– Здесь остановите, пожалуйста, – попросила она водителя и выпорхнула из салона.

В офисе у Семенова она уже бывала раньше, когда прибегала по просьбе Лидочки. И сейчас она сразу же направилась в приемную директора. В прошлый раз здесь сидела Лена, сейчас вместо нее возле компьютера восседала сухонькая седовласая старушка.

– Здрасте, – прошелестела Ксения. – А Александр Ильич у себя? Семенов?

Старушка медленно повернула голову и вежливо ответила:

– Директора нет, вероятно, спустился в кафе. Это на первом этаже, если вам срочно.

Ксения кивнула и направилась к лестнице. Она знала уютное маленькое кафе, раза два ждала здесь Лидочку еще при старом директоре, они потом вместе бежали по магазинам покупать подруге отрез на платье. Сейчас был просто удачный случай – не придется в кабинете кидаться к Семенову на грудь, можно будет спокойно посидеть за столиком, она его уже так давно не видела… дня три, наверное!

Ксения уже сбегала по лестнице, когда совсем близко, на нижней площадке, раздался родной, такой дорогой голос. Вероятно, Семенов уже отобедал и решил переговорить по телефону, чтобы не мешали уши напыщенной дамы в приемной. Ксения хотела было окликнуть Сашу, но первые же слова, которые она услышала, пригвоздили ее к полу:

– … Римма! Ну что за глупости! Ну какая она мне жена, чего ты выдумываешь! Она ж старая! Ой сколько ж ей… Да ну на фиг! Ничего я ей мозги не пудрю! Ты же знаешь, ей нужны мои деньги, а я ее терплю только из-за Ленки, я ж тебе рассказывал, как она к ней привязалась… Ну конечно, у девчонки матери порядочной не было, вот и выдумала себе родственницу!.. Я бы давно ее послал, честно, у самого уже никакого терпения нет, но сейчас Ленку должны выписать, и если она узнает… Да потом, она к ней и в больницу таскается, нажаловаться может… Нет, Ленке волноваться нельзя. Еще немного придется потерпеть… Римм, ну ты, короче, не грузись, я, может быть, на днях выберусь… Я даже завтра вырвусь, точно тебе говорю. И потом, я тебя уже давненько в ванне не мыл, спинку не тер… – и Семенов противно захихикал. – Да ла-а-адно тебе, самостоятельно справишься!

Сил у Ксении еще хватило на то, чтобы подняться на площадку выше, чтобы не столкнуться с Семеновым, когда тот будет подниматься. Он благополучно переговорил и стал быстро шагать наверх. Дождавшись, когда на лестнице затихли шаги, Ксения кинулась вниз. Бежала, не видя никого и ничего вокруг. Кажется, кто-то ее окликал… хотя, скорее всего, ей, конечно, показалось. Кому она нужна была, старая глупая кляча?! Ее и терпят-то только из-за того, что к ней привязалась эта испуганная Леночка. Господи, ну почему же не везет-то так?!

Как она добралась до дома, Ксения и сама не помнила. Ворвалась к себе, захлопнула дверь, кинулась на диван и… поняла, что реветь не может. Нечем. В одно мгновение внутри у нее будто пламенем все выжгло – и жутко, и больно… нестерпимо больно! И ничего не поделаешь, даже слезами не помочь… Не совсем понимая, что делает, Ксения взяла паспорт, деньги и решительно вышла из дома. С самого детства она знала только один действенный способ, как бороться с такой болью. И пользовалась им всего однажды. Даже после ухода Леонида она на такое не отважилась. Она шла в стоматологию. Не в престижную, платную, где врачи порхают возле распахнутых челюстей, а в старую, совковую, где не всегда имеется даже самый примитивный новокаин.

Возле кабинета хирурга толпилось человек шесть старичков-мазохистов. Едва Ксения подошла, как тут же распахнулась дверь кабинета и очередной горемыка вырвался из пыточного кресла.

