Булыжником, конечно же, было опровержение. Рассказ Димы и собственные наблюдения за неделю под крышей его центра дружно говорили о дезинформации. Теме и мне кто-то очень ловко подсунул искаженные факты. Нас как детей обвели вокруг пальца, а Диме теперь приходилось разгребать то нашествие "зеленых", то санстанцию.

В том, что последняя пришла с проверкой после моей статьи, сомневаться не приходилось. Я повесила такую жирную мишень над головой Димы, что даже неповоротливая государственная машина не смогла ее не заметить.

Опровержение было единственным, чем я могла помочь. Теме я, конечно же, сообщила о своем намерении в первую очередь. С его подачи это завертелось, а значит — только он и мог найти подставившего нас.

Я искренне надеялась, что он захочет помочь или хотя бы даст подсказку, в каком направлении искать ответ. В среду я ему позвонила, в четверг написала сообщение с просьбой поторопиться.

Обычно Тема действовал быстро, но в этот раз он не был похож на себя. Устное обещание разобраться так и осталось пустыми словами, а в четверг от него пришло странное и немного пугающее сообщение: "Не лезь в это дело. Мы ничего не докажем, а с проблемами потом не расхлебаемся. Береги себя, маркиза ангелов".

Если бы не приписка, я бы точно подумала, что мне ответил кто-то другой. Не пасовал Тема перед трудностями. Даже, когда мы искали компроматы посерьезнее, он смело ломал чужие базы данных и находил нужных людей. Но эта его "маркиза"… О моей нелюбви к собственному имени знал только он один. Петя и родители не придавали этому значения, и лишь Тема вечно придумывал новые способы надо мной пошутить.

Как бы я ни надеялась, что Тема одумается, в пятницу друг вообще перестал выходить на связь. Все попытки дозвониться заканчивать предложением оставить голосовое сообщение, а СМС и емейлы уходили в никуда.

За каких-то три дня он стал вторым мужчиной, который меня игнорировал. Впору было задуматься, что же со мной не так или послать обоих куда подальше.

Поленившись сходить в магазин, я поужинала стаканом кефира и уже начала обдумывать, как в субботу официально запрещу себе ждать встреч и ответов. Когда жизнь поворачивается задом, навык отвернуться вовремя не менее ценен, чем искусство плакать без чужой жилетки. Я даже поставила будильник на семь. На идеальное время, чтобы умыться позавтракать и начать работать.

Оставалось лишь лечь в кровать и уснуть. Всего ничего! Но именно в это время ожил мобильный. Чтобы узнать, кому не спится, смотреть на экран не пришлось — знакомая машина с трезубцем на радиаторной решетке сверкнула фарами как раз напротив моего окна, и сердце как спятивший кролик пустилось вскачь.

* * *

Дима

Я не видел Лику два дня. Планировал не видеть дольше. Сама того не понимая, Кристина своим прощальным вопросом каким-то непонятным образом охладила меня сильнее, чем собственные здравые рассуждения.

Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понимать, к чему у нас все катится. Наивная, хоть и боевая юная девочка и свободный папик, который не ленится трахать ее качественно — хреновый состав участников для случайного секса.

Что она для меня значила? Первое, что приходило в голову, когда пытался ответить на этот вопрос: хороший секс, свежая голова, и, как ни странно, покой. В то, что Лика не станет лезть в мою жизнь, подстраивая ее под себя, я не сомневался. А что значил я для нее?

Тогда, рядом с ней, я сказал, что не ставлю сроков. Я не врал. Сроков не было, только та часть меня, в которой еще сохранились остатки совести, настойчиво требовала уйти в сторону, пока на голову Лике не свалилась "большая и светлая".

Сваливать в закат нужно было как можно скорей. Не тянуть кота яйца сообщениями о занятости, не заставлять ждать, но я не смог. Словно жили своей жизнью, пальцы сами каждый раз набирали СМС, а сегодня…

Нина все-таки убралась из квартиры. Обнесла ее как липку от посуды до постельных принадлежностей, а на нашей совместной фотографии, что стояла на камине в гостиной, оторвала половину — меня. Семь лет прожили вместе, а даже не подозревал об истинных размерах тараканов в ее крашенной голове.

Вначале захотелось смеяться. Смотреть на разруху, пустоту и ржать. Потом отпустило. Семь гребанных лет прошли в этих стенах и… в задницу. Ни детей, которых Нина боялась как огня, ни уюта, ради которого я, идиот, поперся в ЗАГС.

Кто кого переиграл — хрен его знает. Вместо долгожданной легкости освобождения на душе занозой засело совсем другое чувство, поганое, непривычное — опустошение. Стройка века под названием "брак" вместо светлого будущего привела в тупик, а семейное гнездо обернулось холостяцкой берлогой.

Другой на моем месте, наверное, устроил бы кутеж с бухлом и бабами. Выкрутил бы басы на Кипеловском "Я свободен" и неделю праздновал начало новой жизни. Во всяком случае, именно так моя фантазия рисовала прощание с Ниной. Но на деле не захотелось ничего.

При мысли об алкоголе пустой желудок сжался и плюнул в глотку порцией горечи. При мысли о бабах душа пожелала только одну, да и не "бабу". Ладони зудели — так хотелось стиснуть тонкую талию своей пичуги, а потом стянуть с нее очередные бесформенные тряпки и медленно, никуда не спеша заняться сексом прямо посреди этого бардака. Без простыней, без одеял. На укрытом ковром полу. До самого рассвета.

Неправильное желание. Ошибочное. Следовало гнать его поскорее из маковки и заваливаться спать. Так было правильно… Но я не стал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Лика выпорхнула из подъезда спустя пять минут после звонка. Точно птица — быстрая, легкая, почти не касающаяся земли. Ей наверняка и мысль не пришла потянуть время, чтобы набить себе цену. Не дура и не вертихвостка. Попалась же такая!

— У тебя новые шорты? — у светофора на проспект, я окинул девчонку взглядом. А ведь красавица! Даже в обычной синей майке и лимонных шортах. Каждая линия идеальна: от аккуратных маленьких стоп до чуть вздернутого носа с едва заметной россыпью веснушек. Ей бы рассмотреть себя повнимательней в зеркале, сменить настороженный взгляд синего чулка на уверенный — половина мужиков города ринулась бы следом.

— Нравятся? — Лика приподнялась на сиденье и легонько вильнула попкой.