– А что же?

– Баловство. Или отвлекающий маневр. Еще можно допустить, что убивает один, а фотографирует другой. Один хладнокровный продуманный ликвидатор, второй чокнутый художник, которому первый дает порезвиться, а заодно задекорировать свое преступление под стиль маньяка.

– Это тебе сейчас пришло в голову?

– То есть до такого можно додуматься только подшофе? – усмехнулся Сергеев. – Нет, я допустил эту версию вчера. Поразмыслил над ней утром, а сейчас решил озвучить ее.

– Хочешь мое мнение?

– Валяй.

– Кинематограф оказал дурное влияние и на тебя. Подобный тандем показан во многих фильмах. Но в реальной жизни он не образовался бы.

– Ой, да много ты знаешь! Не так давно дело закрыли. Так там мать с сыном на пару людей убивали и грабили. Вернее, убивала она, а грабил он. Тетка имела две ходки. Бой-баба. С юности оторва. А сын, не поверишь, непьющий, некурящий, образованный. В педе учился на преподавателя черчения и рисования. Но в школе работать не смог – дети его «зачушковали». И тогда мамаша (она вышла как раз) решила чаду своему помочь. Когда он рассказал ей о том, что у его бывшего педагога есть коллекция монет, а в ней весьма ценные экземпляры, она предложила его ограбить. Тот согласился не сразу, но матушка смогла его убедить. Это было первое их совместное преступление. За ним последовали другие. Вламывались в квартиры некрупных коллекционеров. Со всеми ними сынок знакомился на специализированном сайте. Всю грязную работу делала женщина. Ее сын кровью рук не пачкал. Даже когда одна из жертв оказала сопротивление и ранила мать, он не помог ей. Ждал, когда она сама справится. Мы их поймали на живца. Вычислили благодаря сайту. Там же закинули удочку. В итоге мать получила пожизненное, сын – пятнадцать лет. На суде он упал в обморок. Не ожидал такого строгого приговора. Думал, раз не тронул пальцем ни одну из жертв, значит, и вины в их смерти на нем нет.

Рассказывая это, Сергеев уминал рис. Дэн поставил перед ним и собой тарелки.

– Ничего вкуснее в жизни не ел, – сказал майор, облизнув вилку. – Спасибо.

– Просто тебе есть хотелось. Когда выпьешь, всегда так…

– Дело не в этом. Просто я люблю и рис, и тушенку. Но почему-то ни разу не ел их в сочетании. Теперь ты мой кумир!

Он встал, сунул фотографии в сумку и, перед тем как уйти, сказал:

– Вызовем для допроса. Готовься.

– Всегда готов! Хотя пионером не был.

– И не обольщайся особо насчет квартиры. Завещание еще будет экспертизе подвергнуто.

И ушел, захлопнув за собой дверь.

Дэн вяло ковырнул рис вилкой, затем отставил тарелку и взял в руки телефон. Набрав нужный номер и дождавшись ответа, выпалил:

– Нина, у нас проблемы!

Она так надеялась, что Глеб останется с ней. Но он улетел в Германию, как и планировал. Сказал, отложить поездку никак нельзя. И она вроде бы все понимала: на кону контракт в несколько миллионов, процент от которых достанется Глебу, но все равно расстроилась. И немного обиделась, поэтому поговорила с ним сухо, а потом вообще телефон отключила.

Спала Алиса этой ночью плохо и мало. Съемку пришлось из-за этого перенести на более позднее время, а вечернюю вообще отменить. В пять вечера, нервная и уставшая так, будто она не украшения демонстрировала, а асфальт укладывала, Алиса приехала в агентство. Элена все еще надеялась уговорить ее пролонгировать контракт и постоянно зазывала к себе, чтобы это обсудить.

Когда Алиса зашла в кабинет хозяйки агентства, та сидела за столом и ела орехи кешью.

– Обожаю их, – сказала она, увидев Алису. – Ела бы и ела. Да уж очень калорийные.

– Зато укрепляют иммунитет.

– Этим себя и успокаиваю. – Она подвинула тарелку к Алисе. – Будешь?

– Нет, не хочу. Чайку бы и бутерброд. Не ела ничего весь день.

– Это заметно, ты похудела.

– Это комплимент или…?

– Или. Тебе худеть не надо – лицо вытягивается. – Элена нажала кнопку селектора и попросила секретаршу принести Алисе чай, себе кофе с молоком и что-нибудь поесть. – Спрашивать, как ты, глупо. Понятно, что плохо. Но и не спросить невежливо…

– Мне больно и страшно. Как и тебе, наверное.

– Нет, мне не страшно. Только больно.

– Не боишься стать следующей жертвой? Ты – бывшая модель, как и Коко. Что, если у маньяка в планах сделать именно твой посмертный лук?

– Думаю, нам с тобой ничего не грозит.

– Это почему же?

– Ты – успешна и востребована как модель. Я, уйдя на пенсию, реализовала себя в другом. У нас все получается. Нас ценят. Ты понимаешь, к чему я веду?

– Не очень, если честно.

– Выбор жертв не так примитивен, как ты думаешь. Тот, кого ты назвала маньяком, снимает, в его понимании, неудачниц. Тех, у кого карьера не сложилась.

– Но Коко была самой-самой…

– Вот именно – была. Но о ней быстро все забыли. И он решил напомнить о королеве былых времен. Открыть ее миру заново. Именно поэтому он посадил ее на трон, а голову украсил гребнем, похожим на корону. Со Сью все еще проще. Она снималась не там и не в тех образах. Прозябала на задворках фэшн-империи. А он сделал Сюзанну его… нет, не королевой, принцессой. Поэтому ее трон не так величав. И сделан из геометрических фигур, что соответствует духу времени.

Алиса слушала Элену с большим вниманием, но, когда она закончила, покачала головой:

– Не убедила.

– Почему?

– Это все твои домыслы. Но они меня впечатлили, честное слово. Только почему ты думаешь, что маньяк – это ОН, а не ОНА?

Ответить Элена не успела. Раздался стук, это явилась секретарша с подносом. На нем – две чашки и блюдо с мини-бутербродами. Их не меньше десятка, но все разные: хлеб трех сортов, колбаса и сыр тоже, а еще красная рыба и паштет, и ни одна комбинация не повторяется.

– Вот это у вас фантазия, – похвалила секретаршу Алиса.

– Слышала бы ты, какие она придумывает истории, когда отпрашивается пораньше, – засмеялась Элена. – С такой фантазией в сценаристы.

– Или повара. Смотри, как она бутерброд украсила. – Она ткнула ногтем в цветочек, вырезанный из маслины. – Даже есть жалко.

– Я и училась на кондитера, – сообщила секретарь. – Поэтому вот… – Она хлопнула себя по упитанным бокам. – Теперь работаю в модельном агентстве, чтобы, имея перед глазами таких, как вы, похудеть. Кстати, Элена Александровна, я уже сбросила четыре кило.

– А тебе четырнадцать надо. Иди уже!

Девушка, насупившись, вышла.

– Отличная девочка, – сказала Элена. – Толковая. Одно плохо – в модели хочет. Вот истязает себя, чтоб в сорок четвертый размер влезть. Думает, худой станет, я сразу ее возьму.