– Следующий, – вяло пригласил молоденький врач.

– Я! – выкрикнула Ксения и на возмущенный ропот очереди быстро ответила: – Я с острой болью.

Дверь захлопнулась, Ксения прошла к креслу и послушно распахнула рот.

– Ну и чего у нас тут? – заглянул врач.

– Ничего хорошего… – закрыла рот Ксения. – Мне надо удалить нижний крайний, коренной.

– Раскройте рот… – потребовал врач и полез в рот с зеркальцем. – А зачем удалять? Здесь нужна небольшая пломба. Закройте рот. Женщина, вам не сюда, не к хирургу нужно, а к лечащему.

Ксения хмуро уставилась на него и еще раз отрывисто повторила:

– Мне нужно выдрать этот зуб. Выдрать! С корнем! И без обезболивания, ясно?! Вот деньги!

Парень с опаской покосился на новенькую сотку, еще раз заглянул в рот и запыхтел:

– Вы меня, конечно, извините… – И уже шепотом бормотнул медсестре: – Ей даже не к лечащему, ей прямиком к психиатру… Женщина, вы хоть представляете, что такое без обезболивания?..

Ксения устало подняла глаза:

– Парень, мне сейчас так тошно, если б ты знал… Если сейчас меня эта твоя боль не перебьет, у меня сердце отключится, понимаешь ты? Я человека потеряла! Пусть у меня лучше зуб болит, чем душа, понял ты, наконец?!

Врач поморгал, переглянулся с медсестрой и еще раз осторожно заглянул в рот.

– Первый раз вижу, чтобы так от стрессов лечились… Надо будет рекламу дать, озолочусь… Так вам, барышня, точно выдрать? И без наркоза? Ну, тогда не волнуйтесь, сейчас мы ваше горе в два счета…

В первую же минуту, едва хирург ухватил щипцами здоровый зуб, Ксения тут же засомневалась – а не слишком ли она замахнулась на стоматологию? Может быть, уже и ну его, этого Семенова со своей непорядочностью? Во вторую минуту она уже забыла про всех Семеновых, Ленечек и Анжел, вместе взятых, во рту царствовал только ужас, который теперь приходилось орать, но терпеть, и больше уже ни на что сил не было. Мучение длилось минут пять – зуб не хотел покидать родного гнезда, а врач уже никак не мог отлепиться от щипцов. Наконец счастливым победителем он брякнул в урночку то, что совсем недавно было частью организма Ксении, и вежливо поинтересовался:

– Ну как, полегчало? Или, может, еще один дернем?

– Ша как дерну!!! – рыкнула Ксения, забыв, для чего пришла.

– Минуточку, минуточку, сейчас вот так ротик ваточкой… Ну молодец баба, а?! – восхитился он. И тут же зычно заорал: – Следующий!!! Лечим зубы, большие проблемы и мелкие неприятности! Три в одном! Смелее!

Ксения уже не слышала его оптимистичных призывов, она, чуть пошатываясь и держась за больную щеку, плелась к дому. Сердце больше не болело, в голове только пульсировала незатихающая боль разорванной десны.

Возле подъезда стояла знакомая машина, а рядом с дверью, в роскошном пальто на грязных ступеньках восседал господин Семенов и, надо думать, дожидался покалеченную хозяйку дома.

– Ксения, ты… – дернулся он, завидев ее, но тут же охнул и подхватил ее под руки. – Господи… Ну на минуту нельзя оставить… Что случилось-то? Зуб?

– Удди! – сквозь сцепленные зубы прошипела Ксения и оттолкнула руку.

– Ага, ага… – засуетился Семенов, подождал, пока она откроет ключом дверь, а потом, недолго думая, схватил ее на руки и потащил на кровать.

Ксения барахталась, пытаясь скинуть обувь, но Семенов сам стянул с нее сапоги, сорвал пальто и поправил подушку под головой.