– Ник, ты что в такую раньше поднялся? – открыла она глаза. – Что-нибудь случилось?

– Нет, дорогая, не случилось. Но мне надо идти.

– Ты сегодня придешь?

– Нет, Кира. У меня полно дел. И мне нужно учиться. Отдыхайте, набирайтесь сил, а через пять дней я приду. Спи, дорогая, спи.

Я подошел к дверям и обернулся – она уже спала и чему-то улыбалась. А я пошел в столовую, а потом в медблок – учиться.

Так дни и шли. Я шесть дней учился, потом вставал и шел в рубку, вход в систему, разгон и вход в гипер. Потом занимался кораблем – проверял с техниками зоны риска, в основном энерговоды, устраняли разные мелкие неполадки. В принципе техники и сами постоянно мониторили состояние корабля и, если выявляли какие-то мелочи, тут же устраняли их. Тем же занимался и искин. Так что я в общем-то был и не нужен. Это если случалось что-то серьезное, тогда да, поработать приходилось и мне. Но особо серьезных неполадок не было, так что полет проходил, можно сказать, рутинно. Ну и слава богу. Лучше уж обходиться без героических трудовых подвигов. Нет, конечно, когда нужно было поработать – я работал. Так, например, о замене двигателей на легком аратанце я до сих пор вспоминаю с содроганием. Почти две недели на стимуляторах – это что-то. Так что в экипаже ко мне, несмотря на мою молодость, относились очень хорошо. Знали, что вкалывать я умею и, если что, не подведу. И изученные инженерные базы в высоких рангах, и принятие часто нестандартных решений – все это только добавляло уважения. К чему я это? К тому, что люди, конечно, догадывались о моих отношениях с аратанскими девчонками, но относились к этому достаточно снисходительно, без злобы. Мол, что с него взять – молодой, горячий. Поэтому к девчонкам я ходил со спокойной душой. Капитан, конечно, потом мне всыплет, но ничего, перетерплю – оно того стоит.

Так что полет проходил спокойно и буднично. Только один раз нам удалось слегка развлечься. Войдя в систему, я увидел три корабля – один легкий крейсер и два фрегата, все четвертого поколения. Да они ни от кого и не скрывались. А от кого здесь скрываться? Здесь никого не бывает. Только вот мы здесь случились, на их беду. Мы бы, конечно, прошли мимо – не до них. Но они шли на пересечение нашего курса, и капитан решил не рисковать. Они бы и сами отвернули, но слишком уж неожиданно мы выскочили из гипера.

– На связи капитан. Ник, огонь по левому фрегату, Дин, огонь по правому. Я беру крейсер.

Ну вот, наконец и в стрельбе потренируюсь, а то еще ни разу по настоящей цели не стрелял. Я открыл огонь из тоннельных пушек. Конечно, такого же ювелирного, как у капитана, у меня не получилось, но с третьего залпа двигатели я ему все-таки своротил. К этому времени и второй фрегат, и крейсер уже крутились со сбитыми двигателями.

– Продолжать огонь до полного уничтожения противника, – приказал капитан.

– Капитан, разреши? – влез я.

– Слушаю, Ник.

– Капитан, у меня абордажники совсем от безделья измаялись, как бы бузить не начали. Пусть слетают, разомнутся. Заодно и барахла какого насобирают.

– Да какое барахло на этих развалюхах. А вот насчет разминки – тут ты прав, они у тебя там уже, наверное, жиром заросли. Посылай их на фрегаты. А я добью крейсер.

– Первый бот к правому фрегату, второй к левому, – приказал я, – гасите там всех, нам пленных девать некуда.

Боты помчались к фрегатам. В одном фрегате было девять человек, в другом – одиннадцать. Но я совершенно не волновался – против наших абордажников пиратам ничего не светит. Так и получилось. Через час поступил доклад, что оба фрегата зачищены. Трюмы у них, к сожалению, были пусты – видно, только собирались на дело.

– Ребята, соберите там, что понравится, и возвращайтесь. Корин, проконтролируй, – распорядился я.

Еще через час все были на месте, и я дал еще один залп по своему фрегату. Фрегат вспух огненным шаром. К тому времени от пиратского крейсера тоже ничего не осталось. Взорвался и второй фрегат. Конечно, можно было бы поснимать с них хотя бы движки и реакторы, каких-никаких денег они стоили, но тупо их некуда было девать. У нас и так все забито. Искины ребята, конечно, притащили, они не такие уж габаритные, а остальное все пошло в огонь. Ну и ладно – нам бы уже затрофеенное барахло дотащить.

Вечером Эдит меня спросила:

– Что там за стрельба была?

– С пиратами повстречались. Два фрегата и крейсер.

– И что?

– Они все умерли.

– А откуда знаешь, что это пираты?

– Так они шли без идентификатора.

– А с нашими кораблями что?

Ого, уже с нашими – это очень подозрительно. Похоже, девочка уже все решила.

– Афра, как думаешь?

– А что тут думать – две наложницы у тебя уже точно есть.

Понятненько.

– С нашими все нормально. Пираты даже выстрелить ни разу не успели.

– А вы с ними хоть поговорили?

– А о чем с ними говорить? У нас все просто. Встретил пирата – убей. Они нас тоже не жалеют, если встретят кодлой, обязательно нападут. Это на корабли ВКС они нападать побаиваются – все-таки вояки народ мстительный, потом обязательно найдут и всех уничтожат. А у нас с ними идет непрекращающаяся война. У наемников, конечно, и корабли получше, и вооружение получше, и обучены намного лучше, наемники-то все бывшие вояки в основном, но пиратов намного больше. Вот так и живем.

Любовью мы теперь занимались намного вдумчивей, что ли. Таких диких порывов страсти, как раньше, уже не было, но так было даже интересней. Девчонки уже полностью раскрепостились и вытворяли такое, что у меня просто крышу сносило. Как дальше будет, я уже не загадывал. Как будет, так и будет. На их содержание денег у меня хватало. Чего-чего, а в этом недостатка не было. Единственное, о чем я волновался, так это о том, как на них отразится раскрытие меня как псиона. А в том, что это рано или поздно произойдет, я не сомневался. Это может здорово их ошарашить. Конечно, вытащить я их постараюсь, но я ведь не всемогущ. Я прекрасно понимал, что если за меня возьмется государство, то у меня один выход – бежать очень быстро и очень далеко. Слава богу, есть куда. Но и предупредить об опасности я их не мог. Не мог же я им признаться, что я псион. Разболтают сразу. Женщина есть женщина. И обижаться на это смысла нет. Просто они такие, какие есть. Конечно, я им исподволь внушал, без пси, конечно, какая у меня опасная работа. И что со мной может всякое случиться. Но разве женщину в чем-то можно убедить, особенно если она для себя уже все решила? Ладно, буду надеяться, что они все же захотят вернуться домой. Если и не все, то хотя бы некоторые.

Вот так мы и долетели до дома. Да, именно дома. Станцию я теперь считал своим домом. Хоть и прожил я на ней, в общей сложности, меньше двух месяцев, а остальное время мотался в космосе. Но все равно – это был мой дом. Конечно, не хотелось бы всю жизнь прожить на этой космической железяке. Хотелось жить на планете – гулять по лесу, купаться в море, загорать на пляже. И все это обязательно будет – я приложу к этому все усилия. И рано или поздно я этого добьюсь.