меня. Я мог бы пару дней не ходить на работу — у меня скоро отпуск. Я бы проследил, чтобы все было в порядке. — «Возможно, Милт, — подумал Исидор, — который очень изобретателен, смог бы смастерить для меня какое-нибудь оружие, что-то невообразимое, с помощью чего я бы уничтожил охотников… кто бы они ни были». На секунду ему предстало видение: нечто безжалостное, с лазером и напечатанным на машинке списком жертв, с машиноподобной точностью движется к цели — бюрократическому убийству за зарплату. Существо, лишенное эмоций и далее лица. Существо, которое в случае гибели немедленно заменяется другим, точно таким же. И так далее, пока не будут убиты все живые и настоящие.

Невероятно, невообразимо, подумал он. И полиция ничего не может сделать. Я не могу в это поверить. ЭТИ ЛЮДИ ЧТО-ТО ДОЛЖНЫ БЫЛИ СОВЕРШИТЬ. Что-то незаконное. Возможно, они нелегально эмигрировали обратно на Землю. Всему населению велено — об этом каждый день говорят по телевизору — сообщать о посадке любого корабля вне государственных взлетно-посадочных площадок. Очевидно, полиция старается препятствовать незаконном эмиграции.

Но даже если так, то ведь теперь за преступления не наказывают преднамеренным убийством. Это противоречит сострадализму.

— Я нравлюсь недоумку, — сказала Прис.

— Не называй его так, Прис, — сказала Ирмгард. Она послала Исидору теплый сочувствующий взгляд. — Только подумай, как он мог бы тебя назвать.

Прис ничего не сказала. На ее лице появилось загадочное выражение.

— Я начинаю ставить переговорную цепь, — сказал Рой. — Мы с Ирмгард остаемся в этой квартире. Прис, ты пойдешь с… мистером Исидором.

Сам Рой Бейти направился к двери, шагая с удивительном для человека с таким весом быстротой и легкостью. Секунду спустя он исчез. Дверь с грохотом захлопнулась чл ним. У Исидора в этот миг случилась странная галлюцинация: он вдруг увидел металлический корпус, платформы с рычагами, шарнирами, передачами, батареями и электронными контурами. Потом перед ним снова возникла неряшливая фигура Роя Бейти, как изображение на проявляемой фотографии. Исидор едва сдержал истерическое желание захохотать.

Он нервно задушил смех. Он был сбит с толку.

— Человек действия, — сказал далекий голос Прис. — Только плохо, что он не умеет обращаться с инструментами и механизмами.

— Если мы и спасемся, — сурово, осуждающим тоном сказала Ирмгард, — то только благодаря Рою.

— Но стоит ли оно того, — сказала Прис, словно сама себе. Она пожала плечами, потом кивнула Исидору. — Итак, мистер Дж. Р., я переезжаю к вам. Можете меня охранять.

— В-вас всех! — немедленно поправил Исидор.

Ирмгард Бейти сказала торжественно, тоненьким голосов:

— Я хочу, чтобы вы знали, мистер Исидор, как мы ценим вашу помощь. Кажется, вы первый человек на Земле, которого мы можем назвать другом. Мы очень благодарны вам и, быть может, когда-нибудь сможем отплатить тем же.

Она подплыла к Исидору и погладила по руке.

— У вас не осталось доколониальной беллетристики, мне бы хотелось что-нибудь почитать? — попросил он.

— Простите? — Ирмгард вопросительно посмотрела на Прис.

— Старые журналы, — объяснила Прис. Она уже собрала кое-какие вещи. Исидор взял у нее из рук узел, чувствуя внутри себя какое-то сияние, которое способно исходить только из сознания достигнутой цели.

— Нет, мистер Дж. Р. Мы ничего с собой не привезли по причинам, которые я уже объяснила, — сказала Прис.

