след, ведущий к детям, в этом Намикадзе даже не сомневался. А его спутник… он выглядел загадочно, но Минато на каких только шиноби не насмотрелся за свою жизнь — большинство из них были теми еще чудаками.

Взять, к примеру, Джирайю-сенсея…

— Дальше Мост Каннаби… — Роги остановился, настороженно прислушиваясь к чему-то.

— Верно, но он разрушен, — Минато вынужденно улыбнулся, внутри нетерпеливо ожидая окончания задержки. — Сейчас там нет никого. Ни наших, ни чужих.

— И это отлично, — кивнул Раго и повернулся к спутнику. — Твои Белые уродцы установили фуиндзюцу здесь, Изуна?

— Да, отсюда ему не сбежать, — выдохнул тот и откинул капюшон, вперив в Минато взгляд пурпурных глаз с узором кругов на воде. — Приятно познакомиться, быстрейший в мире. И прощай.

Раго сложил какую-то печать, но Минато уже не было рядом с ними — он переместился к самому мосту… Вернее, переместился бы, если бы на половине пути Бог Грома попросту не отказал бы — это было то фуин, о котором говорил предатель. И Изуна… Это имя было не так знаменито, как второе, но Минато догадался, кто перед ним.

Младший брат Учихи Мадары, со смертью последнего перенявший от него в наследство звание самого сильного и враждебного Конохе Учихи.

Шар огня врезался в барьер рядом с Минато, и Желтая Молния прыгнул к дереву, защищаясь от него. Барьер можно снять, но для этого нужно время, которое появится только если он прикончит этих двоих. Тогда…

— Вы сами меня вынуждаете, — Минато достал свой кунай, а в другой его руке начал собираться бледный шарик из чистой чакры.

Он бросил кунай в Учиху, и тот, ожидаемо, заслонился рукой. Метательное оружие не пробило защитную чакру шиноби, однако, Минато это было и не нужно. Активировав технику, он переместился прямо к Изуне и врезал по нему уже набравшим силу Рассенганом!

Который тут же оказался поглощен силой Риннегана.

— Прими конец достойно, Намикадзе, — Учиха схватил Минато за руку. — И не злись особенно, ладно?

Стальной росчерк даже его глаза не уловили — Минато и правда был быстрейшим в мире. Миг, и Изуна лишился правой руки — той самой, которой схватил Минато.

Намикадзе бросил свой кунай в воздух, обратным сальто разрывая дистанцию с противником и вновь раскручивая Рассенган. Роги бросился к нему, и Минато уверенно встретил его в тайдзюцу, отбивая кулак о крепкого джонина, второй руке удерживая технику. Этим он потянул время, и когда его кунай находился в верхней точке, он сделал прыжок.

А уже оттуда, щедро зачерпнув из сумки свободной рукой, обрушил на врагов град метательного железа, через раз помеченного фуин-взрывами. Громыхнуло так, что заложило уши, но слух Минато нужен не был — он уже падал, причем падал точно на оглушенного предателя.

И его Рассенган пробил спину Раго, навсегда лишая его возможности предать кого-либо еще.

— Остался один, — выдохнул Минато.

— Нет, — донесся до него потусторонний голос, а глаза опалил голубой свет. — Ты проиграл.

Тут же в тело Минато врезалось… нечто, и кандидат на пост Хокаге потерял контроль над телом. Что-то попыталось вытеснить его насовсем, но он, рыча, сопротивлялся, понимая, что не может вот так умереть.

А потом на его голову легла уцелевшая рука Изуны. И свет в глазах погас.

* * *

В лагерь Сенсома с детишками пришли уже за полночь. Тем не менее, встретили их радушно — Орочимару явно ждал учителя уже очень долго. Ребят Узукаге отправил спать — после сегодняшних потрясений им необходимо было выспаться. И, что важнее, утрясти в голове мысль, что их друг, возможно, еще жив.

Сам же Сенсома лениво осмотрелся…

— Я ушел, меня терять! — заявил Ловен, взяв курс на походную кухню.

Пускай и Архимаг, но его чутья хватало, чтобы понять, где в лагере шиноби можно было найти алкоголь. И если уж найдет, он его никогда не потеряет и за ценой не постоит.

— Береги Автор всех местных пьяниц… — вздохнул Сенсома и скосил глаза на Сашими.

Девушка оглядывалась по сторонам, отмечая то, что им пригодится в походе. Палатки, теплая одежда (и зачем она здесь?), сюрикены, кунаи, веревки, лестница (да!), кошка (тоже да!) и еще тысяча полезных вещиц. Она уже дважды преодолевала с Сенсомой и Ловеном дальний путь, и теперь все, что было не прибито где-либо в мире, становилось для нее желанным инструментом для похода.

— Свободна, Сашими, — махнул ей рукой Сенсома. — Только не унеси с собой весь лагерь.

— Я очень сильно подумаю! — фыркнула девушка, намекая, что большая часть вины за ее будущие проделки — на нем.

И она унеслась, будто ветер, на разграбление фронта с Землей. Эх, ее бы к врагам с такими целями…

— И вот я остался один, — хмыкнул Сенсома, покрутив головой.

— Мои когти всегда готовы составить вам компанию! — рыкнули сзади.

Сенсома отшатнулся, но бритвенно-острые когти режима человеко-зверя все равно резанули по его щеке, разрывая ее. Да, разрывая — эта атака была куда опаснее многих атак признанных мастеров клинка — Семерых Мечников Тумана, которые были не в силах ранить Сенсому.

А его собственная ученица, конечно же, могла.

И ее нинкен, конечно. Каамару вырос, и стал доходить своей хозяйке до живота. Черный и гибкий зверь — он был важной частью той штурмовой силы, которой славилась ученица Сенсомы.

— Стареете, сенсей? — усмехнулась Майко, смотря ему прямо в глаза. — В лучшие годы вы бы меня и на шаг не подпустили.

— В лучшие годы я бы подставился серьезнее, хотя бы из жалости к твоей черепашьей скорости, девочка.

— А если зад надеру?

— Мой геморрой скажет тебе: «Спасибо».

— Р-рав! — рыкнул Каамару.

Они столкнулись. Из интереса, Сенсома тоже встал на все четыре конечности — именно он когда-то научил одну из сильнейших куноичи в мире двигаться, как зверь. У него в распоряжении был один из древнейших пользователей этих движений, пускай у Исобу и никогда не было задних лап.

Майко была хороша, и на своем поле переиграла бы Сенсому, но тому не хотелось долго тянуть. Техники на полную использовать нельзя, сендзюцу и прочие режимы усиления ради легкого приветственного спарринга активировать глупо, а сражаться не на полную попросту не интересно.

Это и заметил Орочимару.

— Ладно, хватит, — его змеи за мгновение облепили их обоих, и в то же мгновение разлетелись,