– Пойдем, – тихо сказал Эвальд Барку, и они пошли через поле, в котором, как камышины, раскачивались сломанные копья, торчащие из груди убитых, валялись клочья стягов Боглаха и Брадхита и раздавались предсмертные стоны.

Королевскую палатку раскинули среди развалин Дун-на-Хейвина, во дворе, рядом со старым дубом, чудом пережившим пожар. Колья вбили меж растрескавшихся камней, которыми был вымощен двор, на границе участка, где когда-то зеленел сад. Здесь прежде жили голуби. Теперь же люди вспугнули лишь темнокрылых ворон. В эти владения и удалился король, собрав к себе всех военачальников.

Пока все собирались, Эвальд мрачно оглядывался, стараясь придумать что-нибудь, ибо он с большей радостью был бы сейчас последним копьеносцем у Дру в отряде, чем советником короля. С ним был лишь Барк и больше никого, ибо у него здесь не было родичей, кроме самого короля; короля, не желавшего помнить все мрачные перипетии истории и то, что предшествовало этой войне. Здесь были Киран из Донна с сыновьями Донкадом и Кираном Каланом – странная, коварная семья. Пришел и Фергал из Бана со своими братьями – невысокими, темноволосыми кровожадными воинами, как Далах из Кер Лела. Все они были с севера, некоторые – из долин, но никто из них не имел кровных уз с югом.

Так против воли Эвальд вошел с ними в палатку, выжидая, пока слуги помогут Лаоклану снять доспехи и принесут им вина. Вино было кровавого цвета. Эвальд взял чашу, и вкус вина был также кроваво-соленым, с медным привкусом в дымном воздухе среди запаха пота, что пропитал их всех.

– Дру поскакал за ними, – сообщил король тем, кто пришел позже. – Он будет гнать их вперед, не давая ни мгновения отдыха.

– Я снова повторю, – начал Эвальд, но Лаоклан наградил его своим холодным, бесцветным взглядом.

– Ты уже много сказал. Ты испытываешь наше терпение.

– Я служу своему королю из владений, принадлежавших ему со времен моего отца.

– Со времен Кервалена, – тихо добавил король, словно это нуждалось в пояснениях, и краска залила лицо Эвальда.

– И твоего брата, господин, – ровным голосом напомнил Эвальд, поставил чашу и снял перчатку с руки. Чей-то меч или топор разрубил ее кожу. Кровь была его собственной. – Если ты соизволишь вспомнить. Я прошу твоего разрешения, нет, я умоляю о том, чтобы отправиться тотчас же и удержать долину Кера в твоих руках. Враг объединится со своими свежими силами. И Дру не справится с ними, если они соберут всех, кого могут, в своих владениях. Они снова окрепнут…

– Ты учишь меня военному делу?

Они были ровесниками, Эвальд и его король, рожденные почти в один и тот же год.

– Я знаю, мой господин заботится о многом. Поэтому я взял бы на себя такое небольшое дело.

– Так, может, мы все вернемся в свои владения? – спросил Фергал. – Два года ждали мы, чтоб встретиться с изменниками на этом поле, а теперь господин Эвальд предлагает нам снова разъехаться по своим замкам и каждому обороняться в одиночку.

– Это поле опустело, – ответил Эвальд. – Враг ушел, или ты не заметил этого, господин Бана? Мы сидим здесь, зализывая свои раны, а их раны будут исцелены, когда они встретятся с подкреплением и, удвоив силы, захватят Кер Велл. В своей полной мощи Кер Велл может выстоять дольше, чем у нас хватит сил осаждать его со всем Брадхитом у нас за спиной.

– Я не позволю никому разойтись, – сказал король. – Это может быть опаснее, чем вражеские мечи. И я не отпущу никого, кроме Дру. Его люди легко вооружены и приспособлены к ведению такой войны. Ты слишком многого опасаешься, брат. Твой управляющий – умелый воин, и у Кер Велла есть свои защитники. А если Ан Бег и замыслит возвращаться, то он пойдет на нас, а не на твои земли.

– По опыту мне известно иное об Ан Беге. Нет. Прости меня, господин король, но они знают, какова цена Кер Велла, и я знаю, что они сделают все, чтоб захватить его. Дру будет стараться, но они могут запереть его в холмах и наброситься на Кер Велл, не жалея сил. Мы ранили врага, но не убили его. А раненый зверь вдвойне опасен.

– Так что же, твой советник – страх? Нет, слушай меня. Я не позволю дробить свои силы. И не хочу более говорить об этом.

– Отправь нас, господин король, и, когда ты подойдешь к ним сзади, мы окружим их. Разделившись, мы объединимся снова над их трупами. Но стоит Кер Веллу пасть, и мы будем оставлять уже свои трупы на каждом шагу, сделанном нами в долине.

Бледное лицо короля так и не тронула краска, а взгляд его был холоден. Он поднял руку, увенчанную кольцом Старых Королей, и знаком призвал всех к молчанию.

– Ты слишком напорист и горяч. Но я не уступлю.

– Господин, – пробормотал Эвальд и, склонив голову и взяв свою чашу, отошел от короля к Барку, стоявшему в тени, ибо он не владел ни мыслями своими, ни языком сейчас. – Ступай, – шепнул он Барку, – возьми лошадь и отнеси им хотя бы весть о том, что произошло здесь.

– Я отнесу, – промолвил Барк, поклонился и уже почти вышел – будучи скорым на ногу, как и его отец.

– Верни своего человека, – приказал король. – Не выпускайте его!

И пики преградили выход.

– Барк! – поспешно крикнул Эвальд, зная, что было у того на уме. Барк замер на волосок от гибели и опустил руку, которая уже тянулась к мечу.

– Куда с такой поспешностью? – произнес король. – Позволю себе спросить.

Искушение солгать овладело Эвальдом. Но он справился с ним и прямо взглянул в глаза Лаоклану.

– Мои гонцы привыкли приходить и уходить свободно. Неужто врагу должно быть известно больше о происшедшем на этом поле, чем моим собственным людям?

Это было рискованно. Глаза короля были ледяными, какими становились в минуты сильнейшего гнева.

– Брат, – промолвил Лаоклан, – гонцов здесь посылаю я. Или ты не согласен?

– Тогда прошу тебя – пошли Барка, и побыстрее. Ему известна дорога.

– Разве не сказал я, что ни один человек не уйдет отсюда к себе домой? Ни господин Кер Велла, ни сын его управляющего, ни последний из его вассалов.

– Господин король, – промолвил Киран из Кер Донна. – Ан Бег и Дав вероломны, и не будет греха в том, чтобы послать гонца. Отъезд этого человека не породит слухов в лагере. Все поймут, по крайней мере люди Донна. Долина лежит у самых наших дверей, и, если Кер Велл падет, вернутся старые времена с пожарами и грабежами в холмах. Пусть гонец ободрит воинов Кер Велла и сообщит им, что мы на подходе, – ведь мы не быстры. И путь предстоит долгий. Что, если они отчаятся в Кер Велле?

– И