собакена, — услышал я негромкий голос Бориса. — Будь он хоть трижды военным псом, а с этим монстром ему точно не справиться.

Но затем «Мех», да и мы тоже, буквально разинули рты от удивления.

Пёс, будто пружина, выпрыгнул из кустов и в этот раз бык не успел отреагировать. Такой стремительной была эта атака. Стальная челюсть сомкнулась на бычьей шее. Пёс принялся мотать головой беспощадно выгрызая из быка куски. Жуть какая!

Уже через минуту мёртвое тело быка лежало на дороге, а пёс с победным видом стоял рядом.

— Вот тебе и «жаль пёсика», — пробормотал я, еле выговаривая слова.

— Открыть огонь! — заорал «Порох», увидев, что пёс принюхался, а затем опустив морду к земле, и порыкивая, потрусил в нашу сторону. — Валите его!

Как только раздались первые выстрелы, пёс изо всех сил рванул с места и помчался прямиком на нас. Из него то и дело брызгала кровь, он взвизгивал, злился, рычал, но ни на миг не замедлился.

— Затылок! — прокричала Анна, — бейте в затылок, там слабое место!

Мы же на её слова и внимания не обратили, паля в пса из всех стволов. Да и как мы попадём в затылок твари, что несётся на нас в лоб?

— В рассыпную, — скомандовал «Порох», когда до твари осталось метров пять.

Несмотря на команду «Пороха», кто-то из нас ещё продолжал стрелять. Кто именно, я уже не видел. Да и сам стоял на месте. Казалось вот-вот тварь и завалится, надо только ещё очередь в неё выпустить. У меня самого магазин уже опустел и, резким движением откинув его, я принялся доставать следующий.

Вставить магазин в автомат мне было не суждено. Я слишком поздно отреагировал на вопящего в голос Пороха, а в следующий момент увидел летящую на меня тушу с разинутой пастью.

Время будто замедлилось. Всё что успел, выставить перед собой автомат.

В звериных глазах пса я увидел торжество, а затем он попросту сбил меня с ног.

Глава 15

Призрачное касание

Сбитый с ног шерстяной тушей в бронежилете, я завалился на спину. Радостно оскалившийся пёс навалился сверху. Причём я уверен, что он очень мне рад, правда не как новому другу, а как обеду.

Выставленным на вытянутых руках автоматом, я упёрся зверю в шею, не давая ему дотянуться до моего горла. Хотя, судя по тому, как клацали здоровенные челюсти, пёс запросто мог попросту откусить мою голову вместе со шлемом. Быка-то он за секунду загрыз. Не стоит сомневаться, что со мной он справиться намного быстрее.

Пощёлкав зубами собака проявила чудеса логики, сообразив, что мой автомат мешает ей дотянуться до желанного горла. Вцепившись зубами в заскрипевшее цевьё, пёс мотнул головой и вырвал оружие из моих рук. Немного покрутив головой, едва не зашибив меня прикладом, пёс попросту выплюнул автомат в сторону, а затем, злобно уставился на меня.

Ну всё, кранты мне похоже.

Понимая всю неразумность своих действий, я рефлекторно закрыл руками лицо и шею. Внутренне весь сжался от ожидания, что пёс своими клыками сейчас вопьётся в моё горло. Но особо выбирать не приходилось. Это всё, что я мог сделать в этот момент. Слишком поздно сообразил, что можно было бы упереться руками в грудь пса. Ну хоть так, главное в живых остаться, и желательно с руками. Хотя последнее уже маловероятно.

Тем временем собака продолжала стучать зубами на расстоянии ладони от меня. А я вдруг понял кое-что очень важное в этот момент! Несмотря на то, что руками по-прежнему защищал своё лицо, я каким-то образом продолжал держать псину за шею. Причём держал её на весу! Я физически ощущал её тепло и мокрую от бычьей крови шерсть.

Я не сразу сообразил в чём дело. Да и сложно меня в этом упрекнуть.

Несмотря на напряжённость ситуации, меня до позвоночника пробрало от осознания происходящего. Да я же держу пса своим телекинезом. Причём без рук! А пёс и сам не понимает в чём дело. Продолжает щелкать бестолково челюстями перед моим лицом.

Краем сознания, я вдруг заметил, что собака слегка светится. Будто фосфоресцирует зелёным светом. Это я что, так затылком приложился, или ещё какая-то особенность зоны?

