Мы обменялись взглядами - странными, ищущими, словно каждый ожидал, что скажет другой. Эту задачу я в итоге взял на себя.

- А я-то думал, что меня погонят прямо с порога, - заметил с усмешкой. - Поэтому решил взять твои вещи в заложники, чтобы шантажом заставить меня впустить.

Я кивнул на коробку в своих руках и пояснил:

- Я заезжал в особняк и нашел ее там. Подумал, может в ней что-то нужное для тебя.

- Спасибо… - пробормотала Мира, явно не зная, что еще сказать и сделать.

Зато у меня была просто уйма того, что хотел с ней обсудить. И что хотел сделать - тоже.

До этой минуты даже не подозревал, насколько мне ее не хватало. Пока не видел - казалось, могу обмануть себя относительно того, что чувствую, зарыть поглубже непрошеные, нежеланные эмоции. Но сейчас было невыносимо трудно стоять с ней рядом, вдыхать тонкий аромат духов и держать себя в руках, в то время как все, чего хотелось - отбросить лишнее и прижать эту женщину к себе. И целовать - пока не кончится воздух, а лучше - вообще до конца жизни.

Но она мне не принадлежала. И что хуже всего - не хотела принадлежать.

И все же я протянул руку, чтобы убрать с ее лица упавший на лоб локон. Накрутил его на палец и чувствительно потянул - так, что это вынудило Миру посмотреть мне в глаза.

И от этого взгляда словно в пропасть полетел, не желая, впрочем спасаться. Не отводя глаз, усмехнулся и охрипшим голосом заметил:

- Я, конечно, очень рад, что ты наконец созрела для того, чтобы ко мне переехать, но может сначала поговорим?

Она кивнула и я отодвинул ее сумки с порога и уверенно прошел в квартиру. Окинул обстановку быстрым взглядом - настоящая дыра. Но в положении малыша Никки было просто удивительно, что его до сих пор не поперли даже отсюда.

Моментально оценив состояние Миры, которая потерянно стояла на одном месте, я взял все на себя. Прошел на кухню, достал из шкафчика чай и включил чайник.

- Как ты меня нашел? - поинтересовалась Мира, входя следом за мной.

Я оглянулся на нее и хмыкнул:

- Это было нетрудно. Твоя подруга - просто бесценный кладезь информации… и порой весьма интересной.

Она непонимающе нахмурилась. Это был отличный момент, чтобы задать самый главный вопрос, но кое-что меня останавливало. А именно - то, что Мира была явно не в порядке.

- Что-то случилось? - спросил я, беря ее за руки и бережно усаживая на стул.

- Не хочу об этом говорить, - ответила она, следя глазами за тем, как я завариваю чай и кладу в ее чашку сахар.

- Откуда ты знаешь, сколько сахара нужно? - спросила Мира, когда я поставил перед ней дымящийся напиток.

- Ну, мы же все-таки жили вместе, милая, - издал я смешок. - Так что я запомнил.

- Понятно.

- Что ж… - протянул я, устраиваясь рядом. - О себе ты говорить не хочешь, а о чем хочешь?

Она задумчиво поводила ложкой, размешивая давно растаявший сахар, и сказала:

- Хочу узнать твою версию того… что произошло.

- Для статистики или мои показания тоже будут учтены судом? - хмыкнул я.

- Саша!..

- Заметь, только тебе позволено называть меня так, - вкрадчиво заметил я. - Цени.

- Ты мне расскажешь все или нет?

Я потер подбородок, обдумывая ее вопрос и наконец сказал:

- Расскажу. Но не все.

Несколько месяцев назад

В офисных помещениях отцовской фирмы, расположившейся на трех этажах самого престижного бизнес-центра, свет горел в одном-единственном кабинете. Он пробивался тонкой, едва заметной полоской из-под двери и что-то мне подсказывало - тот, кто там находился, вовсе не хотел, чтобы его застали.

Впрочем, я прекрасно догадывался, кто именно там был и что делал. Было несложно сложить дважды два и предугадать его следующий шаг.

Тихо приоткрыв дверь, я наблюдал, как Ник изымает из шкафа с бухгалтерией одни бумаги и кладет на их место другие. Прежде, чем заявить о своем приходе, я достал телефон и, включив вспышку, сделал фото.

Брат вздрогнул и испуганно обернулся, давая мне возможность сделать еще пару отличных кадров.

- Ты прекрасно получился, малыш Никки, - насмешливо заметил я и сделал несколько быстрых шагов, чтобы перехватить из рук брата бумаги. Хватило пары взглядов, чтобы понять - он подменял истинные финансовые отчеты поддельными, что полностью переворачивало картину положения в фирме папаши.

- Обворовываешь папочку, братец, как же так? - рассмеялся я. - Сначала разбазарил все свое имущество, теперь добрался до фирмы… ай-яй-яй, малыш Никки, да ты, никак, в том самом месте что пониже поясницы?

- Тебе никто не поверит! - огрызнулся он, наконец придя в себя.

- А этого и не требуется, - ухмыльнулся я. - Хватит и анонимной наводки, чтобы папаша начал проверку. А тут такое…

- Чего ты хочешь, мразь?! - сорвался Ник, прекрасно сознавая, что загнан в угол.

- Дай-ка подумать… - протянул я, устраиваясь в кресле и закидывая ноги на стол. - Я хочу… первую брачную ночь с твоей невестой.

- Чтоооо?! - буквально взревел близнец.

- Тише, тише, малыш Никки, мы же не хотим, чтобы к нам присоединился кто-то еще?

- Ты не получишь Миру! - угрожающе прошипел он.

- А я думаю, что получу, - хмыкнул в ответ, кивая на телефон с фото.

- Какого черта тебе от нее надо?!

- Кровь за кровь, малыш Никки, - ответил я, впрочем, уже безо всякой насмешки. Встав на ноги, я подался к брату и задумчиво протянул:

- Впрочем, предлагаю тебе игру, братец. Если Мира поймет, что с ней не ты - я отступлю, ведь я не ты, малыш Никки, чтобы навязываться даме против ее воли. Но если она не узнает, что с ней другой, эта ночь будет принадлежать мне.

- Ты рехнулся!

- А ты - попал. Так что каков твой положительный ответ? - уточнил я с усмешкой.

Ответом был лишь его беспомощный и оттого еще более злобный взгляд.

Нет, я не рассказал Мире и половины того, что тогда произошло. Только самый конец, самую суть.

- Значит, вы все же на меня поспорили, - безжизненным голосом заметила она, словно ожидала, что я скажу нечто, что сможет меня обелить и теперь была крайне разочарована.

- Суть совсем не в этом, - выдохнул я, поднимаясь на ноги и отходя к окну. Смотреть на Миру и понимать, что оказался, по большому счету, не лучше брата, было невыносимо.

- А в чем она? - издала Мира нервный смешок. - Чем ты его шантажировал? Что он тебе сделал?!

- Я не могу ответить на первый вопрос, - произнес размеренно. - Не потому, что кого-то выгораживаю, а потому, что хочу наказать.