Похожие цифры называет и военный историк Д. П. Бутурлин: «Во всей российской армии находилось около 400 тысяч человек регулярных войск, к коим должно еще присовокупить с лишком 70 тысяч человек гарнизона и более 100 тысяч нерегулярных войск» [33. С. 81].

По его данным, «в российской армии состояло всего 498 батальонов и 409 эскадронов, не считая 97 гарнизонных батальонов. Внутренний состав дивизий также изменился: кавалерия, отделенная от пехоты, разделена была на две кирасирские, восемь кавалерийских и одну гвардейскую кавалерийскую дивизии. <…> Вся пехота разделена была на 27 дивизий, не считая лейб-гвардии, составившей отдельную дивизию» |33. С. 82–83].

«Образование столь многочисленной армии не истощило деятельности российского правительства: оно пеклось также и о составлении сильных резервов. Высочайшим указом от 16 сентября 1811 года предписан был рекрутский набор, по 4 человека с 500 душ мужеского пола. <…> Сей набор послужил к составлению многочисленных рекрутских депо, расположенных во внутренних губерниях, ближайших к тем, в коих собирались армии» [33. С. 99].

В конечном итоге все сухопутные силы Российской империи составили более пятисот тысяч человек регулярных войск. Такого в России не было никогда! Более того, армия получила четкую организационную структуру. Была введена корпусная система, упорядочена штабная служба, опробованы новые принципы обучения войск. Кроме того, Михаил Богданович руководил изданием «Учреждения для управления Большой действующей армией», которое должно было создать строгую организацию военно-хозяйственных ведомств в военное время и вместе с тем преподать правила для действий войсковых органов и отделов Военного министерства.

Такой основополагающий документ исключительной важности, заменивший устаревший Устав 1716 года, был подготовлен. В нем, в частности, была создана «четкая структура взаимодействия главнокомандующего с командующими армиями, с корпусными и дивизионными начальниками и их штабами — и по горизонтали, и по вертикали» [8. С. 279].

Как видим, «на посту военного министра М. Б. Барклай-де-Толли добился серьезных результатов» [105. С. 170].

Но это еще не все. Огромное внимание Барклай-де-Толли уделил созданию военной разведки и контрразведки. Он «хорошо понимал необходимость существования специальных органов, в обязанности которых входило бы наблюдение за приготовлениями “соседей” и охрана военных тайн от нескромных посягательств иностранцев» [13. С. 49].

Разведывательная деятельность возглавляемого им ведомства велась в трех направлениях: стратегическая разведка — добыча стратегически важных сведений за границей, тактическая разведка — сбор сведений о противнике на границах России и контрразведка — выявление и нейтрализация агентуры спецслужб Франции и ее союзников.

Большую роль в создании военной разведки сыграл князь Петр Михайлович Волконский, который после заключения Тильзитского мира был направлен во Францию для изучения устройства французской армии и ее Генерального штаба, а по возвращении оттуда, в 1810 году, был назначен генерал-квартирмейстером Главного штаба русской армии.

Вернувшись из командировки, Волконский представил отчет «О внутреннем устройстве французской армии генерального штаба». Находясь под впечатлением от этого отчета, Барклай-де-Толли поставил перед Александром I вопрос об организации постоянного органа стратегической военной разведки.

Первым таким специальным органом, занимавшимся руководством и координацией деятельности разведки, стала созданная в январе 1810 года «Экспедиция секретных дел при Военном министерстве», — в январе 1812 года ее переименовали в «Особенную канцелярию при военном министре».

Штат «Экспедиции секретных дел» состоял из управляющего, четырех экспедиторов и переводчика. Все это были подобранные самим Барклаем-де-Толли молодые люди, хорошо владевшие иностранными языками. Они подчинялись непосредственно министру, результаты их деятельности не включались в ежегодный министерский отчет, а круг обязанностей определялся «особоустановленными правилами» [73. С. 455].

Первыми руководителями военной разведки России поочередно становились три близких к Барклаю-де-Толли человека: с 29 сентября 1810 года — полковник Алексей Васильевич Воейков, воевавший вместе с Михаилом Богдановичем в Финляндии; с 21 марта 1812 года — 25-летний полковник граф Арсентий Андреевич Закревский, который ранее был старшим адъютантом Барклая-де-Толли; с 10 января 1813 года — полковник Петр Андреевич Чуйкевич, автор книг «Подвиги казаков в Пруссии»[24]и «Стратегические рассуждения о первых действиях россиян за Дунаем»[25], обративших на себя внимание военного министра, который и пригласил Чуйкевича на службу в Секретную экспедицию.

* * *

В январе 1810 года Барклай-де-Толли имел разговор с императором Александром о необходимости организации стратегической военной разведки за границей и попросил высочайшего разрешения направить в русские посольства специальных военных агентов с тем, чтобы они собирали сведения о численности войск, «об устройстве, оборудовании и вооружениях, расположении по квартирам с означением мест главных запасов, о состоянии крепостей, способностях и достоинствах лучших генералов и расположении духа войск». Кроме того, они должны были «доставлять сведения об экономике страны и представлять свои планы возможных военных действий» [13. С. 51]. Эти военные агенты должны были находиться при дипломатических миссиях под видом адъютантов при послах-генералах или служащих Министерства иностранных дел.

«Инициатива военного министра получила поддержку императора Александра I» [73. С. 455]. Он согласился с предложениями Барклая-де-Толли, и для выполнения секретных поручений в зарубежные командировки были направлены следующие офицеры:

— полковник Александр Иванович Чернышев — в Париж;

— полковник Федор Васильевич Тейль фон Сераскеркен — в Вену;

— полковник Роберт Егорович Ренни — в Берлин;

— поручик Григорий Федорович Орлов — в Берлин;

— майор Виктор Антонович Прендель — в Дрезден;

— поручик Павел Христианович Граббе — в Мюнхен;

— поручик Павел Иванович Брозин — в Кассель, потом в Мадрид.

Разведывательные задачи им надлежало выполнять тайно. Так, в инструкции майору В. А. Пренделю указывалось:

«Настоящее поручение ваше должно подлежать непроницаемой тайне, посему во всех действиях ваших вы должны быть скромны и осторожны. Главнейшая цель вашего тайного поручения должна состоять, чтобы <…> приобрести точные статистические и физические познания о состоянии Саксонского королевства и Варшавского герцогства, обращая особое внимание на военное состояние <…> а также сообщать о достоинствах и свойствах военных генералов» [78. С. 15].

Особо отличился на этом поприще полковник Чернышев, участвовавший в русско-французских войнах 1805–1807 годов в рядах Кавалергардского полка. Он «формально являлся особым курьером по переписке между Александром I и Наполеоном» [73. С. 456]. За короткий срок этому выдающемуся разведчику удалось создать во Франции сеть информаторов в правительственной и военной сферах. Будучи человеком обаятельным и наблюдательным, он постоянно расширял круг своих знакомств.