Катя радостно перевела дух и ощутила зверский голод. Еще бы, она утром слопала только бутерброд с сыром и выпила стакан мутного чая. В горло все равно ничего не лезло, так она волновалась. Но теперь можно и закатить лукуллов пир по поводу получения немецкой визы!

Вечером, нагулявшись по городу, она купила в книжном киоске новый роман Татьяны Устиновой, уселась на вокзале и погрузилась в перипетии захватывающего детективного сюжета. Время пролетело незаметно, и когда Катя, переживая за главную героиню, терзалась вопросом, кто же является подлым убийцей, объявили посадку на поезд до Волгограда.

Заняв верхнюю полку в плацкарте, Катя, едва растянувшись на простынях, провалилась в здоровый и глубокий сон. Ее разбудила проводница, которая трясла Катю за плечо.

— Девушка, через час Волгоград. Вставайте и сдавайте белье! Туалеты закрою через десять минут!

Катя открыла глаза и улыбнулась. Ну вот, ее путешествие подходит к концу. Как будто и не было всех этих приключений в Саратове. А виза? Катерина нащупала паспорт. Он здесь, ничего с ним не произошло! А то она боялась, что ночью ее могли обокрасть.

Дома Ипатова с гордостью показала родителям переливающуюся всеми цветами радуги визу. Александр Александрович покачал головой, а Дарья Гавриловна только сказала:

— Ну что ж, Катюша, вот ты и выросла. Мы с папой поговорили… Тебе решать, что делать. Ты права. Германия — так Германия!

На следующей неделе Катя проводила в дальний путь Олесю. И осталась в Волгограде одна. Стоял жаркий конец августа. Асфальт плавился под лучами яркого солнца, Катя знала — вполне возможно, что через несколько дней все изменится и погода неожиданно станет по-осеннему прохладной.

Родители, которые находились в отпуске, занимались тем, что курсировали между дачей и домом. Катерина тоже бывала на загородном участке, однако отец с матерью, посовещавшись, решили освободить ее от обязанностей собирать фрукты-овощи и поливать сад-огород. У Кати оставалось чуть больше месяца до отъезда.

В последнюю субботу августа Катя, как всегда, сидела дома. Мама отправилась на дачу, чтобы привезти остатки поздних яблок домой, отец занимался косметическим ремонтом лоджии. Внезапно Катя ощутила непонятную тревогу. Страх налетел и так же быстро отпустил. Катерина почувствовала приближение чего-то нехорошего и даже ужасного. Да нет, с Германией все будет в порядке! Она позвонила в автобусную фирму, узнала, что билеты на конец сентября есть. Затем из Германии звякнули Храповалова, которая была в восторге от семьи, и Олеся, меланхолично заявившая, что поездка на автобусе оказалась не самой комфортабельной. Они простояли в Польше около суток, так как их автобус сломался, и ждали, пока пришлют из России новый. Поэтому Катерина решила, что поедет на поезде. Есть такой, из Москвы до Берлина. А дальше — как-нибудь доберется и до Гамбурга. Она посмотрела в Интернете на странице немецкой железной дороги, что скоростные поезда из Берлина в Гамбург ходят едва ли не каждый час. И ехать час с небольшим! Правда, билет стоит под пятьдесят евро, но что поделать… Катя пыталась поговорить об оплате дороги с Бригиттой, но та выказала полное непонимание проблемы.

— Катья, — заявила журналистка. — Мы обеспечиваем тебя комнатой, едой, страхуем, выполняем все, что обязаны. Но оплачивать дорогу… Извини, но это твои проблемы. Надеюсь, ты это понимаешь?

Катя понимала. Похоже, Бригитта относилась к тому разряду обеспеченных людей, которые никогда не истратят лишний евроцент просто так. Но Катя и не настаивала на этом. Семья в самом деле не обязана оплачивать ей дорогу.

— Мы тебя все очень ждем, — сказала Бригитта, переменив тему. — В особенности наш дорогой мальчик Жако. Хочешь с ним поговорить?

