Шлюпку спустили на воду. Времени сходить по трапу уже не оставалось – пламя буквально лизало им спины. Пришлось прыгать в черное Средиземное море.

– Вода была очень холодная, – продолжала Клеа. – Когда я вынырнула на поверхность, то увидела, что весь «Хавелаар» объят пламенем. Шлюпка дрейфовала в нескольких ярдах от него. Карло и второму помощнику уже удалось забраться в шлюпку, они помогали остальным. Втащили Виченцо. Джованни еще был в воде, он старался удержать голову на поверхности… Я с детства отлично плаваю. Могу, если надо, находиться в воде много часов подряд… Поэтому я крикнула ребятам, чтобы они сначала подняли остальных. А сама осталась в воде…

Она вспомнила, что тогда испытала странное спокойствие. Иногда ей даже казалось, будто она наблюдает за происходящим со стороны. Наверное, ее немного успокаивали ритмичные движения рук и ног, которые вспарывали жидкую тьму. А еще – происходящее было нереальным, словно во сне. Тогда она не боялась… еще не боялась.

– Я знала, что до побережья Испании совсем недалеко, мили две. К утру шлюпка пристала бы к земле. Наконец все мужчины оказались в шлюпке. В воде оставалась только я. Я подплыла к шлюпке и только протянула руку, как мы все услышали рокот мотора…

– К вам приближался корабль? – спросил Джордан.

– Да. Точнее, какой-то быстроходный катер. Все очень обрадовались, закричали, замахали руками. Шлюпка раскачивалась на волнах. Я была с другой стороны и не видела судна, которое шло к нам. Они осветили шлюпку прожектором. Потом я услышала голос, который обратился к нам по-английски. Он говорил с каким-то акцентом – я точно не поняла, с каким. Он назвал свой катер «Косима»… Джованни перегнулся через планшир и протянул мне руку. Он схватил меня, когда… – Клеа несколько раз вздохнула и произнесла: – Когда с «Косимы» в нас начали стрелять.

– Стрелять в спасательную шлюпку?! – переспросил потрясенный Джордан.

– Я не сразу сообразила, что происходит. Послышались крики. Джованни вдруг выпустил мою руку. Я подняла голову и увидела, что он перегнулся через планшир и смотрит на меня сверху вниз. Я не сразу поняла, что треск, который я слышу, – это автоматные очереди… А потом в воду упало тело Виченцо… – прошептала она и отвернулась.

– Как ты спаслась? – тихо спросил Джордан.

Клеа судорожно вздохнула и ответила:

– Я нырнула и плыла под водой, сколько выдерживали легкие. Старалась убраться подальше от прожектора. Время от времени всплывала на поверхность глотнуть воздуха, а потом снова ныряла и плыла дальше. Один раз меня обстреляли – пули свистели совсем рядом, – но за мной «Косима» не гналась. Я плыла и плыла. Всю ночь. Пока не добралась до испанского берега.

Она опустила голову. Ни один из мужчин не произнес ни слова. Никто не нарушил молчания.

– Они убили всех, – продолжала Клеа. – Джованни. Капитана. Шестерых беззащитных людей в спасательной шлюпке! Тогда они так и не поняли, что оставили в живых одного свидетеля…

Джордан и Ричард молча смотрели на нее. Обоих ее рассказ настолько потряс, что они не знали, что сказать. А Клеа сомневалась в том, что они ей поверили. И все же она испытала облегчение. Как хорошо наконец все кому-то рассказать, хотя бы на время сбросить с плеч страшный груз…

– К берегу я подплыла уже на рассвете, – продолжала она. – Я замерзла. Устала. Но прежде всего мне хотелось поскорее добраться до полиции. – Она покачала головой. – Вот в чем заключалась моя ошибка… Напрасно я обратилась в полицию!

– Почему? – мягко спросил Джордан.

– Я пришла в какой-то сельский участок и стала объяснять, что случилось. Пока полицейские проверяли мой рассказ, меня держали в какой-то подсобке. Как выяснилось, они позвонили в компанию Ван Уэлдона и спросили, правда ли, что их корабль затонул… Наверное, они поступили как должно… Ведь им положено проверять все показания! В общем, через три часа – а я по-прежнему сидела взаперти – приехал представитель Ван Уэлдона. Я не видела его, но слышала голос из-за двери и сразу узнала… – Клеа вздрогнула. – Тот самый голос с «Косимы»!

– Ты хочешь сказать, что убийцы работали на Ван Уэлдона? – спросил Джордан.

Клеа кивнула.

– Я вылезла в окно так быстро, что, наверное, оставила там следы ожогов. С тех пор я в бегах… Позднее мне удалось выяснить, что судоходная компания Ван Уэлдона владеет и «Косимой». Они потопили «Хавелаар». Они убили экипаж.

– И предъявили страховщикам иск о колоссальных убытках, – сказал Ричард. – Произведения искусства и все остальное.

– На «Хавелааре» не было никаких произведений искусства и вообще ценностей, – сказала Клеа. – На корабль погрузили «куклу». Они с самого начала планировали затопить судно, которое им больше не было нужно. А коллекция ценностей хранится где-то в надежном месте. Позже, когда о «Хавелааре» забудут, картины и прочее распродадут на черном рынке… Ван Уэлдон неплохо наживется.

– Где они застрахованы?

– В лондонском «Ллойде»…

– Вы поставили их в известность?

– Да. Они мне не поверили. То и дело спрашивали, какую выгоду я преследую и нет ли у меня личных счетов с компанией Ван Уэлдона. Потом они узнали о том, что я сидела в тюрьме. После этого они уже не верили ни единому моему слову. – Клеа вздохнула и села на кровать. – Я велела Тони скрыться из вида, ведь через него легче всего выйти на мой след… Он инвалид и потому очень уязвим… Сейчас он прячется где-то в Брюсселе. От него я никакой реальной помощи не жду. Приходится барахтаться в одиночку.

Последовало долгое молчание. Когда Клеа наконец нашла в себе мужество поднять голову, она увидела, что Джордан угрюмо смотрит в стену. Судя по лицу Ричарда Вулфа, его ее рассказ, очевидно, не убедил.

– Мистер Вулф, вы мне не верите? – спросила она.

– Свое мнение я придержу на потом. Вначале постараюсь проверить все факты. – Ричард повернулся к Джордану: – Можно тебя ненадолго?

Джордан кивнул и следом за Ричардом вышел из номера.

В окно Клеа видела обоих мужчин. Они стояли в палисаднике. Хотя слов она не слышала, жесты их оказались вполне выразительны. Джордан угрюмо кивал. Через несколько секунд Ричард сел в свою машину и уехал. Джордан вернулся в гостиницу.

Клеа ждала его со страхом. Она боялась посмотреть ему в лицо, боялась встретиться с его недоверием. Хотя… почему, собственно, он должен ей верить? Она ведь сидела в тюрьме. Да еще несколько раз подряд обманула его… Теперь он вряд ли ей поверит.

Дверь открылась, и в номер вошел Джордан. Лицо его было непроницаемым. Он некоторое время разглядывал ее, как будто не знал, что с ней делать. Потом глубоко вздохнул.

– Ты определенно умеешь навлекать на других неприятности, – сказал он.

– Мне очень жаль. – Больше она ничего не могла придумать.

– Тебе, значит, жаль?

– Я не собиралась ни во что тебя впутывать. И твоих родственников тоже. Думаю, сейчас тебе лучше всего вернуться домой. Я как-нибудь доберусь до Лондона.