class="p1">Он вздохнул, а я насупилась. Меня посетил страх, что сейчас он снова психанет и заставит пожалеть о своих словах. Но я не могла по- другому, меня выворачивало от ненависти к нему! Я хотела придушить его голыми руками!

Воспоминания о прошлом вечере один за одним всплывали в голове и рвали меня на части, отзываясь тупой болью в сердце. Я сникла и на какое-то ушла в себя, пока Огнарев сидел рядом. Но самая паршивая вещь, о которой я думала с самого утра, никак не давала мне покоя. Больше всего я жалела, не о том, как он со мной поступил, а о том, что где-то очень глубоко в душе, мне хотелось, чтобы он все исправил.

В дверь снова позвонили, но на этот раз я не дергалась. Алекс пошел открывать, а я так и осталась сидеть на диване. Через минуту он вернулся в комнату с еще одним большим букетом цветов. Я надменно закатила глаза.

— Только не говори, что ты думаешь, что от этого я растаю? — ехидно хмыкнула я.

— А это не от меня, — недовольно сказал блондин.

Поклонившись, он протянул мне цветы, и как только они оказались в моих руках, он выдернул из них открытку и прыгнул на соседнее кресло. Огнарев насмешливо забегал глазами по записке, всем своим видом изображая отвращение.

— Что там? — напряженно спросила я.

— Фигня какая-то, — брякнул Алекс и засунул открытку в карман.

— Давай сюда! — я требовательно протянула ладонь вперед, но Огнарев не шелохнулся.

— Алекс!

— Немедленно отдай!

Блондин полностью меня игнорировал, он взял с кофейного столика джойстик от приставки и уселся играть в футбол.

— Ладно! — хмыкнула я, встала с дивана и пошла в сторону кухни, — у тебя есть ваза?

— Естественно! — иронично сказал Алекс, — мне же постоянно дарят цветы! Твой кавалер немного туповат, мог бы догадаться, что тебе будет некуда их поставить.

Я презрительно на него взглянула, взяла из кухонного шкафа большую кастрюлю, наполнила ее холодной водой и отправила туда букет. Меня страшно терзало любопытство по поводу таинственной записки. Скорее всего, Алекс блефует, ведь никто не знает, что я здесь живу. Да и цветы мне мог подарить только Комов, но не думаю, что он осознал свои ошибки и решил активизироваться.

Я подошла к Огнареву и встала прямо напротив, заслоняя ему экран телевизора.

— Дай мне открытку! — уверенно скомандовала я, протягивая руку.

— Там ничего интересного.

— Я жду!

— Возьми сама, если очень хочется, — Алекс указал глазами на передний карман джинс.

— Отдай! — злилась я.

Я не выдержала, наклонилась и с усилием ткнула пальцем ему под ребра, Огнарев мгновенной сложился пополам, но это был обманный маневр, чтобы отвлечь мое внимание Он схватил мои ноги выше колен и потянул на себя, я ударила его по спине и затарабанила по ней руками, затем он резко дернулся, подхватил меня одной рукой за талию, встал с кресла, и я повисла на нем в воздухе. Я пыталась освободиться, но Алекс стискивал меня железной хваткой и напористо двигался вперед, пока моя спина не уперлась в стену. Он плотно прижимался ко мне и коварно скалился, я смотрела на него огромными от негодования глазами и не могла пошевелиться. Одной рукой Огнарев придерживал мою согнутую ногу, а второй перехватил обе мои руки и завел их вверх над моей головой. Я тяжело дышала и никак не могла оторвать глаз от его дьявольского взгляда.

Моя растерянная, молчаливая пауза затягивалась и я еще раз попыталась вырваться и отодвинуть его от себя, но вместо этого нелепо всхлипнула.

— Немедленно отпусти меня! — пискнула я.

— Тогда ты упадешь, — с насмешкой сказал Алекс.

— Поставь меня на землю!

— А вдруг ты снова решишь на меня броситься? — лукаво спросил он.

— Тогда снова напишешь на меня заявление в полицию!

Я обиженно хмурила брови и пыталась брыкаться, но Огнарев только сильней прижимал меня к стене. Он был так близко, что я чувствовала его дыхание на своей щеке и жутко смущалась. Моя футболка так высоко задралась, что происходящее безобразие выглядела еще более неловко.

— Убери… от меня…свои грязные… руки, — я гневно чеканила каждое слово.

— Как скажешь, — невозмутима сказал Алекс и аккуратно опустил меня на пол.

Как ни в чем не бывало, он вернулся на кресло, взял руки джойстик и продолжил играть. Я натянула футболку пониже и залилась краской.

— Кстати, — иронично улыбнулся Огнарев, — если ты не уверена в своих силах, в драку лучше не лезть, тем более первой.

Я скривила лицо, передразнивая блондина, подошла к кухонному столу и вдохнула свежий и нежный аромат цветов от неизвестного отправителя.

— Держи, — Алекс протянул руку в мою сторону, между большим и безымянным пальцем была зажата украденная открытка.

Интересно, он отдаст мне ее так просто или снова дразнит меня и как только я подойду, будет играть со мной в «собачку»?

— Господин Марк Ридигер желает вам не унывать и почаще улыбаться, ведь он уверен, что улыбка у вас очень красивая, — кривлялся Огнарев.

Я ошарашено взяла записку в руки и выпучив глаза, часто заморгала. Честно говоря, у меня немного отвисла челюсть и на какое-то время я зависла, пытаясь переварить информацию. Я несколько раз перечитывала написаное и не верила своим глазам. Алекс воспроизвел содержимое открытки слово в слово, только в конце еще была фраза: «если захочешь с кем-то поговорить, вот мой номер».

— Что вы задумали? — недоверчиво спросила я, косясь на блондина, но он только утомленно цокнул.

— У тебя новый поклонник, дуреха! Может предложить ему перекупить тебя? Хочешь?

Алекс блеснул уже такими привычными черными глазами и это означало, что мы снова в секунде от надвигающегося скандала.

— С удовольствием, — я растянулась в счастливой улыбке и мило захлопала ресничками- если он богат точно так же, как красив, думаю, он сможет себе это позволить…

Черт, Катя! Ну зачем ты это делаешь? Если тыкать в зверя палкой, он обязательно укусит.

— Я смотрю, тебе очень нравится играть в жестокие игры? — холодно сказал Огнарев.

— Вовсе нет!

— Значит, ты совсем глупая, Катя!

— Я просто защищаюсь и пытаюсь не давать себя в обиду!

— Я предложил тебе мир, я извинился, но тебе это оказалось не по душе…

Алекс говорил слишком спокойно, для меня, это был недобрый знак.

Катя! Ну кто же тебя тянул за язык? Почему ты никогда не можешь вовремя остановится?

— Снова будешь мне угрожать, раздевать, унижать перед друзьями и выставлять жалкой, никчемной вещью? — обижено спросила я.

— Нет, — равнодушно ответил блондин, — буду великодушным и в последний раз предложу тебе забыть