нужна ему Юлька, все, крест он на ней поставил. Казалось бы, какое дело ему до ее личной жизни. Но так только казалось…

1

Девчонки с визгом бежали к бассейну. Под ногами мокрый кафель; одна фурия поскользнулась, шлепнулась на пятую точку опоры. Больно ей, но кого это чешет? Артемон со смехом хватает ее под руки, отрывает от пола, сдергивает простыню и голышом отправляет в воду. Вслед за ней ныряет сам. Девок – трое, он – один. Но сил в нем столько, что хватит на них всех, и не на один раз.

– Эй, гребун, ты там не разгоняйся! – крикнул Хазар.

– Да я ничего! Все нормально, босс!

Артемон знает свое место. И свою кость. Потому и обнял тощую прыщавую брюнетку с длинным и острым, как у ведьмы, носом. Пышногрудая, с тонкой талией, шатенка с янтарными глазами тоже потянулась к нему, но он тактично ее оттолкнул. Все правильно, эту телку застолбил за собой Хазар. А худосочную блондинку с поджарой попкой выбрал для себя Алик. Верней, Хазар ему этот выбор навязал.

– Правильно, зови меня просто босс, – самодовольно кивнул главарь и торжествующе щелкнул пальцами в сторону своего компаньона. – И его тоже.

Алик никогда не занимался рэкетом – не его это стихия. Он занимался вычислительной техникой. Навел мосты в Сингапур, закупал там микрокалькуляторы, перегонял их в Россию, где сбывал оптом. А потом у него появилась возможность взять крупную партию компьютеров, полностью адаптированных под российские условия, но требуемой суммы не нашлось. Кто-то заказал этот товар, потом отказался по каким-то своим причинам. Но у самого Алика тоже были проблемы – денег ему хватало только на четверть всей партии. А условия стояли жесткие – или все, или ничего. Тогда он обратился к Хазару, разрисовал перед ним все выгоды, одним словом, купил его. Деньги нашлись, сделка состоялась. Потом была долгая дорога в Россию – порты, железные дороги, автоперевозки. Но все проблемы уже позади – товар на складе, под надежной охраной. Осталось только его продать. Впрочем, в Москве адаптированные компьютеры пользуются большим спросом, так что это не вопрос.

Хазар вложил в это дело чуть ли не все общаковые деньги, большую часть той суммы, что собиралась с репчинской барахолки на протяжении целого года. Без малого сто пятьдесят тысяч долларов ушло в Сингапур. Сумасшедшая цифра по нынешним временам.

Но не зря же репчинский рынок стал настолько лакомым куском, что Хазар не смог его удержать. Пока барахолка еле дышала, никому и дела до нее не было, а когда туда хлынул народ из Москвы и деньги в карман потекли рекой, тут же и братва столичная оживилась. Сначала мелочь всякая пыталась рынок взять, потом появились настоящие акулы. Хазар не смог устоять, его чуть не убили на последней разборке. Барахолку, правда, отбил Спартак, но подвинуться не желает, сам хочет рулить. Теперь он со своими «спартанцами» держит рынок. А Хазар остался не у дел. Но с деньгами. Вернее, с товаром, в который они обратились.

Деньги общаковые, но претендовать на них могут только Артемон, Ниппель, Данила и Лях. Это все, кто остался у него после последней разборки с варшавской братвой. Остальные разбежались – нервы не выдержали. А Чуваш до сих пор в больнице, только-только из комы вышел; говорят, на всю жизнь инвалидом останется. Хазар, конечно, будет ему помогать, но долю не отдаст. И дезертиры в пролете. А с Артемоном, Ниппелем, Данилой и Ляхом он разберется. Потом. Когда дело наладится. Когда наймет других людей для охраны бизнеса. Пока же пусть считают себя пайщиками…

А вот от Алика избавиться не выйдет. Слишком уж хорошо он в бизнесе соображает, знает, что и как делать, чтобы механизм «деньги-товар-деньги» работал без сбоев. Но доля в общем бизнесе у него не самая большая, всего двадцать пять процентов. Так что не он главный, а Хазар. Вернее, Константин Леонидович Хазаров.

– Ты у нас тоже босс, – сказал Хазар, хлопнув Алика по голому плечу.

Они сидели за мраморным столиком перед бассейном в удобных плетеных креслах, пили водку «Абсолют» и закусывали черной икрой. Сегодня у них праздник, и нельзя было не выпить за то, чтобы он продолжался. Товар на складе, тревоги позади.