семьи. Мария была не очень образованной; но она пела очаровательно романсы, даже не зная нот. И вот своим серебряным голоском (это опять слова Михаила Ивановича) она его покорила. Вот он пишет: «Сердце снова ожило! Я чувствую, я могу молиться, радоваться и плакать. Муза моя воскресла. А всем этим я обязан моему ангелу – Марии».

Они женятся, Глинка увозит ее к себе в имение Новоспасское и там пишет оперу «Жизнь за царя». Сейчас опустим дифирамбы по поводу значимости этой оперы для нашей музыки. Она действительно заслуживает всех тех эпитетов, которыми награждена, – и не смотрите, что сегодня эту оперу ставят редко, мода еще поменяется, я уверена, и аплодисменты вернутся к этой прекрасной опере.

Но вернемся к личной жизни Глинки. Опера была поставлена и прошла не просто с успехом, а с триумфом, это был звездный час в жизни Глинки. Но где-то через полтора года, когда восторги после премьеры поутихли, он повнимательнее посмотрел, на ком он женился… И все то, чем он восхищался, стало его раздражать, так бывает.

Действительно, его жена не любила музыку и не разбиралась в ней – в этом греха нет, но для Глинки это было неприемлемо. Один из примеров (он сам об этом пишет): как-то раз Глинка пришел домой после концерта, где исполняли Бетховена. У него слезы из глаз, он потрясен… Жена к нему бросается: «Мишель, что случилось?» Он может только одно слово сказать: «Бетховен…» «Да Боже мой, что он тебе сделал?» Вот как жить с этой женщиной, как жить дальше, если она не знает, кто такой Бетховен?!

Плюс к этому, они жили вместе с тещей, а у тещи был очень непростой характер. То есть, может, и наладилась бы их семейная жизнь, но теща всегда принимала активное участие в их ссорах и в их спорах…

Михаил Иванович просто решил, что лучше куда-нибудь переедет. Он стал реже бывать дома, практически поселился на какое-то время у своего друга Нестора Кукольника… Там он познакомился с молодой певицей Каролиной Колдовской, посвятил ей романсы «В крови горит огонь желания» и «Сомнение», потом познакомился с Екатериной Керн.

Я позволю себе выступить в роли адвоката. Представьте, что вы семнадцатилетняя девушка, не самого большого ума, и вы вышли замуж за человека гораздо старше вас. Муж ваш – композитор, управляющий Придворной певческой капеллой, жизнь ваша после свадьбы волшебным образом поменялась: появились деньги, квартира, наряды.

Муж редко появляется дома, и вы чувствуете, что он вас уже не любит. Что в итоге? Вы увлекаетесь другим мужчиной. Глинка узнает об этом и затевает развод. Так даже для него лучше, потому что браком он уже тяготится, а для того чтобы получить развод, нужна веская причина. «Причины, о которых я считаю нужным умолчать, заставляют меня расстаться с вами, но мы должны это сделать без ссор и взаимных упреков. Молю провидение, да сохранит вас от новых бедствий. Я же приму все меры для возможного устройства судьбы вашей и потому намерен выдавать вам половину моих доходов», – пишет жене Глинка.

Что имеем в итоге? Брак Глинки формально длился 11 лет, а в действительности еще меньше, последние годы они уже не жили вместе. Помните, был такой фильм 1946 года – «Глинка»? Там его жену играет обворожительная Валентина Серова. Портрета от Марьи Ивановой не осталось, поэтому я ее именно такой и представляю – молодая Валентина Серова.

Несчастная Марья Иванова вошла во все биографии Глинки как глупая и корыстная женщина, испортившая ему жизнь. Я бы сказала – бедная молоденькая глупышка, не справившаяся с нелегкой ролью жены великого композитора.

Две жены Прокофьева

Великие композиторы во многом такие же простые смертные, как и мы. Они так же ошибаются, так же страдают. Только все их поступки рассматриваются, как под микроскопом. Мне грустно, когда я слышу: «Не люблю музыку Прокофьева! После того как узнала о том, как он обошелся со своей первой женой, не хочу его слушать!»

Друзья мои, ведь мы никогда до конца не узнаем, как все было на самом деле, что чувствовали все участники этой драмы. А в том, что любовная история Прокофьева – это драма, сомневаться не приходится. «Почему так печальны все сказки о любви?» – воскликнул он как-то раз в разгар тех переживаний. Да, хеппи-энда в этой истории не будет, и не ждите.

Чтобы попытаться представить, что же произошло, начнем по порядку.

Лина Кодина (1897–1989) услышала Прокофьева в 1918 году, в Карнеги-холле – он исполнял свой Первый фортепианный концерт. Обаяние Прокофьева зашкаливало: не случайно он сразу и с легкостью покорил Америку, приехав туда из России.

Он называл Лину «Пташкой» и «Линеттой» – между прочим, имя одной из принцесс в опере «Любовь к трем апельсинам» он заменил на Линетту, чтобы сделать девушке приятное. Лина ведь была не просто девушкой, а певицей.

У Сергея Сергеевича было много поклонниц, и он любезно пользовался их расположением, но жениться не собирался. Более того, сколько было разбито женских сердец на пути к завоеванию Прокофьева – не сосчитать. К девушкам он относился прагматически: «Если любовные отношения начинают тяготить, следует прерывать их немедленно», – такой был его девиз. Кого-то может покоробить его позиция, но для Прокофьева всегда важнее всего была его музыка, и если какая-то барышня начинала его слишком отвлекать от главного – он с ней расставался.

Брак его вовсе не привлекал, вот что он написал Лине по этому поводу: «Брак возможен только для человека, который строит свою жизнь вокруг семейного очага, но слишком странно для человека, живущего в абстрактном мире звуков (и разве не поэтому ты любишь меня?)». На что Лина ответила: «Я искренне люблю и ценю твою музыку, но я люблю Сергея Прокофьева – человека, а не Сергея Прокофьева – композитора. Если бы я любила тебя только за твою музыку, мне хватило бы твоих концертов».

Путь к браку с Линой был довольно долгим – они сходились, расходились и поженились только через пять лет после знакомства. Спустя много лет в Москве их брак будет признан недействительным, потому что он не был зарегистрирован в советском консульстве.

Когда в 1936 году Прокофьев решил вернуться домой, в СССР, Лина его всячески поддерживала. Ей и в страшном сне не могло присниться, чем это закончится: крахом семьи, арестом и годами в лагерях строгого режима.

Что же произошло? Мне кажется, что началось все с балета Прокофьева «Ромео и Джульетта». Прокофьев пишет: «Жизнь есть влечение, без влечения нет жизни». Премьера балета «Ромео и Джульетта» состоялась в 1938 году, и в том же году, в Кисловодске, Прокофьев познакомился с Мирой