— Понимаете, система определяет дистанцию до объекта, и сопоставляет это с угловыми размерами. То есть для себя выясняет физический размер. А если объект похож на самолёт, но очень маленький, значит он не опасен. Учитываются объекты свыше метра длиной.

Ректор МАИ Беляков Иван Тимофеевич присутствовавший на защите, молча встал, и подойдя к стенду, стал внимательно его рассматривать.

— А это что? — Он ткнул пальцем в один из аппаратных блоков.

— Процессорный блок с оперативной памятью, накопитель на магнитном диске, стабилизатор питания. — Виктор прошёлся указкой по элементам комплекса. — Здесь модуль управления лазером, и смеситель, для двух типов излучения. А вот тут изображение, попавшее в линзу, фокусируется на светочувствительную матрицу. Разрешение сенсора пока невелико, всего тысяча на тысячу точек, но через пару лет, товарищ Глушков обещал поднять его минимум в пять раз, и сделать хотя бы восемь бит на точку, чтобы получить цветное изображение.

— Что скажете, товарищ Саблин. У вас на МиГе, вроде такое же делают? — Обратился ректор к Дмитрию Саблину работавшему на Московском авиационном производственном объединении — базовом предприятии КБ Микояна.

— Делают, да. — Но не такое точно. — Конструктор покачал головой. — Наш ОЛС — это лазерный дальномер. Ни распознавания, ни уж тем более двухчастотного излучателя там и в помине нет. — Он встал и подошёл к стенду, внимательно его рассматривая. — Схемотехника не безупречна, но общий уровень решений, и реализации, чрезвычайно высокий. Я бы мог предположить, что молодой человек воспользовался помощью конструкторского коллектива, но просто не знаю кто из наших мог бы такое придумать. — Он ещё раз внимательно прошёлся взглядом по раме внутри которой был смонтирован прибор.

— А где вы всё это сделали? Не в гараже ведь вы сваривали алюминиевые трубы?

— Это мне сделали в институте физики твёрдого тела РАН. А электронный блок взял от вычислительной машины Волга в НИИ кибернетики. Пришлось только допаять исполнительный модуль, и собственно прописать всю программную часть. Оптику частично делал сам частично воспользовался ресурсами наших институтских лабораторий.

После сдачи госэкзаменов и диплома, Виктор фактически закончил обучение. Осталось лишь получить в деканате диплом, и значок, попрощавшись с Альма-матер окончательно. Николаев отказался оставаться в аспирантуре при МАИ, да и вообще не желал снова заниматься наукой. Всё же полноценно работать и учиться одновременно было тяжело, и после защиты диплома Виктор просто физически чувствовал, что устал.

Ранг заместителя председателя Верховного Совета, позволял ему приезжать в любую из черноморских резиденций, кроме естественно Брежневской, хотя если договориться, то можно и туда. И это тоже было показателем статуса: отдых в «Глицинии».

Но Виктору всё это было безразлично. Отпуск он собирался провести в крошечном пансионате аппарата Верховного Совета, который обычно стоял в резерве. Там было всего двадцать мест, что не покрывало требование охраны и части сопровождающих лиц пришлось поселиться в соседнем доме отдыха. К тому же с Виктором летели пять человек из Информационного Управления, которые три последних месяца были заняты на большой работе для Минобороны, и Николаев счёл что ребятам нужно отдохнуть.

Константин Рябинин, который командовал охраной Виктора, на вопрос откуда это вокруг так много народу, виновато развёл руками.

— Ну, как вы сами Виктор Петрович часто говорите, мы же не партизанский отряд. Пришёл приказ принять в состав группы охраны людей, вот мы и принимаем. А что так много… Ну по сути немного. Три смены по шесть человек, это уже восемнадцать. Плюс инженер-связист, врач, ваш секретарь и администратор.

— Да… Виктор покачал головой вспоминая относительно нового члена своей команды — Наталью Егорову. Улыбчивая молодая дама лет тридцати, с хваткой словно у крокодила, и медвежьими когтями, была представлена самим генералом Цвигуном, как человек, который возьмёт на себя организацию быта самого Николаева и всей команды. Дама крепко подставилась в США, вывозя важные документы, и теперь естественно могла рассчитывать только на работу внутри СССР. Вот ей и предложили стать администратором команды молодого заместителя Председателя Президиума Верховного Совета.

Так и поселился у Николаева ураган с именем Наталья. И как-то само собой вдруг случилось так, что все костюмы Виктора были вычищены, идеально выглажены, как и рубашки, платки, носки, и всё остальное, пребывает в полном порядке и разложено. И даже мозеровские часы, которые обычно просто лежали у зеркала, теперь поселились в аккуратной коробочке, вместе с подарочными часами от Флота, Армии, и прочих организаций. Что-то кроме дедовских часов Николаев одевал редко, в основном чтобы подчеркнуть уважение к дарителю, когда шёл к нему на встречу.

Наташа мгновенно договорилась с охраной и секретарями Виктора включая Елену Пожарскую, и тут навела армейский порядок. Теперь рядом с Виктором постоянно находились один-два секретаря, и Елена, которая исполняла роль личного референта. По её же настоянию, вся команда Виктора стала одеваться в экспериментально-техническом цехе Общесоюзного Дома Моделей одежды на Кузнецком мосту, которым руководил известный модельер Вячеслав Зайцев. И в любой ситуации, люди, окружавшие Николаева, выглядели модно, но строго, и по-деловому, напоминая скорее группу оборонных инженеров, чем охрану и сопровождение.

Свой самолёт Виктор не завёл, хотя и предлагали. Просто не было необходимости. По стране он летал редко, и ему вполне хватало «конюшни» Верховного Совета и Совмина — «Специальный авиаотряд» который обеспечивал перевозки первых лиц. Там было достаточно машин, а в крайнем случае, свой борт легко отдавал министр гражданской авиации, или аэрофлот быстро готовил Як-40 из резерва, где помещалась вся команда.

Вот и сейчас, все машины были в разгоне, и Аэрофлот обещал в течение часа. Подогнать во Внуково борт, который отвезёт их в Симферополь. Машины туда ушли ещё вчера утром, и должны были ждать на месте.

Подъехав к зданию аэровокзала, вся группа выгрузилась из автобусов и машин, и уже двинулись в сторону «Зала официальных делегаций» как в то время назывался ВИП-зал, как Виктор заметил знакомую фигуру метрах в тридцати.

Высоцкий стоял оперевшись на гитарный чехол, и курил, глядя куда-то в пустоту, а набитый до круглого состояния чемодан, стоял у ног.

— Володя? — Виктор подошёл ближе. — Добрый день.

— А… Витя. — Актёр, одетый в джинсы и джинсовую рубашку, сфокусировал взгляд на Николаеве, пи пожал протянутую руку. — Вот, встрял. Четвёртый раз уже рейс отменяют.

— А тебе куда?

— Да в Симферополь, будь он неладен. — Высоцкий махнул рукой. — Договорился уже о десяти концертах по всему побережью, а первый уже сегодня вечером.

— Это весь твой багаж? — Виктор показал глазами на чемодан.

— Да… а…

— Пошли. — Виктор подхватил неожиданно тяжёлый чемодан, и пошёл вперёд. — У меня с друзьями, рейс через час. Как раз в Симферополь. Так что полетишь с нами.