А я ведь ни разу до этого момента я не осязал предметов, которые поднимал или толкал телекинезом. А сейчас физически ощущал горло собаки, и при этом, будто сдавливал его. И не силой мысли, а призрачными руками, которых я не видел.

Чем сильнее я сдавливал шею пса, тем горячее казались мне мои призрачные ладони. Затем эта горячая энергия будто потекла по моим призрачным рукам и я стал ещё лучше их чувствовать. Даже стал воображать, что у меня из плеч выросла еще одна пара самых настоящих, а не призрачных рук.

Тем временем, тепло разливалось по моим пальцам, опускалось к запястьям, после этого дошло через предплечья до локтей. И дальше, до самых плеч.

Очень скоро псина прекратила грозно скалить зубы. Её вдруг покинул весь энтузиазм, а плотоядный оскал сменился панически округлившимися глазами. Собака захрипела и начала извиваться в попытках вырваться из моей хватки. Но я продолжал душить её, не давая возможность вырваться из моих призрачных тисков.

Через миг она уже заскулила. Её пасть больше не нависала надо мной, напротив, она выгнула шею, лишь бы убрать голову подальше от моего лица. Присмотревшись, я вдруг увидел, что тело собаки теперь зависло сантиметрах в тридцати надо мной. Это ещё что такое? Не смогла вырваться и решила улететь? Вот только на пользу это ей явно не шло.

Собака уже не могла ни скулить, ни хрипеть. Вывалив язык, она закатила глаза и принялась сотрясаться в судорогах. Причём и светиться она тоже перестала.

В следующий миг, меня оглушило звуком выстрела. На лицо брызнуло чем-то горячим. Я так испугался, что выбросил руки вперёд… Правда не скажу какие именно, свои или призрачные. Собаку отбросило в сторону, а на том месте, где она была, остался дымчатый черноватый силуэт. Но видел я его буквально мгновение, после чего его затянуло в меня через те самые призрачные руки, словно пылесосом. На миг они приняли видимую форму, но этого хватило мне, чтобы я успел их разглядеть.

А затем от черной дымки не осталось и следа. Как и от моих призрачных рук.

— Охренеть, — услышал я протяжный вздох Порохова. — «Инженер», мать твою, я думал тебя уже сожрали.

Я тоже так думал, — хотел бы ответить я, но хватал ртом воздух, будто после километрового забега. Твою мать! Да я же чуть не сдох только что!

По-прежнему лёжа на траве, я повернул голову и скосил глаза на труп собаки. Тут же отметил, что Порохов выстрелил ей в затылок. Именно это место обозначила Анна, как слабое.

— Цел? — оглядел меня Порохов. В ответ я лишь кивнул, а «Порохов» тут же рявкнул: — Так вставай боец! Не время отдыхать!

Я хотел было возмутиться, я ведь едва выжил! Однако встретился с глазами командира и понял что тот не меньше меня переживает. Просто виду не подаёт.

Командир протянул мне ладонь.

Онемевшей и дрожащей рукой я потянулся к нему, но почувствовал её гораздо раньше, чем дотянулся. И, судя, по сдвинувшимся на переносице бровям «Пороха», он тоже это понял. Однако виду не подал.

— Как сам? — хлопнул меня по плечу Борис, когда я поднялся на ноги. — Ну ты дал! Живой! Поздравляю! Я уж думал всё, конец тебе!

— Ага, — только и кивнул я.

— Оружие не потеряй, — «Мех» протянул мне мою «Ксюху», на которой остались серьёзные отметины после собачьих клыков. Да чего уж там отметины? Ствол был погнут, причём в одном месте виднелась глубокая вмятина. Похоже, мой автомат больше не подлежал применению. Да уж, повезло, что эти зубищи не добрались до меня.

— Это залёт, солдат, — хохотнув, донёс до меня младший лейтенант. — На лицо порча государственного имущества. Даже во время ядерной атаки солдат обязан положить оружие под себя, чтобы его спасти. А ты чего сделал? Взял и сунул его прямо в пасть этой псине.

Я понимал, что «Порох» запустил режим армейского шутника, чтобы взбодрить меня. Но ни ответить, ни посмеяться над его словами я не мог. Горло будто судорогой свело, лицо стало, словно каменным. А тело продолжала колотить леденящая дрожь.

Вот же твою мать. Ладно курицы… Да даже петух, хрен с ним! Кроты хоть и страшные, но до нас даже не добрались. А здесь же… Смерть буквально щелкала зубами в нескольких