Перед нами столько ещё городов, столько предприятий и работы, что даже детям нашим хватит.

Я хочу ей это все сказать, но не успеваю.

Кристина берет мою руку и вкладывает что-то в ладонь.

— Вот… Мой подарок. Наш подарок…

Раскрываю ладонь, смотрю…

И понимаю, что этот Новый год точно будет особенным.

Он будет поразительным и наполненным эмоциями, положительными, естественно. В моей ладони лежит тест на беременность.

И я знаю, что обозначают две полоски.

Поднимаю взгляд на Кристину, тревожно прикусившую губку и смотрящую на меня с ожиданием и легким напряжением.

Глупенькая… Боится?

Улыбаюсь и подхватываю ее на руки, кружу!

Мы кружимся прямо на входе, над нами висит ветка омелы, а где-то вдалеке начинает выводить нежную, красивую мелодию певица.

Идеальный момент для предложения! Сказочный!

— Я поймал Морковку, — говорю я, глядя в ее смеющиеся счастливые глаза, — моя Морковка! Кристина Кирилловна, выходи за меня замуж.

— Игорь! — ахает она, упираясь мне в плечи ладонями и не отрывая сияющего взгляда.

— Нет, ничего не знаю, мы больше не расстаёмся. Пошли, я тебе ёлку покажу…

Ещё надо еще предупредить Людмилу и дядю Ваню, чтобы две недели они меня не тревожили, я ухожу в любовное плаванье со своей будущей женой… Почему будущей? Раз мы беременны, значит нас распишут… В Новый год!

Соединить два события всегда экономически выгодно.

Эпилог

— Игорек, все будет хорошо…

— Отвали.

— Да точно тебе говорю!

— И ты тоже.

— Игореш…

— Людмила, не лезь ко мне.

— Там лучший врач, я тебе отвечаю!

— Отвечальщик… Какого хера вы тут вообще? А кто в лавке остался?

— Все нормально, там Кирилл разрулит…

— Р-р-р…

Встаю, не в силах выносить сопереживающие взгляды близких. Пусть не по крови близких, но по духу — точно.

Почему-то именно сейчас видеть их не хочу.

И без того на стену лезу, а с их появлением беспокойство усиливается в геометрической прогрессии!!!

Я опоздал всего на пару часов. Роды начались преждевременно, мы ещё три недели должны были носить. Но Кристина вела невероятно бурную деятельность и на предприятии, и в быту. Потому можно не удивляться, что все случилось раньше срока. Но все равно плохо! Рано! Мы хотели вместе!

А я с утра закрутился с подрядчиками, увяз в работе и звонки пропустил.

Хорошо, что рядом Платон был, отвез ее в ближайший роддом. Вообще не тот, в котором мы планировали рожать!

И еще меня не пустили внутрь, в палату!

Нет каких-то бумаг, и сейчас их получить не представляется возможным.

И вот я тут, мечусь и на стену лезу, а она там…

И Платон-то ладно, он брат.

А вот Ваня с Людмилой какого хера?

Нет, они мне, конечно, помогали все это время, поддерживали… И в работе, и так, по жизни.

Но сейчас не до них!

Её увезли в операционную, а они тут.

Я падаю на скамейку и обхватываю голову руками. Сердце замирает от ужаса.

Какое-то кровотечение, а я нихрена не знаю в гинекологии.

— Лучший врач области, кандидат медицинских наук, — с осторожностью шепчет Людмила.

Какого чёрта они здесь? Я не хочу никого, кроме здоровой и живой Кристины.

— Здесь папаша, — кому-то кричит Иван.

Я вскакиваю на ноги, чтобы поговорить с врачом.

Худощавый мужичок в очках и с лысиной поднимает на меня взгляд. Какое-то мгновение мы смотрим друг другу в глаза, узнавая. Врач внезапно широко улыбается.

— Мать и ребёнок в безопасности. Поздравляю, — он пожимает мне руку. — Четыре пятьсот сорок.

— Это…

— Это вес, — поясняет доктор.

— Спасибо, — растерянно киваю я.

— И вам спасибо, я тогда действительно спешил на операцию.

— Я… Я не знаю, что сказать.

— Ура! — подсказывает на весь коридор Платон. И с разбега прыгает на меня. Я уже привык, у нас вот такие отношения. Нормальные, семейные.

Обнимает меня Ваня, целует Людмила.

А я к Крис, я хочу к ней… К ним! К моим бесценным!

Спешу, надевая на бегу халат, шурша бахилами. Медсестра сует на ходу берет, его тоже натягиваю и залетаю в светлую палату.

Там лежит на кровати Морковка. Уставшая, бледная и невероятно красивая. Улыбается, обессиленно протягивая ко мне руку. Я подхожу, понимая, что никогда уже не буду прежним. Хорошо, что жизнь дала второй шанс и подарила мне такое счастье. От которого я сейчас разрыдаюсь.

У налитой нежной груди лежит Лев Игоревич.

Моя копия, никакого теста не надо!

Я присаживаюсь у кровати, глядя как мой сын пытается сосать грудь.

И сжимаю тонкую ладонь своей жены, не умея передать словами все, что сейчас внутри бурлит.

Это не описать, нет просто таких слов.

— Спасибо, родная, — шепчу я, наконец.

— Я люблю тебя, зайчик.

— Люблю тебя, Морковка.

Эти прозвища навсегда с нами теперь, потому что именно они свели нас когда-то, и именно с ними связаны чудесные воспоминания нашей необычной, немного запутанной, но такой прекрасной встречи. Наш маленький Лев сопит, подпитываясь, а мы целуемся.

Конец