class="p1">— Вам все передали, Сенсома-сама? — прищурилась женщина, увидев сопровождение Математика Боя.

— Последнюю часть — нет, — признался Сенсома. — Что не так?

— Скорее всего, тело мальчишки вытаскивали с боем, — Инузука указала на обломанные деревья рукой. — И это было что-то очень большое, но не Призывной Зверь.

— Почему ты так решила?

— Призывы не воняют чистой чакрой.

Сенсома ступил в подлесок, на который указывала следопытка. Его сенсорские способности молчали — в радиусе действия, кроме союзников, никого не было. Однако, что-то беспокоило его.

Маленький Учиха… Завал… Манипуляции… Те документы, что присылал Хирузен… И еще это…

«Призывы не воняют чистой чакрой.»

— Сусаноо, — догадался Сенсома и посмотрел на Тсуме. — Ты отлично потрудилась, можешь идти. И забери с собой детей.

— Но господин Узукаге… — вскинулись Рин и Какаши.

— Вы можете пострадать! — припечатал словом и чакрой Сенсома. — Я справлюсь сам. И верну Обито, если он еще жив. А теперь — проваливайте.

Обычно играя милого старичка, он казался им действительно добрым дедушкой из сказок. Мудрецом, который может все-все-все. Однако сейчас им обоим почему то вспомнилась картина начала их знакомства.

Какаши, обрызганный чужой кровью, и беззаботно усмехающийся пожилой шиноби, разминающий кисть. А за их спинами — половина тела джонина высокого ранга.

— Хай! — подчинились-таки дети слову старшего.

А Сенсома шагнул в лес. Повадки Учих он знает прекрасно, а повадки этих Учих — просто безукоризненно. Найти их нору будет лишь делом времени, и невеликого.

* * *

Хлипкая рука еле держалась, но теперь она у него хотя бы была.

Обито напрягся, пытаясь удержать веточку на весу своей новой рукой, созданной из тела одного из тех странных белых парней. Мерзко, но выбирать не приходится — ему нужно выжить, набраться сил и выбраться отсюда.

В пещеру вошел Учиха. Не Мадара, а другой — его ученик и помощник. Он нравился Обито меньше легендарного Учихи — слишком едкий, злорадный и ехидный. Вот и сейчас — в руках он нес тарелку с жаренным мясом, и Обито точно знал, что ему не предложат еды.

Впрочем, тарелку он проводил безразличным взглядом — есть ему теперь было не нужно, и в этом тоже есть заслуга материала, которым Мадара его починил.

— Пытаешься научиться ходить? — усмехнулся Учиха, садясь на трон. — И как?

— Отвали, мешаешь! — отмахнулся Обито.

Мужчина лишь усмехнулся вновь и, неожиданно, полыхнул огнем изо рта, применяя Большой Огненный Шар!

Обито подпрыгнул и даже сумел уйти от основного вектора атаки, однако техника была слишком мощной, и его родную руку опалило пламенем. Это было неожиданно, больно и очень неприятно.

— Ты что делаешь, дебил?! — вскочил он на ноги. — Разве Мадара не приказал меня не убивать?!

— Так я тебя и не убивал, — пожал плечами Учиха. — Просто помогаю.

— Каким это, нахрен, образом?!

— Ну, ты же увернулся? Увернулся. Значит, немножко улучшил свои навыки по выживанию. И кстати — ты на одной руке кувыркнулся. Догадаешься на какой?

Обито удивленно моргнул и посмотрел на белую руку. Он и не заметил, как сделал это — просто прыгнул. А ведь и правда — раньше от таких кульбитов рука распалась бы на лоскуты.

— Спасибо, — тихо буркнул он.

— Да на здоровье, — Учиха бросил в рот мясо и стал усиленно жевать. — Кофда мефя фак уфили, я фофе бефился.

— И какого хрена я понял это? — поморщился Обито.

— Мастер! Мастер!

Прямо из стены вылетел один из белых парней и бросился к Учихе. Пускай они не были людьми, но эмоции испытывали, и на лице этого Обито различил испуг и обескураженность.

— Что еще? — грубо спросил Учиха.

— Там! Там-там! ТАМ! Прямо к нам кто-то идет! Какой-то старик!

— Ну и Биджу с ним — пусть идет. Нас он не найдет.

— Нет! Он идет ПРЯМО к нам! И смотрит своими золотыми глазами прямо в стену! И улыбается!

— Что? Ну-ка повтори.

Обито вздрогнул. От тона Учихи хотелось съежиться у куда-нибудь спрятаться. И не потому, что он был зол, а потому что даже по голосу можно было определить, что его пленитель очень сильно напрягся.

— Улыбается? — неуверенно повторил Зецу.

— Нет, ты…

Договорить Карума не успел, в стену, служившую испытанием для Обито и замаскированным выходом вежливо постучали.

Да так, что они это услышали.

— Так-так… — нахмурился Учиха, поворачиваясь к стене. — Ты все-таки пришел.

— Кто-то пытается сломать стену? — удивился грохоту Обито.

— Это он только стучит, — «обнадежил» Карума. — Приготовься и постарайся не сдохнуть. Ты почему-то нужен Из… М-Мадаре.

И как только он договорил, Стена разлетелась на мелкие кусочки от сокрушительного удара. И даже сквозь ее обломки, падающие густым ливнем, Обито отчетливо видел рослого старика с мечом на поясе, плащом на плечах и золотыми глазами, прожекторами освещающими ему путь из-под простых очков.

— Есть кто дома? — спросил Сенсома, заходя в пещеру.

Битва в пещере Учиха

Обито пораженно смотрел, как в пещеру заходит человек, который только что разрушил целую стену. Шаринган сразу отметил, как уверенно двигается пришелец — он определенно был здесь впервые, однако, его даже на секунду не смутила возможная опасность, что может тут таиться.

А потом он увидел Учиху.

— Ты? — старик выгнул бровь, и взгляд золотых глаз стал ироничным.

— Давно не виделись, Сенсома Томура, — оскалился мужчина, вцепившийся в каменный трон.

Шаринган Обито видел это — Учиха совсем-совсем не рад этой встрече. Он напряжен, сосредоточен и… Напуган?

Стоп, погодите-ка! Он сказал «Сенсома Томура»?!

У Обито не было родителей, но зато была любящая бабушка. Она воспитывала его добрым и правильным, всегда приглядывала за ним и уделяла ему почти все свое время, потому что была на пенсии. А еще — она любила рассказывать сказки.

Легенды о героях и их противниках. О людях, которые казались юному Учихе Богами, и о Богах, которые так и остались людьми…

И из всех сказок бабушки Обито более всего любил те, в которых говорилось о Математике Боя — величайшем шиноби всех времен, превзошедшим даже Хашираму Сенджу и Мадару Учиха. Бабушка умела рассказывать, а Обито обожал слушать. Про то, как Математик Боя рос и жил, про то, как был предан, и про то, как стал лучшим. Обито засыпал под воспоминания бабушки о личных