— Мне нравится, — признался он. — Если бы года три-четыре назад мне кто-то сказал, что я отпущу бороду, я бы не поверил.

— Теперь это модно.

— Что ж, это совпадение. Ты же знаешь, что я не слежу за модой, — запротестовал он. Затем Альваро посторонился и пригласил ее войти. — Проходи, а то я держу тебя в дверях, будто ты перепись проводишь.

Хулия прошла по коридору. Этот дом был ей знаком.

— Что ты здесь устроил? — она с удивлением оглядела гостиную.

Альваро рассмеялся.

— Добро пожаловать на мою ферму.

Большую часть комнаты занимали соединенные между собой компьютеры с открытыми платами, и диван теперь теснился в углу. Ничего удивительного, но Хулия не привыкла видеть его там.

— Ты все еще занимаешься биткоинами?

Альваро кивнул.

— Но теперь все по-крупному. Не то чтобы я стал богачом, но что-то вроде того. Я майнер, фермер будущего.

Хулия с изумлением посмотрела на огромный компьютер.

— Как это работает?

— Криптоферма? Ух, это непросто объяснить… Компьютер вычисляет алгоритмы для создания биткоина — виртуальной валюты, которая заменит те, что выпускаются центральными банками каждой страны.

— Поживем — увидим, что это: деньги будущего или просто спекуляция… Но как компьютер может создать валюту?

— Криптовалюту, — поправил ее Альваро. — Все управляется цепочками блоков. На сегодняшний день найдено шестнадцать миллионов биткоинов, а пять миллионов до сих пор не обнаружено.

Хулия почувствовала, что теряет нить.

— И это устройство их ищет?

— И находит.

— Но зачем они нужны?

Альваро неверяще посмотрел на нее.

— Это все равно что евро. На биткоины можно купить что угодно или обменять их на любую валюту: доллары, евро…

Хулия медленно кивнула. Она все равно не понимала, как компьютер может добывать деньги, но она пришла сюда не за этим.

— Закажем ужин? — предложила она, меняя тему.

— Уже. Сегодня приглашаю я, — Альваро подошел к монитору и проверил время. — Сейчас привезут.

— Не стоит, — запротестовала Хулия, — давай напополам.

— Посмотрим. Идем, я накрыл стол на кухне, — Альваро исчез в коридоре.

Хулия обрадовалась. Ей не хотелось ужинать рядом с этой штуковиной, чьи вентиляторы шумели, будто огромный рассерженный дракон.

— Неужели ты заказал вьетнамские спринг-роллы?

— Конечно. Думаешь, я забыл твое любимое блюдо? И мисо суп. Вьетнам, Япония… Остальное тайское. Ты же не откажешься от пад тая и очень острого салата с папайей?

Рот наполнился слюной при одной только мысли о еде. Неловкость начала проходить — Альваро мастерски умел заставить ее расслабиться. Слишком хорошо. А затем наступало время иллюзий и разочарования.

— И мороженое с зеленым чаем? — спросила Хулия, следуя за ним на кухню.

— Я не упустил ни одно из твоих любимых блюд. А ты как думала? Хоть ты и редко меня навещаешь, я все помню, — рассмеялся Альваро и пригласил ее за стол. Палочки для еды рядом с пустыми тарелками создавали предвкушение гастрономического путешествия, которое вот-вот начнется.

Разговор прервал звонок в дверь.

— А вот и курьер. — Альваро быстро направился к двери.

— Давай я заплачу, ну правда. Пополам, — настаивала Хулия, поднявшись со стула.

— Даже не вздумай вставать. Ты сегодня гостья. В другой раз поужинаем у тебя, — голос Альваро заглушила открытая дверь. Послышались приветствия и шорох денег и пакетов.

Хулия со вздохом выглянула в окно. Уличные фонари придавали оранжевый оттенок побережью, погруженному во тьму. Днем это прекрасное зрелище, хотя она больше любит море, чем топи. Вот почему она выбрала для жизни Мундаку. В этом и заключается волшебство Урдайбая: всего несколько километров — и пейзаж полностью меняется. В Гернике, где находилось полицейское управление, только несчастный канал напоминал о том, что где-то поблизости есть море, а в Бустурии, где жил Альваро со своей криптофермой, главным элементом пейзажа были топи. В Мундаке же балом правил Бискайский залив.

— А вот и я. Весь вечер провел у плиты… Надеюсь, ты оценишь, — пошутил Альваро, поставив пакеты на столешницу. — Не двигайся, — велел он, заметив, что Хулия собирается ему помочь.

Хулия улыбнулась про себя, наблюдая за тем, как он раскладывает все на тарелки и подносы. Будь она хозяйкой, пластиковые контейнеры отправились бы прямиком на стол.

От мисо супа все еще поднимался пар, когда Альваро поставил на стол миски с графичным изображением ласточек. Хулия слегка помешала его ложкой. От ферментированной сои, будто от грозовой тучи, бульон потемнел.

— Пахнет морем, — с восторгом сказала она, приблизив нос к тарелке.

— Скорее болотом, — пошутил Альваро, махнув рукой в сторону окна. — Начинается отлив.

Хулия рассмеялась. Конечно, нет. Запах грязи и водорослей от побережья при отливе совсем другой.

— Очень вкусно, — объявила она, поднося ложку ко рту.

Альваро с серьезным видом наблюдал за ней, помешивая свою порцию.

— Ты расскажешь мне, что ты здесь делаешь? — спросил он в конце концов. — Я ничего не слышал о тебе с того дня. Сколько раз я тебе звонил, а ты не отвечала… Ты мне небезразлична, и я вовсе не хотел причинить тебе боль.

С глубоким вздохом Хулия вскинула руку, призывая к молчанию. Воспоминания о том самом дне все еще задевали ее самолюбие. Ей нелегко было сделать первый шаг и еще труднее — почувствовать себя отвергнутой. Ей казалось, что симпатия взаимна. Если нет, то зачем они встречались почти ежедневно на протяжении нескольких месяцев, делились секретами и вместе смеялись над трудностями повседневной жизни?

Порой Хулия все еще думала о нем. Она прекрасно помнила тот день, когда они столкнулись на рыночной площади, с их последней встречи прошло лет пять. То, что начиналось как встреча одногруппников, превратилось в следующие недели в близкую дружбу. Пока Хулия все не испортила. Затем последовали разочарование и стыд, и снова закровоточила самооценка, которую задолго до этого ранил Чема. Ей хотелось рассказать Альваро о том, как на нее подействовало возвращение Чемы, но в последний момент она передумала раскрывать свои чувства.

— Я работаю над делом убитой журналистки. — Хулия сделала паузу, чтобы убедиться, что ее собеседник понимает, о ком идет речь. Всем своим серьезным видом Альваро подтвердил, что он в курсе. Еще бы, случившимся потрясены все в округе. — Ты смотрел видео на «Фейсбуке»?

Альваро с мрачным видом покачал головой.

— Мне не хотелось это видеть. Насмотрелся всякого за два года, — признался он, опустив взгляд.