впервые прямо посмотрел на меня. Лэндо явно порывался что-то сказать из-за его спины, тоже глядя на меня, но внутренняя дисциплина не позволяла принцу открыть рот, пока говорят старшие и никто не спрашивает его мнения.

— Правда! — горячо воскликнула Травинка. — Правда, кинг! Я избрала Сигурда! Мы обменялись дарами!

— Правда, — произнес я, не отводя взгляда от необычно-голубых, сияющих звездочками Звездной Крови глаз кинга. В них не было зла — скорее живой интерес и какая-то странная мягкость, как будто кинг вспоминал о прошлом и эти мысли были приятны ему. — И тому, кто захочет забрать Травинку, придется встать против меня.

— Клянусь Защитником! — выражение лица кинга не изменилось, но его глаза искрились от смеха. — Твой человек говорит, как Восходящий, хоть у него в запястье нет гвоздя!

— Зато в нем есть Звездная Кровь, — ответила Вероника. — А гвоздь… Сигурд получит его, как только мы достигнем Древа.

— Глядя на вас, я вспоминаю прошлое, — покачал головой Ветер Равнин. — Дети идут по пыльным следам наших дорог. Когда мой кано Винсент Кассиди жил здесь, его любили дочери моего Народа, он мог избрать любую из них… Но он принес дары Восходящей из Народа Теней, и она стала его женой. Что ж, Тот-Кто-Сражается говорит: сердцу нельзя приказать любить; но мы знали и знаем, каков нрав Людей Тени. Однако дети у них получились красивые…

Он перевел задумчивый взгляд на Травинку и вдруг спросил:

— Скажи, юная Восходящая, что ты думаешь об этом? Почему ты здесь, а не со своей матерью и братом?

— Потому что я люблю Сигурда. Потому что я не хочу, чтобы они победили и решали мою судьбу, — Травинка неожиданно нащупала мою руку, опустила голову и говорила тихо, но решительно: — И я не хочу, чтобы исподтишка предавали и убивали тех, кто мне дорог. Это зло… нельзя творить зло!

Ветер Равнин поднял руку открытой ладонью вперед, останавливая Травинку. Рукав его одежды чуть задрался, и неожиданно я увидел татуировку на могучем плече — отличающуюся от прочих узоров, потому что она изображала нашивку проекта «Космо» с положенным силуэтом ковчега и надписью «Хельга» — будто земляне когда-то в шутку зачислили его в свои ряды. Кинг Народа Трав сказал:

— Я слышал своего сына и слышал дочь фламиники! Тот-Кто-Сражается говорит: у истины молодой голос. Я знаю Людей Земли, знаю Людей Тени и знаю, что мой кано Винс не отдал бы свою дочь против ее воли. Поэтому я не приму предложения Говорящей-с-Травами! Ника, Народ Трав поддержит тебя на тинге, а я готов подтвердить старые Клятвы, если вы принесете свои!

Вероника, казалось, облегченно вздохнула, но кинг продолжил:

— Но негоже обделять моих сыновей женами. Мой средний сын сказал мне, что хочет принести дары девушке из Народа Земли. Верно, Лэндо?

— Верно, отец. Ее имя — Келли Флоу, — впервые заговорил Лэндо.

— Отдашь Келли Флоу в жены моему среднему сыну Лэндо Солнечное Крыло, рикс? — спросил Ветер Равнин.

— Если сама Келли захочет — отдам, — ответила Вероника, чуть пожав плечами. — А если нет — пусть твой сын сам уговаривает ее. Ты же знаешь, Ветер, мы не приказываем нашим людям, кого любить.

Я изумленно покрутил головой — высокая и белокурая Келли Флоу, одна из первых красавиц фригольда, готовилась стать Восходящей и, кажется, вовсе не собиралась покидать колонию. Лэндо, конечно, всячески подбивал к ней клинья, но я даже не думал, что у них все зашло настолько далеко. Неужели мой кано действительно собрался жениться на ней и увезти в Народ Трав? Вот это номер!

— Лучше пусть выберет одну из моих дочерей! — усмехнулся Эйрик, явно подумавший так же. — Они-то будут сговорчивее, я-то знаю.

— Твои дочери достойны и красивы, но каждый охотник сам выбирает дичь, — хитро прищурился Ветер Равнин, беря улыбающуюся жену за руку и переплетая с ней пальцы. — Если ты захочешь отдать Келли в мой Народ, мой средний сын сделает так, что она захочет принять его дары. Ведь чем выше висит плод, тем он слаще.

— А не рановато делить шкуру живого тигрекса? — спросил Эйрик. — Говорящая-с-Травами пока еще правит фригольдом, а тебя там не особенно и ждут, Ника! Давайте лучше вспомним старые Клятвы. Ветер, мы вернули тебе твоих детей. Что насчет наших?

— Не рано, и сейчас ты поймешь почему. Лучше договориться на берегу, чем решать дела в пробитой лодке на середине реки, рикс, — ответил Ветер Равнин. — Лэндо! Скажи, чтобы привели Райан и Риан!

Судя по скорости, с которой появились «дети», они давно ждали сигнала где-то за рунной завесой. Я увидел двух огненно-рыжих близнецов лет двадцати, которых можно было различить лишь по длине волос и росту. Райан Максвелл — долговязый нескладный парень с торчащими и коротко стрижеными волосами — и Риан Максвелл — с рыжими волосами до плеч вполне миловидная веснушчатая девушка. Оба — ювейны, Восходящие ранга «дерево». Они походили друг на друга как две капли воды, несмотря на разницу полов, и я даже замешкался, сравнивая их с родителями. И Эйрик, и Вероника — рыжие, и дети явно пошли породой в них, но на кого похожи больше, на мать или отца — сразу и не определишь.

Вероника встала, обнимая обоих, а затем ее примеру последовал и Эйрик. Близнецы вели себя очень сдержанно, почти не показывая эмоций — наверное, просто стеснялись в присутствии Ветра Равнин, а может, так было принято у Людей Трав. Я почти ничего не знал о близнецах — кроме того, что они воспитывались в чужом племени на тех же условиях, что Лэндо у нас, а Эйно — на ферме Эйрика.

— Мы возвращаем вам ваших детей, — сказал Ветер Равнин. — Если они, конечно, захотят уезжать. Верно, Райан?

— Верно, кинг, — хриплым от волнения голосом ответил юноша. Повернувшись к Веронике, он произнес. — Мой рикс… я хотел бы остаться с Народом Трав. По своей воле, еще на один цикл, если ты позволишь…