Я жестоко ошиблась, отпустив себе на сборы всего десять минут. Идти на встречу с Кунгуровым в новеньких шортах-бикини было равносильно самоубийству, поэтому я опять достала джинсы. И обнаружила на заднем кармане загадочную кляксу.

Это где ж я так умудрилась?

Пятнадцать минут, как рыба в аквариуме, билась о стенки внутри платяного шкафа, выискивая приличную одежду. Чтобы не мучиться, надо было заранее повесить там плакат «Смотри в корзине с грязным бельем!». Единственной удобоваримой вещью оказались голубые джинсы с несколькими дырами – на колене, на бедрах, сзади под попой… Я представила, как в эти дыры проникнет вампирский взгляд Кунгурова, и мороз побежал по коже. Схватила иглу и крупными стежками быстро прихватила лохматые края разрывов. Жаль, зеленые нитки кончились в середине процесса, заканчивать пришлось желтыми…

Ну вот, теперь ладненько.

Манекенщицы и не в таком дефилируют по подиуму.

Человеку творческой профессии позволено одеваться как душа пожелает. Я же не клерк. Главное – гордым видом вселять в окружающих уверенность, что твои лохмотья бесценны. Очередной крейзи-шедевр какого-нибудь дизайнера.

Приняв позу спринтера на пороге квартиры, я включила оба телефона. И они завопили одновременно. На экране мобильника значилось «Никитос», и меня захлестнуло теплой волной нежности.

– Никитушка, привет, подожди секунду, я отвечу по другому телефону! – прокричала я в сотовый и подняла трубку домашнего телефона. – Алло?

– Привет, малыш, и здесь тоже я, – сказал Никита. – Почему не отвечаешь? Уже целый час не могу до тебя дозвониться.

Офис компании «Супер-Сити», расположенный в высотном бизнес-центре «Звезда», пленял четкими хайтековскими линиями и прохладой. Двери лифта беззвучно открылись, и я сразу увидела ресепшн-стойку и огромную бронзовую вывеску на стене с логотипом фирмы. Складывалось впечатление, что здесь не просто торгуют недвижимостью, а как минимум контролируют ОПЕК, диктуя планете цены на нефть.

При моем появлении из-за стойки выскочила девица, прижав к груди документы, и сделала попытку смыться. На ней была красивая блузка сочного сливового цвета, черная юбка-карандаш и десятисантиметровые шпильки.

– Привет, – остановила я ее. – Где найти Ярослава Алексеевича?

– Ой, здравствуйте! Вам назначено?

– Нет, – почему-то соврала я. – Не назначено. Просто на днях мне пришла в голову мысль продать доставшийся в наследство от бабушки старинный замок на Луаре. Это во Франции, знаете?

Девица уважительно оглядела мои джинсы.

– Во Франции? Тогда вам действительно надо к Ярославу Алексеевичу. Самые интересные и сложные сделки он сопровождает лично. Но дело в том, что на семь часов у него запланирована встреча с журналистами. Вы сможете подождать какое-то время? Присаживайтесь пока, я сообщу ему о вас.

Вот я попалась!

И что теперь делать? Закричать: «Шутка! Шутка!» – и отказаться от замка во Франции? Какое несчастное существование влачит микроорганизм, лишенный мозгов, но одаренный длинным языком! Постоянно сама себе расставляю ловушки. А стрелка часов уже перевалила за семь и отщелкивала минуты моей непунктуальности. Кунгуров наверняка заждался. Пятый раз взбивает пуховые подушки, проверяет шампанское…

– Я и есть тот самый журналист, встреча с которым запланирована у вашего директора, – грустно промямлила я.

– А говорите – замок на Луаре. Наследство бабушки, – презрительно поджала губки девушка. – Я же спросила – вам назначено? А вы!

– Странно, когда у посетителя агентства недвижимости спрашивают подобное, – огрызнулась я. – Вдруг я действительно пришла продавать замок? Почему мне должно быть кем-то назначено?

Милая, симпатичная крошка.

И чего я к ней привязалась?

– Просто… Ну… – растерялась девушка. – Основной поток клиентов идет до шести вечера. А сейчас восьмой час. Раз вы пришли так поздно, значит, договаривались о встрече. Поэтому я и спросила.

– Раз вы и так сделали вывод, что я договаривалась о встрече, зачем об этом спрашивать?

– Извините, я не хотела вас обидеть, спросив, назначено ли вам.

– Просто форма какая-то… неподходящая для компании, кующей благосостояние за счет средств клиентов. Словно я попала не в агентство недвижимости, а в приемную зажравшегося чиновника!

Девица обиженно захлопала глазами. Кружевные воланчики на ее блузке подрагивали, пальцы сжимали папку с бумагами.

Бедная девочка, на кого она нарвалась.

– Знаете, вы сейчас идите прямо и сразу направо. И увидите кабинет Ярослава Алексеевича! – выпалила красотка. – Извините, я не хотела вас обидеть, когда поинтересовалась, назначено ли вам…

…Кунгуров, увидев меня, многозначительно постучал по циферблату наручных часов. Дебаты в зоне приема гостей отняли целых семь минут. Впрочем, знаками указав мне на опоздание, директор агентства продолжил разговор с дамой, одетой не менее нарядно, чем запуганная мною девица.

Дама, как я поняла, являлась не клиентом, а сотрудником «Супер-Сити» – они с Кунгуровым обсуждали производственные проблемы. Очевидно, персонал компании не очень-то стремился покидать рабочие места после шести часов вечера – преодолевая десять метров до кабинета директора, я встретила на пути по крайней мере человек пять.

Нарядная дама, разговаривая с боссом, искрилась кокетством. Потрясающе, насколько интимно и страстно можно произнести словосочетание «дебиторская задолженность»! Распыляемые, как из пульверизатора, в сторону Кургурова флюиды очарования говорили об одном: эта женщина не ведает о коварстве директора, не знает о его мрачной сущности. И она вовсе не дрожит от страха, в отличие от меня, вступая в диалог с Кунгуровым. Напротив, она мечтала бы припарковаться в его кабинете навечно и часами обсуждать с возлюбленным боссом вопросы дебиторской задолженности.

– Хорошо, Анастасия Евгеньевна, так мы и сделаем, – закончил разговор Кунгуров. – Бегите домой, вас уже заждались, наверное.

Он взял меня за плечо и, властно надавив, усадил на диван. Потом скрылся за дверью, но вскоре вернулся с кофе.

– Сам сварил, – не без гордости сообщил он и уселся рядом со мной. – Ну-с, девушка, где статья?

В следующие пятнадцать минут я пила кофе и курила, а Кунгуров пытался сконцентрироваться на распечатанной статье, но это удавалось ему с трудом: девчонки ломились в кабинет с таким усердием, словно здесь располагалась гримерка Мика Джаггера или, по крайней мере, Николая Баскова. Все мадемуазель или мадам были обязательно с макияжем и продуманной экипировкой. Дырявых джинсов не было ни на одной! Все женщины выглядели так, словно хотели понравиться, и точно знали – их усилия будут оценены по достоинству. И всех их объединяло чувство горячей любви к шефу. На этот счет у меня не осталось никаких сомнений.