Он был огромен. И ужасен. Я едва различала его силуэт, но он не предвещал ничего хорошего.

— Не трогайте меня, — дрожащим голосом зачем-то попросила я. — Прошу…

И тут надо мной вспыхнул огонь. Непрвычные к свету глаза обожгло, и я зажмурилась, снова прикрыв лицо запястьем. Щурясь, я подняла глаза на монстра. Он присел и…

Оказался Маркусом. Его руки в тот момент были драконьими лапами с длинными когтями и ярко-красной, переливающейся в свете огонька чешуёй. Рукава разорваны, безвольно свисают с плеч, и вместо волос на голове тоже чешуя, несколько коротких рогов и гребень, уходящий по шее вдоль позвоночника по спине, который не прорвал его одежду, но выпирал, как очень неровный горб.

— Это ты, — выдохнула я с облегчением и, прежде чем успела подумать, качнулась вперёд, обняв его за шею. Слёзы потекли сами собой, а через минуту я уже рыдала от облегчения и пережитого стресса.

Маркус молча подхватил меня на руки, легко, как куклу, прижал к груди и понёс сквозь лес. А скоро мы оказались под тёплым светом фонарей. Я крепко вцепилась в его шею, остатки его майки на плече были насквозь пропитаны моими слезами, когда он опустился вместе со мной на широкую скамью и, подняв голову, выдохнул в небо высокую струю пламени.

Это меня немного отрезвило, и я осторожно сползла с его колен, притихнув. Но почти сразу жуткие жёлтые глаза вновь возникли перед моим мысленным взором, и я снова заплакала, надрывно всхлипывая.

— Не реви, — буркнул Маркус. Он сел на скамью боком, повернувшись ко мне лицом, и уже вполне человеческими руками утёр с моих щёк слёзы.

Я протяжно завыла.

— Великая Праматерь, — вздохнул он и, притянув меня к себе, обнял и поцеловал в макушку. Один раз, второй. Я, всхлипывая, приподняла голову, и следующий поцелуй попал в нос. Маркус обхватил ладонями мою голову, заглянул в глаза, и в этот момент мне показалось, что это — самые красивые на свете глаза. Два сверкающих изумруда, которые даже в свете фонарей оставались ярко-зелёными.

Крепко удерживая меня так, что мы смотрели друг другу в глаза, он ещё раз строго проговорил:

— Не реви.

— Тогда поцелуй меня, — выдохнула я — и тут же испугалась собственной наглости.

— Ты уверена? — он опустил брови. — Человечки имеют свойства слишком трепетно относиться к…

Я не стала его дослушивать. Вместо этого сама потянулась к его губам, они были тонкие, но на удивление мягкие и податливые. Он ответил на поцелуй. Нежно, мягко. На них всё ещё сохранился вкус вина.

Спустя несколько приятных мгновений я отстранилась и хихикнула:

— Не так я себе представляла поцелуй дракона.

— Ну, хоть не плачешь, — буркнул он. — А как представляла?

— Я думала, вы такие горячие, страстные…

— Разочарована? — он выгнул бровь.

— Немножко, — призналась я.

— Вот вроде пил я, а пьяная ты, — вздохнул он и встал. — Ты где живёшь? Давай провожу тебя.

Я посмотрела в небо и протяжно выдохнула:

— Долго провожать придётся. Омнибусы отсюда уже не ходят, только последний в полночь отойдёт, и то только с главной площади.

— Давай донесу. Долетим поди быстро.

— Э, нет! У меня и так зуб на зуб не попадает после встречи с волками.

— Волками? Да какие это волки, просто псы бродячие. Я давно на них посматриваю, всё думаю, как избавиться. А то вдруг так ребёнок заблудится?

Я с улыбкой толкнула его кулаком в плечо:

— Настоящий Саргон. Как ты меня нашёл?

— По запаху, — просто ответил он.

Молчание.

— Ну? — подбодрила я.

— Что — ну?

— По какому такому запаху?

Он пожал плечами:

— Не знаю… по твоему! Как объяснить, если ты не чувствуешь запахов, как дракон?

— А вот грубить не обязательно! — надулась я.

— Прости, — терпеливо ответил он. — Если хочешь, можешь переночевать со мной, чтобы не добираться до дому в ночи. И мне так будет спокойнее.

Я выразительно выгнула бровь. Он серьёзно считает, что лучше мне ночевать в шалаше на холодной земле, чем дома в собственной постели?

— Боюсь, если я не вернусь, дома меня хватятся, — уклончиво ответила я. — Может, наоборот, ты переночуешь у меня? Место найдётся. У нас, конечно, поскромнее, чем в доме, в котором ты жил, но всё лучше, чем в лесу, полном диких зверей…

В этот момент из леса выскочила Миранда и, обернувшись назад, крикнула во всё горло:

— Они здесь! Всё в порядке!

А потом все члены команды один за другим начали вываливаться из леса. Мира, не говоря ни слова, первым делом взяла меня за руки и перевернула ладонями вверх, осмотрев содранную кожу. Потом задрала рукава и по очереди осмотрела локти. Когда тренер вышел из леса, коротко сообщила:

— Травм нет, несколько ссадин на руках и скорее всего разбитая коленка, — она кивнула на штанину. Качество ткани не позволило штанам порваться, но на колене действительно виднелось тёмное пятно то ли грязи, то ли крови.

— Я слышал шум, — сказал Максимилиан, присев передо мной на корточки и наблюдая, как тренер с помощью своей клановой магии быстро залечивает ссадины. — У вас что-то случилось?

— Свора бродячих псов, — пояснил Маркус. — Давно надо было их пугнуть.

Последним из леса вывалилась Даниэль. Глаза по четвертаку, лицо бледное, испуганное. Увидел меня, резко выдохнул и склонился, опершись ладонями о колени.

— Фу-ух, Миллерс! Ну ты… даёшь. Что-то мне нехорошо…

И он упал на траву рядом со скамьёй, раскинувшись на земле звёздочкой.

— Слабак, — хмыкнула Миранда. — Завтра будешь кросс бежать.

— Никаких кроссов, — строго ответил тренер. — Сегодня была вам поблажка, но с этого момента у нас режим повышенной продуктивности. Помните, о чём мы утром говорили?

— Да-да, забыли про земные удовольствия, — вздохнул Максимилиан.

— Не согласен, — хмыкнул Лео. — По-моему, сон — одно из самых больших земных удовольствий.

— В правильном направлении мыслишь, Леонард, — одобрительно заметил тренер. — Предлагаю расходиться по домам и отдыхать. Миллерс, тебя подвезти?

Я замотала головой.

— Хочу ещё немного… подышать свежим воздухом, — тихо ответила я, хотя на самом деле дело скорее было в том, что ноги всё ещё сильно дрожали от пережитого страха.

Все начали собираться обратно на поляну, а я притянула ноги к груди и, обняв их, положила подбородок на колени. Дэн тяжело поднялся с травы и, словно избегая встречаться со мной взглядом, пошёл обратно в лес.

— Миллерс? — удивлённо обернулся Максимилиан. — Ты с нами?

— Идите, я присмотрю, — махнул ему сидящий рядом со мной огненный дракон. Макс посмотрел на своих товарищей, потом подошёл к нам ближе и тихо проговорил:

— Только одну её не оставляй, хорошо?