По случаю дня рождения Эдварда уроки отменили, и принц наконец мог удовлетворить свое долгожданное желание. Король разрешил ему обучаться фехтованию и верховой езде. Мальчики возбужденно болтали, сбрасывая камзолы и проверяя острие затупленных рапир.

— Миледи Элизабет, прошу вас, садитесь, — пригласил доктор Коукс, указывая на высокое резное кресло на помосте и придвигая табурет. — Отсюда все будет отлично видно.

— Мне что, можно только смотреть? — возмутилась Элизабет. — Барнаби знает, я владею рапирой не хуже любого мальчишки. Он сам меня учил.

Услышав ее слова, Барнаби Фитцпатрик широко улыбнулся:

— Совершенно верно, сэр. Леди Элизабет посрамит любого из нас.

— Девчонка — и фехтование? — язвительно вскинулся Роберт Дадли.

— Вы чересчур дерзки, сэр, — высокомерно заявила Элизабет. — Я вам покажу. Могу я быть партнером этого джентльмена? — обратилась она к учителю фехтования.

У Роберта отвисла челюсть. Элизабет радушно улыбнулась:

— Сейчас увидим, кто лучше, мальчик или девочка.

— Но, ваша светлость, как вы будете фехтовать в длинной юбке? — заметил Барнаби. — Мастер Роберт получит преимущество.

— И пусть! — рассмеялась Элизабет.

Щеки Роберта порозовели от досады.

— Стоит ли, сэр? — обратился он к доктору Коуксу.

— Мы не можем перечить юной леди, особенно дочери короля, — ответил тот, довольно улыбаясь. Этого мелкого гордеца не помешает немного унизить.

Остальных мальчиков разбили на пары. Учитель продемонстрировал правильную стойку и несколько точных выпадов.

— Есть два вида фехтовальщиков. Дуэлянт полагается на свой опыт и рапиру, — объяснил он. — Атлет добивается победы за счет работы ногами. Решайте, кем вы будете, джентльмены — и миледи!

— Я буду дуэлянтом, — сверкнула глазами Элизабет.

— Тогда я тоже, — нехотя буркнул Роберт.

— Защищайтесь! — крикнула она и устремилась вперед, отражая удар за ударом.

Застигнутый врасплох Роберт, не особо веривший в ее похвальбу, оказался не готов к решительной атаке и, пятясь, неуклюже наткнулся на юного лорда Гастингса. Он попытался перехватить инициативу, но Элизабет твердо держалась на ногах. Через несколько минут учитель увидел, что дело принимает опасный оборот, и прекратил поединок.

— Неплохо для начала, ваша светлость! — воскликнул он, улыбаясь принцу, который тоже показывал себя не с худшей стороны.

Все неохотно вернулись на помост. Роберт, которого уже не пугало возможное поражение от простой девчонки, галантно молвил:

— Вы хорошо сражались, миледи.

Бросив взгляд на темноволосого мальчика, Элизабет, к своему удивлению, увидела в его глазах восхищение.

— У меня был достойный противник, сэр, — ответила девочка.

Она уже показала, на что способна, и теперь могла позволить себе великодушие.

За неделю своего визита Элизабет постоянно видела Роберта Дадли — ей позволили посещать уроки вместе с принцем и его знатными товарищами. В классе Роберт особо не блистал.

— Зачем мне учить греческий? — проворчал он, пользуясь временным отсутствием доктора Коукса и кладя перо.

— Чтобы ты мог стать гуманистом[9]и изучать труды древних, — ответил Эдвард.

— Я бы лучше покатался верхом, — сказал Роберт, будучи завзятым лошадником.

— Это понятно, я тоже люблю кататься верхом, — заметила Элизабет. — Но мне нравится и учиться, особенно история и языки.

— С вами все ясно, миледи: вы девочка, и вам не обязательно учить все то, что полагается юному джентльмену, — покровительственно ответил Роберт.

— Уверяю вас, мастер Роберт, я изучаю то же, что и вы! — горячо возразила Элизабет.

— Что, и географию, и государственное управление, и классику?

— И это, и многое другое, — гордо заявила она. — И я обожаю каждую минуту уроков.

— Как это возможно? — буркнул Роберт.

— Тсс, — прошипел Генри Брэндон. — Доктор Коукс услышит.

— Он пошел по малой нужде, — ухмыльнулся Гастингс. — Прошу прощения, миледи.

Элизабет улыбнулась. Ей нравились грубые разговоры мальчишек.

— Сестрица, ты же не собираешься становиться королем Англии, — заметил Эдвард. — Зачем все это учить, если ты просто выйдешь замуж и будешь растить детей, как все девочки?

— Я не выйду замуж! — пылко воскликнула Элизабет. — Никогда!

— Еще как выйдешь, — безмятежно парировал принц.

— А вот посмотрим! — вызывающе бросила она.

— Если отец прикажет, тебе придется подчиниться, — самодовольно проговорил тот.

— Это мы еще поглядим!

— Хотел бы я поглядеть, как это у вас получится, — встрял Роберт.

Мальчики рассмеялись.

— Он отрубит вам голову! — заорал юный Генри Брэндон.

К его удивлению, внезапно наступила тишина. Пятнадцать пар настороженных глаз неловко уставились на рыжеволосую девочку, хмуро сидевшую в конце длинного стола.

— Ладно, — сказала Элизабет, быстро опомнившись. — Может, лучше вернемся к занятиям? Кажется, доктор Коукс идет.

— Вы вправду так считаете, миледи Элизабет? — спросил Роберт Дадли, поравнявшись с Элизабет.

Девочка вышла на короткую утреннюю прогулку по окружавшему Эшридж лесу в сопровождении Бланш Перри. Было холодно, изо рта летел пар. То был последний день ее визита.

— О чем вы, мастер Роберт?

— О том, что вы говорили вчера, — будто никогда не выйдете замуж. — (Элизабет вдруг увидела в его взгляде странное сочувствие.) — Вы вправду не подчинились бы королю, если бы он приказал?

— Да, — ответила она. — Я отказалась бы. Отец меня любит и никогда не заставит силой что-либо делать.

Роберт с сомнением взглянул на нее:

— Может, он захочет выдать вас за именитого принца или лорда ради какой-то собственной выгоды. И тогда вы не сможете отказаться.

— Смогу, даже если меня пообещают самому императору! — пылко возразила Элизабет. — Я терпеть не могу замужество.

— Мой отец утверждает, что брак — наш долг, — сказал Роберт. — Он говорит, что устраивает все наши браки ради политики или государственной пользы.

— Все?

— У меня много братьев и сестер, некоторые старше меня, — объяснил Роберт. — Полагаю, мне тоже когда-нибудь придется жениться. Но до этого еще далеко, мне всего десять лет.