почти что неделю моего пребывания в другом мире, — на минуточку, абсолютно отрезанном от этого, — наша связь не нарушилась. Это ладно. Это я ещё могу понять.

Но как понять то, что Чип меня не слушается? То есть слушается, конечно, но на уровне говнистого подростка, который периодически не прочь взбрыкнуть и показать свой норов.

Как-то неправильно работает это «тёмное» воплощение. Уж если мелкий белкус может мне время от времени перечить, то сильная и своенравная виверна и вовсе нахер пошлёт, стоит только воплотить.

И это, — тут она, к сожалению, права, — если у меня вообще силёнок хватит.

Вот на призыв хватит точно. Но тогда самому лететь придётся, да и Лава вон на простой призыв не согласна. Не хочет почему-то на перерождение.

— Ты меня не обманешь, Артемис, — тем временем продолжал ящер. — Ты бы не вызвал меня просто так, я знаю. Тебе не обойтись без моей…

— Обойтись-обойтись, — хмыкнул я и демонстративно отвернулся.

— Перерождение! — заорала виверна. — Я согласна на перерождение! Отпусти меня, Охотник! Так и быть!

Во-о-о-от. Охотник, говорит. Вот это уважительно. Вот это мне по душе. Но только один хрен договариваться нам не о чем.

— А ты ведь даже не спросила, что нужно делать, — я повернулся обратно.

— Да мне без разницы! Вообще плевать! Всё сделаю, только отпусти!

— Нет, Лава, извини. Не получится. Ты просто не сможешь мне помочь. Так что не в этот раз.

— Расскажи, что нужно делать! — ящерица хваталась за соломинку. — Быть может, я подскажу!

— Мне нужно переправить через океан мифриловые слитки, — ответил я, как ни в чём не бывало.

— Мифрил⁉ — виверна аж слюной подавилась. — Та-а-а-ак. И в чём проблема?

— Проблема в том, если я тебя воплощу, ты меня кинешь. Сбросишь груз в океан и поминай как звали. А если призову — мне придётся лететь с тобой, а у меня здесь дела.

— Сбросить мифрил в океан? — у виверны даже дым из ноздрей пошёл. — Ты думай, о чём говоришь, Охотник. Это же мифрил! А кстати, сколько его?

Таааак, а вот это интересно! Похоже, Лава к гномьему металлу как-то неровно дышит!

— Полтонны, — ответил я, но увидел недоумение во взгляде. — Примерно как дюжина меня. В слитках.

— СКОЛЬКО⁉

А вот сейчас у виверны, кажись, голова закружилась. Клянусь, она даже по-собачьи завиляла хвостом. Повиляла, посглатывал жадно, а потом вдруг резко посерьёзнела.

— Погоди-ка, — сказал Лава. — А как я его, по-твоему, перевезу? В заднице, что ли?

— Хм-м-м… Ну вообще идея неплохая. У виверны воровской карман поди ого-го какой.

— Э-э-э! — ящерица, кажется, даже обиделась.

— Да шучу я, шучу. Крепление не проблема, что мы, ремней не найдём. Нет, Лава, давай не будем выдумывать. Я не могу полететь сам, и не могу отпустить тебя одну. Ты вон при слове «мифрил» слюни пускаешь. Кинешь же меня при первом удобном случае!

— Погоди-погоди-погоди! А в чём проблема просто отправить мифрил кораблём? В этом мире ведь есть корабли?

— Есть. Но на границах государств грузы проверяют. Кто-нибудь увидит слитки, проболтается… Это же мифрил, за него многие мать родную продадут, не раздумывая, понимаешь? Таможенникам, да и экипажам кораблей я доверяю даже меньше, чем тебе.

— Хм-м-м, — Лава крепко задумалась, даже легла, оперевшись крыльями. — А что если переплавить мифрил, и сделать из него что-то такое, что никто и не подумает? Что-нибудь дешёвое и никому ненужное?

А ведь идея. Вот только…

— А ты в курсе, какая у мифрила температура плавления?

— Перед тобой огненный виверн, Охотник! — Лава поднялась во весь свой рост, и даже сложенные крылья расправила. — Я передумала, не надо меня воплощать, и отпускать на перерождение тоже не нужно. Призови меня, я сделаю всё, что скажешь, и останусь здесь, с тобой.

Хм-м-м… Если честно, то звучит как план.

— Любишь мифрил больше свободы? — прищурился я.

— И это тоже, — виверна опять ухмыльнулась. — Просто я поняла, что с тобой может быть довольно весело, если найти общий язык.

— Значит, по рукам? — спросил я.

— Э-э-э, — Лава озадаченно посмотрела на свои крылья. — Это какая-то идиома?

— Не бери в голову, — отмахнулся я. — Считай, договорились. Я вернусь, когда подготовлю необходимые условия.

Плавильни гномов закрыты на месяц, в Арапахо-Сити никакого серьёзного производства отродясь не бывало. Похоже, придётся искать что-то в соседнем городке. Какой-нибудь цех или заводик. Ладно… детали придумаются, главное, что сам план готов.

Вернувшись в реальность, я понял, что сна ни в одном глазу. За неделю привык к ночному образу жизни. А значит, пора немного прогуляться. Так что я взял телефон и набрал номер.

— Ты пончики любишь?.. — спросил я. — Знаешь какую-нибудь пекарню, где их можно сейчас купить?

Глава 9

Хитрый план

— Пончики-пумпончики, — Жихарев икнул и отправил в рот остаток кругляша с розовой глазурью. — Если б я тебя не знал, подумал бы, что ты совсем кукухой поехал с такими предложениями.

— Мне показалось, что вдвоём веселее, — ответил я. — К тому же есть что обсудить. Ты про кофе-то, Евгенич, про кофе не забывай. Говорят, хмель хорошо сбивает.

— Чего его сбивать-то, — Жихарев, тем не менее, хлебнул бодрящего, и под носом замначальника базы егерей осталась густая молочная пенка. — Лавандовый раф, ети его мать. Что в нём лавандового? Не понимаю.

Помнится, я как-то нелестно отзывался о шпионских навыках группы Лагранжа? Что ж… Это как раз тот случай, когда моя корова могла бы и промолчать.

Глухая ночь.