— Завтра я пойду в библиотеку, — сказал он, выходя в холл. — И д-достану несколько штук этих журналов, чтобы и вы могли почитать, а не просто сидеть и ждать.

Он провел Прис вверх по лестнице в свою квартиру, темную, душную, какую-то приторно-теплую. Отнеся ее вещи в спальню, он одновременно включил свет и телевизор с его единственным принимаемым каналом.

— Мне нравится, — сказала Прис, но все тем же отстраненным холодным тоном, что и раньше. Она прошлась по комнате, сунув руки в карманы юбки. На лице ее было кислое выражение, чуть ли не отвращение. В совершенном противоречии со сказанными словами.

— Что случилось? — спросил он, выкладывая ее вещи на койку.

— Ничего. — Она остановилась у окна-картины, отодвинула занавеску, мрачно уставилась на изображение.

— Если вы считаете, что они выслеживают вас… — начал Исидор.

— Это все грезы, — сказала Прис, — вызванные наркотиками, которые дал мне Рой.

— П-простите?

— Вы в самом деле думаете, что эти охотники существуют?

— Мистер Бейти сказал, что они убили ваших друзей.

— Рой Бейти такой же ненормальный, как и я, — сказала Прис. — И все наше путешествие заключалось в побеге из психбольницы на Восточном побережье. Мы все шизофреники, с дефектами эмоциональности… сглаживание аффекта, так это называется. У нас бывают групповые галлюцинации.

— Мне кажется, это неправда, — сказал он.

— Почему? — Она обернулась резко, пристально посмотрела на него. Так пристально, что Исидор вспыхнул.

— Потому что такие вещи, как вы рассказывали, не случаются. П-правительсто никогда никого не убивает. И сострадализм…

— Но понимаете, — сказала Прис, — если вы не человек, тогда это совсем другое дело.

— Неправда. Даже животные… даже угри, суслики, змеи и пауки… даже они священны.

Прис, не отрывая от его лица напряженного взгляда, сказала:

— Значит, неправда, по-вашему, да? Как вы говорите, даже животное священно? Все органическое, что ползает, прыгает, роет туннели или летает, роится, откладывает яйца или…

Она замолчала: неожиданно распахнув входную дверь, с шорохом волоча за собой провода, появился Рой Бейти.

— Насекомые, — сказал он, не выказывая никакого смущения из-за того, что невольно подслушал их разговор, — это в особенности святая святых.

Сняв со стены гостиной картину, он прикрепил к гвоздю небольшое устройство, потом отступил на шаг, оценивая результат, снова повесил на место картину.

— Так, теперь сигнализацию. — Собрав волочившиеся по полу провода, он, продолжая улыбаться своей непонятной диссонирующей улыбкой, подсоединил их к сложному устройству.

— Это сигнализация. Провода идут под ковром. Они выполняют роль антенны. Антенна улавливает присутствие… — он замялся, — некоего ментального единства, отличного от каждого из нас четверых, — туманно завершил он пояснение.

— Ну, зазвенит звонок, — сказала Прис. — И что тогда? Напасть и искусать до смерти мы его не сможем. У него пистолет.

— Это устройство, — продолжал Рой, — имеет вмонтированный излучатель Пенфилда. Когда приведена в действие система сигнализации, он излучает волну паники в направлении нападающего. Если только тот не будет действовать слишком быстро. Паника чрезвычайная. Никакой человек не выдержит вблизи излучателя и одной секунды. Такова природа паники: вызывает беспорядочное круговое движение, желание бежать прочь без оглядки, вызывает мускульные и нейтральные спазмы. Что и даст нам возможность прикончить его, — завершил Рой. — В зависимости от того, конечно, насколько он ловок.

— А на нас излучение не подействует? — спросил Исидор.

— Правильно, — сказала Прис. — Оно должно подействовать на Исидора.

— Ну и что? — сказал Рой и снова занялся проводами. — Оба убегут отсюда, пораженные