Миновали кольцевую. В салоне зазвучал рингтон одного из смартфонов. Антонов ответил на вызов:

— Слушаю, Игорь!..

Некоторое время Виктор Михайлович молча слушал оставшегося в Ларнаке сотрудника. Когда тот закончил, Антонов распорядился:

— Подними все наши связи, Игорь. Надо выяснить максимум информации о том ЧП, о котором тебе только что сообщили… Это первое. И второе. — Он посигналил попытавшемуся подрезать их лихачу, после чего продолжил: — И второе… Нужно добыть сведения о всех воздушных судах, вылетевших из аэропортов Кипра начиная… с двух часов пополудни… Да, из аэропорта Эркан[16]— в первую очередь!.. Ты знаешь, к кому обратиться за этой информацией?! Сейчас не надо звонить, но утром побеспокой… Да… посули денег… нажми хорошенько на него, чтобы побыстрее добыл эти важные сведения… Всё по этой теме? Тогда до связи.

— Что случилось, Виктор? — поинтересовалась Козакова, когда куратор закончил разговор. — Что это за ЧП, о котором тебе сообщил Игорь?

— Только что стало известно, что сегодня, между тремя и четырьмя часами пополудни, имела место какая-то разборка…

— Где именно?

— На «турецкой» стороне острова, километрах в двадцати от «зеленой линии».

— И что там случилось?

— Кто-то из местных заметил на дороге машину со следами пулевых отверстий. Джип марки «Лендкрузер». В салоне обнаружился мужчина лет тридцати пяти без признаков жизни… с пулевыми ранениями в голову. При нем кобура с пистолетом. Возможно, в машине находился еще кто-то, потому что неподалеку, в кустарнике, нашли какие-то предметы мужской и женской одежды… Кто нападавшие, что послужило причиной нападения и куда делись пассажиры джипа, если они там были, пока не ясно… Вот, собственно, и все, что сообщил мне Игорь.

— Ты думаешь, это может быть как-то связано с нашей поездкой? — дрогнувшим голосом спросила Анна. — Или… даже с нашим общим знакомым?

— Не знаю, — сказал куратор. — Пока что собираем инфу… Но кое-какие действия я намерен предпринять немедленно.

Антонов достал из кармана плаща один из своих смартфонов. Пока стояли у перекрестка, дожидаясь «зеленого», он поменял гарнитуру «фрихенд» и набрал чей-то номер.

— Доброй ночи, Николаич, — поприветствовал он ответившего на звонок мужчину. — Извини за поздний звонок… Ну, из-за мелочей я бы тебя ночью не побеспокоил, ты же меня знаешь… Да, кое что случилось. Нужна ваша помощь, уважаемые коллеги… Что требуется? Помнишь, мы недавно листали с тобой досье по одному «среднеазиату»?.. Да, Султонбек Рахимбаев… Надо организовать серьезный наезд .

«Гелендваген» наконец вырвался на свободную полосу. Антонов, выслушав ответившего на вызов товарища, продолжил разговор:

— Да вот прямо сегодня, как только соберешь группу… Наедьте так, чтобы у басмача земля горела под ногами… Знаю, что выходной…. Желательно отработать по ним уже сегодня, иначе могут попытаться выехать… Да, устрой им жесткач: пусть при каждом из них обнаружат дурь!.. Герыча не жалейте!.. Но самого Солтанбека пока не трогай!.. С меня причитается, вестимо… Все, жду новостей.

Прежде, чем они въехали в подземный гараж одного из корпусов комплекса «Алые паруса», Антонов успел сделать еще два служебных звонка. Припарковались на штатном месте. Вслед за ними в гараж вкатил служебный «Мерседес»: один из сотрудников фонда перегнал его из Внуково-3.

Антонов проводил Анну до лифта.

— Ужасный выдался денек, — сказала Анна. — Виктор, а ты разве не поедешь на лифте к себе?

— День как день, — спокойно отреагировал Антонов. — Мне нужно еще кое с кем встретиться… Тебе больше не скучно, дорогая?

Звякнув, открылась кабина прибывшего откуда-то сверху лифта.

— Нет, — Анна вымученно улыбнулась. — Вчерашний день мне не показался скучным.

— Поднимайся к себе, отдыхай, — Антонов помахал ей через проем лифта рукой. — И не переживай за нашего товарища : тот, кто попробует его обидеть, долго не проживет.

Как долго Иван барахтался в водах багровой реки, увлекшей его за собой, несшей его куда-то в неизвестном ему направлении, он и сам толком не знал.

Может, несколько часов…

Может, сутки или двое.

Очнулся он в какой-то клетке. Показалось даже, что в зверинце — пахло дерьмом, мочой и еще какими-то животными запахами.

Голова трещала так, словно он с крутейшего бодуна. Причем болела не только голова, но и предплечье, и ребра с правой стороны…

Иван пошарил рукой вокруг себя. Похоже на то, что он лежит на дощатом полу; доски на ощупь твердые, но влажные.

Коротко простонав, уселся; обхватил голову руками.

Где он? Что с ним? Как он сюда попал?

В мозгу всплыли отрывочные воспоминания.

Они ехали в джипе в сторону КПП…

Их «Лендкрузер» остановили какие-то мужики в масках…

Оскар погиб… да, точно — водителя застрелил снайпер.

Двух пассажиров, его и Джейн, вытащили из внедорожника, быстро переодели в другой прикид и усадили в какой-то фургон…

Дальнейшее он помнит смутно: похоже, обкололи чем-то.

Но кое-что все же помнит… Если только эти обрывочные воспоминания не глюки, возникшие под воздействием какого-то наркотика, которым его попотчевали.

В какой-то момент он очнулся… Помнится, некоторое время сидел с закрытыми глазами, не в силах поднять свинцовые веки. Пытался сообразить, — как вот сейчас — где он и что с ним происходит. В ушах, словно заложенных ватой, что-то зудело, ныло, дребезжало. Хотя и не сразу, но все же догадался, что это гул самолетных двигателей…

Первым, что он увидел, когда удалось расплющить глаза, была какая-то женщина, сидящая в кресле напротив него.

На ней цветастое восточное платье; голова опущена, темные длинные волосы копной ниспадают на плечи, закрывая лицо.

Через грудь — наискосок — широкий ремень безопасности.

Женщина эта уснула так крепко, сон ее так глубок, что если бы не этот поддерживающий ремень, она бы, пожалуй, не смогла усидеть в своем кресле.

Он не сразу тогда сообразил, кто она, эта женщина, почему находится рядом с ним, почему привязана к креслу. Но в какой-то момент все же догадался: это — Джейн. И она не спит, как можно было подумать, — то есть не спит обычным человеческим сном, а находится без сознания, пребывая под воздействием того же препарата, которым попотчевали и Козака.

Интерьер салона самолета и прочие детали, включая наличие других пассажиров… этого, как он ни силился вспомнить еще хоть что-то, в памяти не отложилось.