Рик пристально смотрел на него.

— Сначала лечь с ней в постель, а потом…

— …ее убить, — коротко отрезал Фил Ресч. На его губах играла все та же жестокая улыбка.

Ты хороший охотник на андроидов, Фил Ресч, подумал вдруг Рик. И твое отношение к ним это доказывает. Ну, а я?

И внезапно впервые он начал сомневаться в ответе.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Словно по дуге из чистейшего огня, Джон Исидор мчался домой после трудового дня. Не покинула ли она своей квартиры, думал он. Все ли она еще там, в старой мусоризованной комнате, смотрит ли Бастера Дружби по телевизору, вздрагивая от страха всякий раз, когда ей мерещится, что кто-то ходит по коридору?

Он успел остановиться по дороге у бакалейного магазинчика, там, где имелся черный рынок. На сиденье рядом лежали такие деликатесы, как банка соевого творога, спелые персики, добрый мягкий сыр, зрелый и отвратительно пахнущий. Все это покачивалось туда-сюда, пока он менял курс, потом тормозил кар, заходя на посадку. В этот вечер он испытывал волнение, и машину вел несколько неровно, рывками. Кар сотрясался и фыркал. Проклятье, думал Джон Р. Исидор.

По кабине волнами, приятно щекоча обоняние, распространялся запах персиков и сыра. Все эти редкости, на которые он угрохал двухнедельную зарплату, занятую вперед у мистера Слоута, дополнялись спрятанной под сиденьем, где она не могла разбиться, бутылкой шабли. Эта редкость была величайшей из всех остальных. Исидор держал ее в сейфе, в Банке Америки, не желая продавать, сколько бы ни предлагали, на случай, если вдруг в его жизни, в далекий последний момент вдруг появится девушка. Это случилось только сейчас.

Замусоренная, мертвая крыша дома как всегда угнетающе подействовала на него. По пути от кара к лифту он, подавив периферийное зрение, полностью сосредоточился на драгоценном мешке и бутылке, на том, чтобы не споткнуться. Когда приехал скрипящий и лязгающий лифт, он спустился не на свой этаж, а на уровень ниже, где теперь жила новая обитательница, Прис Страттон.

Вскоре он уже стоял перед ее дверью, тарабаня в створку кулаком, чувствуя, как вовсю колотится сердце.

— Кто там? — Дверь заглушала голос, но ясная чистота тона сохранялась.

— Говорит Джон Р. Исидор, — быстро сообщил он, применяя новое самоощущение авторитета, недавно полученное с помощью видеофона мистера Слоута. — Здесь у меня есть кое-что весьма вкусное, и, думаю, мы могли бы сварганить неплохой обед.

Дверь приоткрылась совсем чуть-чуть. Прис выглянула из темной прихожей в полумрак холла.

— Ваш голос стал другим, — заметила она. — Взрослее.

— Да, сегодня в рабочее время мне пришлось уладить несколько дел. Обычных. Если бы вы меня впустили, я…

— Вы бы мне рассказали о ваших делах.

Тем не менее она раскрыла дверь достаточно широко, чтобы он смог войти. А потом, когда увидела, что он принес, лицо ее озарилось озорной радостью, и она не сдержала восклицания. Но почти в тот же миг радость погасла, и смертельная горечь легла на ее черты: лицо отвердело, как засыхающий цементный раствор. Радость испарилась.

— Что такое? — Он отнес пакет и бутылку на кухню и поспешил обратно в прихожую.

— Вы зря потратились, — бесцветным голосом сказала Прис.

— Почему?

— О-о… — она пожала плечами и медленно пошла прочь, сунув руки в карманы старомодной юбки. — Когда-нибудь я вам скажу. — Она подняла глаза. — Но все равно, это было очень мило с вашей стороны. Теперь я хотела бы, чтобы вы ушли. У меня такое настроение, что никого не хочется видеть.

Она медленно подошла к двери в холл, медленно отворила дверь, все глубже погружаясь в пучины бесполезности и пустоты, в глубины одиночества.

— Я знаю, что с вами, — сказал он.

— Да?

— У вас нет друзей. Сейчас вам гораздо хуже, чем утром, когда я увидел вас впервые. Это потому, что…

— У меня есть друзья. — Внезапно в голосе ее послышалась твердость, и она вернула себе былую живость. — Или были. Семеро. Сначала их было семеро, но охотники уже успели, наверное, поработать. И некоторые из моих друзей, если не все, сейчас мертвы. — Она побрела к окну, всмотрелась в темноту, где мерцало несколько огоньков. — Может быть, из нашей восьмерки осталась в живых только я одна. Может, вы и правы.

— О каких охотниках вы говорите?

— Да, правильно, вы и не должны знать о них. Кто они такие? Охотник — профессиональный убийца, ему выдают список тех, кого он должен убить. За каждое убийство ему платят тысячу долларов. Обычно он заключает с властями города контракт, поэтому получает еще и жалованье. Но жалованье маленькое, так что ему приходится проявлять активность.

— Вы уверены? — спросил Исидор.

— Да. — Она кивнула. — Вы спрашиваете, уверена ли я, что он проявляет активность? О, он обожает это занятие!

— Мне думается, — сказал Исидор, — что вы ошибаетесь. — Он в жизни не слышал ни о чем подобном. Бастер Дружби, например, никогда о таком не упоминал.

— Ведь это противоречит сострадалистической этике сегодняшнего дня, — отметил он. — Всякая жизнь едина. «Человек — не остров», как говорил в старину Шекспир.

— Джон Донн, — поправила Прис.

Исидор возбужденно отмахнулся.

— И я ничего подобного в жизни не слышал. Разве нельзя вызвать полицию?

— Нет.

— И они охотятся за вами? Они способны явиться сюда и убить вас? — Теперь он понимал, почему девушка так странно, так скрытно себя вела. — Немудрено, что вы так напуганы, и вам никого не хочется видеть.

«Но, — подумал он, — все это явное заблуждение. У нее, наверное, психоз. Мания преследования. Возможно из-за влияния пыли на мозг. Возможно, она специал».

— Я прикончу их раньше, чем они успеют причинить вам вред, — пообещал он.

— Каким образом? — Она слабо улыбнулась, показав маленькие ровные белые зубы.

— Я куплю лицензию на лазерный пистолет. Здесь, в заброшенных районах, ее нетрудно получить. Полиция этот район не патрулирует — жители сами должны заботиться о своей безопасности.

— А в то время, когда вы на работе?

— Я возьму отпуск за свой счет.

— Очень мило с вашей стороны, Дж. Р. Исидор, — сказала Прис. — Но только если охотники покончили с остальными, с Максом Полоковым и Гарландом, с Любой Люфт, Гаскисном и Роем Бейти… — Она вдруг замолчала. — Если мертвы Рой и Ирмгард Бейти, все это теряет смысл. Они мои лучшие друзья. Черт побери, почему от них никаких вестей, скажите на милость?

Вернувшись на кухню, он снял с полки покрытые пылью, давно не использовавшиеся стаканы, тарелки и чашки. Он принялся мыть их в раковине, подождав сначала, пока ржавая вода сменится горячей и чистой. Вскоре появилась Прис, села у