В трубке раздалось сопение, потом тонкий голосок произнес:

— Приезжай быстрее!

— Ну вот, это и был наш золотой Жако. Он правда прелесть, не так ли? Я тебе еще перед отъездом позвоню. И скажи, где мы должны встречать тебя в Гамбурге?

Катя даже и не заикнулась о том, чтобы семья встретила ее в Берлине. Разумеется, они никуда не поедут, а будут ожидать Катерину в своем городе. Ну ладно, Катя оплатит дорогу от Волгограда до Гамбурга, в конце концов, там она будет получать по двести пять евро в месяц, за год наберется почти две с половиной тысячи. Она их не станет тратить, так что когда вернется в Россию, у нес останется вполне приличная сумма.

— Катюша, что-то мама наша задерживается, — сказал, появляясь в комнате, Александр Александрович.

Катя взглянула на настенные часы и перевела взгляд на отца. Было почти восемь вечера. Однако на улице еще светло, слышны детские голоса и говор бабушек-соседок, сидевших на лавочке под окном.

— Когда она обещала приехать, ты не помнишь? — спросил отец.

Катя ответила:

— Ты же знаешь маму, она вечно находит, чем заняться на даче. Вообще-то она собиралась приехать еще пятичасовым автобусом, к шести точно была бы дома…

— Так и есть, закружилась, — вздохнул отец. — Катя, а я сделал лоджию, иди посмотри!

Катя оценила работу отца. У него золотые руки, мама давно говорила ему, чтобы он дал объявление и стеклил желающим балконы. На этом можно неплохо зарабатывать.

Когда стрелки часов подползли к девяти вечера, начала беспокоиться и Катя. Она ждала — вот-вот раздадутся шага и железное громыхание в общем коридоре — это значит, мама ставит на бетонный пол тяжелые ведра, груженные яблоками. А затем прозвучит звонок В дверь. Совершенно некстати Катя вдруг вспомнила покойного Германа Петровича. Варавва, его притязания и его семейка остались в прошлом. Поразмыслив, Катя пришла к выводу, что за скандалом в университете стоит именно семейство Германа Петровича. Римма ведь жена брата супруги Вараввы. Да и вообще, ходят слухи, что Аллочка Бедрова, ничем не примечательная особа, вдруг впала в милость у деканши и сменит осенью профессора Куракина на посту заведующей кафедрой. Наверное, это будет ей наградой за доблестную службу и рвение. Ну ладно, Катя уже давно не имеет ничего общего с университетом. Диплом, переведенный на немецкий и заверенный у нотариуса, лежал в ящике стола. Но где же мама?

— Вот мать дает, — начал сердиться Александр Александрович. — Заработалась совсем! Я понимаю, на участке все травой поросло, но это не значит, что нужно до вечера на даче торчать. Уже смеркается! И когда последний автобус?

Ипатов подошел к расписанию автобусов, которое висело на стене в кладовке, и заявил:

— Вот растяпа! Последний был в десять минут девятого! А сейчас четверть десятого! Если бы она на него успела, то была бы уже дома! Неужели она забыла! Тогда придется или голосовать на дороге, или ночевать на даче! Эта поездка ей обойдется в пять раз дороже, чем она собиралась выручить за два ведра яблок на базаре!

Отец как будто сердился, однако Катя чувствовала — на самом деле Александр Александрович беспокоится о жене. Он не хотел, чтобы она оставалась одна на даче, тем более на ночь. Там часто бродят отморозки и грабители, которые выметают из домиков все, вплоть до алюминиевой посуды. Да и бомжи обтрясают деревья, чтобы потом плоды сдать перекупщикам, или самим по дешевке продать и заполучить пару десяток на водку. По округе ходили и свои дачные «ужастики» — вот, например, муж приходит рано утром на участок, где жена ночевала одна, и находит только ее обглоданный скелет — каннибалы, значится, постарались. Все уверяют, что этот ужас случился именно в их товариществе, и что это истинная правда! Или рассказы о монстрах со светящимися глазами, которые шастают по загородным домам самой глухой ночью…