Описанный эффект можно использовать и при отделке дома или покупке мебели. Тщательно продумайте, куда поставить стулья и диваны, как обставить кабинет. Если у вас дома длинный стол для десятка человек, но к обеду вы ждете всего четверых – решите, лучше ли будет рассадить их по четырем сторонам или собрать всех за одной половиной стола, где они смогут сесть ближе друг к другу. Ваш выбор повлияет на атмосферу трапезы и на задушевность беседы. Единственно верного ответа здесь нет, все зависит от того, что за людей вы ожидаете к обеду и какую обстановку вы предпочтете – эмоционально близкую или более официальную. Результаты описанных здесь экспериментов показывают, что на наше психологическое состояние влияет не только расстояние между людьми и их положение относительно друг друга, но также и расстояние между отдельными предметами посуды на столе.

Выводы из этих исследований могут вам пригодиться и при выборе жилья. Я выросла в многоквартирном доме, принадлежавшем моим дедушке и бабушке. Они, как и два брата моего отца, жили в квартирах одного и того же дома. Я воспринимала ту жизнь как неприятную, полную напряженности: живи мы не так скученно, этого можно было бы избежать. Я не хочу сказать, что физически близкая дистанция плоха, я скорее утверждаю, что она соотносится с эмоционально близкой дистанцией, которая может быть хороша или плоха в зависимости от людей и обстоятельств. В нашем случае большее эмоциональное расстояние было бы гораздо лучше.

Многие пары поддерживают «отношения на расстоянии» и живут географически очень далеко друг от друга. Изучение таких отношений показывает, что физическое расстояние может как осложнять отношения, так и улучшать. Некоторые пары считают жизнь на расстоянии напряженной и неприятной, другие вспоминают поговорку «Разлука усиливает любовь» и говорят, что, пока они жили вместе, им не хватало личного пространства{91}.

Нынешние исследования, конечно, недостаточны, нужны и другие, чтобы изучить иные случаи влияния физической дистанции на психологическую, а также выяснить, на всех ли людей расстояние воздействует одинаково. Впрочем, результаты вышеописанных опытов ясно показывают, что даже отдельные сигналы, относящиеся к физическому расстоянию и не обязательно связанные с нами непосредственно, могут вызвать эмоциональную реакцию. Эмоциональная дистанция связана с физической.

Наше положение в пространстве влияет на эмоциональное расстояние между нами и другими людьми. Все факты свидетельствуют о том, что пространственные измерения влияют на наши мысли, чувства, мнения, решения и поступки. К таким измерениям относятся также рост и величина, которые мы интуитивно связываем с властью. Рассмотрим это в следующей главе.

В предыдущей главе, говоря о физических расстояниях, мы выяснили, что положение в пространстве влияет на эмоциональную дистанцию между людьми. Теперь мы поговорим о двух дополнительных параметрах: высоте, размере и их воздействии на наши мысли, чувства, суждения, решения и поступки. Как мы увидим, факты свидетельствуют о том, что мы интуитивно связываем рост и габариты с властью. Часто – но не всегда – параметры по высоте и размер пересекаются (например, высокого человека могут воспринимать не только как высокого в смысле роста, но и как крупного).

Общее представление о том, что быть выше других – значит превосходить их властью, прекрасно иллюстрируется забавной сценой из фильма Чарли Чаплина «Великий диктатор». В этой сцене титульный диктатор, Аденоид Хинкель, готовится к встрече со своим союзником, соседним диктатором Бензино Напалони. Перед встречей советник Хинкеля рассказывает о психологических приемах, призванных унизить Напалони. Во-первых, тот войдет через дальнюю дверь и ему придется униженно шагать через весь зал к Хинкелю, а потом он сядет на низкое сиденье и будет вынужден смотреть на Хинкеля снизу вверх. (Интересно, что хотя «Великий диктатор» и является гротескной сатирой, Гитлер и в самом деле намеревался сделать длинные изматывающие коридоры характерной чертой планировки послевоенной рейхсканцелярии – об этом свидетельствовал архитектор Альберт Шпеер.) Задумка Хинкеля не удается: Напалони неожиданно входит в зал позади кресла Хинкеля, отказывается от «детского табурета» и остается стоять над сидящим Хинкелем, а чуть погодя садится на комично огромный стол спиной к Хинкелю. После встречи оба идут бриться в парикмахерскую, и сцена соперничества повторяется: диктаторы наперегонки поднимают гидравлические сиденья повыше, однако Хинкелю так и не удается взять верх.

В 2010 г., после того как премьер-министр Турции Тайип Эрдоган резко отозвался об Израиле, а популярный турецкий сериал продемонстрировал антисемитские настроения, заместитель министра иностранных дел Израиля Дани Аялон дал аудиенцию турецкому послу Челликолу и во время беседы усадил его на диван, который был на несколько футов ниже кресла хозяина. Усадить посла на низкое сиденье и тем самым заставить его смотреть на собеседника снизу вверх – вопиющее публичное унижение, и это интуитивно понимал любой, кто видел фотографии. После инцидента, который подвергся осуждению в Израиле, Турции и других странах, оскорбленный турецкий посол был отозван в Анкару, дипломатические отношения между Турцией и Израилем висели на волоске.

Если отбросить политику (и настоящую, и карикатурную), то факт остается фактом: рост и высота – важные параметры при общении, поскольку вертикальная составляющая ассоциируется с властью, быть выше других в общем представлении – значит быть могущественным, а ниже – значит быть бессильным.

Связь между властью и высотой глубоко укоренена в нашем сознании и отражена во многих красочных метафорах. Он смотрит на брата снизу вверх; слишком высокого мнения о себе; на работе он выше всех по иерархии; он поднялся по служебной лестнице; понизить в должности.

Теория воплощенного познания предполагает, что метафорами мы не только говорим – мы ими мыслим. И когда мы думаем о власти, то зрительно воспроизводим в уме понятие власти в вертикальном измерении. Наше внутреннее представление о власти ассоциируется с вертикальной осью (ординат). Ситуация, связанная с могуществом, или властный человек находятся для нас в верхней части оси, а бессильный человек или ситуация беспомощности – в нижней. Исследования{92} показали, что при попытке нарисовать соотношение между властными и безвластными группами мы располагаем их на вертикальной шкале – сильные наверху, слабые неминуемо внизу. Возможно ли, что мы связываем власть с осью ординат автоматически, на интуитивном уровне?

Проводя второй эксперимент, чтобы исследовать этот вопрос{93}, те же ученые показывали испытуемым на мониторе пары слов, относившиеся к двум участникам неравноправных отношений – работодатель/работник, офицер/рядовой, господин/слуга, судья/обвиняемый: в одной категории были люди более властные, в другой менее властные. Пары были расположены на мониторе вертикально: одно слово вверху экрана, другое внизу. Участников просили указать нажатием кнопки, какое слово в паре относится к властному лицу, а какое к подчиненному (задание выполнялось на время). Результат вполне соответствовал эффекту Струпа, который мы знаем по предыдущим главам. Участники затрачивали на выбор больше времени, если «властное» слово находилось внизу экрана или «подчиненное» слово находилось вверху. Например, идентифицировать слово «работник» как термин подчинения было легче, если оно появлялось внизу экрана (где, в нашем представлении, на шкале властности находится «безвластная» зона), а не вверху. Выбор занимал меньше времени, если «властные» и «подчиненные» слова были расположены по вертикали в интуитивно «правильной» позиции.