– Это я Тане звонил, но она не брала трубку, – стал пояснять Андрей. – Я звонил еще несколько раз, но механический голос говорил, что телефон абонента выключен или находится вне зоны доступа.

О том, что телефон находился у меня и я его отключил, а позже спрятал в гараже, я, разумеется, говорить Андрею не стал.

– К восьми часам Таня должна была приехать ко мне, – продолжал говорить Андрей. – Когда прошло назначенное время и она не приехала, я обеспокоился, телефон по-прежнему не отвечал, и тогда я поехал на съемную квартиру, и там… там… – он шмыгнул носом, – обнаружил тело девушки.

Между тем Андрей исчез с экрана монитора.

– Я спустился вниз в гараж, – пояснил Андрей исчезновение своей персоны из поля видимости видеокамеры. Он переключил запись на видеокамеру, установленную в гараже, и снова включил «play». Фигурка человека на экране прошла к автомобилю и исчезла в нем. Пару минут спустя поднялись ворота, автомобиль выехал на улицу и ворота вновь опустились. Дальше картинка оставалась статичной.

Признаться, я был разочарован. Я очень надеялся на то, что именно Андрей является убийцей и что у него не будет на этот момент алиби, но алиби, если судить по видеозаписи, было железным, тогда и Шереметьева-младшего приходилось вычеркивать из списков подозреваемых. Но кто же тогда убийца? Не домработница же Шереметьевых Нина Николаевна? Если в краже ее еще можно было заподозрить, то в убийстве уж никак нет. Ей какой резон убивать девушку Андрея и покушаться на жизнь Алины? Нет сомнений в том, что убийца кто-то из четверых: либо Шереметьев-старший, либо его супруга, либо сын, либо дочь. Значит, у кого-то алиби липовое. Короче говоря, расследование мое зашло в тупик.

– Родители-то у Тани есть?

Андрей кивнул:

– Есть. Мама. Живет в Сибири. Сейчас она в Москве решает вопрос о перевозе тела девушки на родину.

– Так что произошло с Алиной? – Парень вообще был какой-то пришибленный. По-видимому, сказывалась на его нервной системе смерть любимой девушки да вот еще одна проблема прибавилась – покушение на его натурщицу Алину.

Я коротко рассказал Андрею о том, что мне было известно о нападении на Алину и ранении ее ножом. Парень с горестным видом покачал головой, затем озадаченно спросил:

– Но если ни вы, ни я, ни мой отец, ни мачеха и ни сестра не убивали Таню и не наносили чуть ли не смертельное ранение Алине, то кто же сделал это?

– Вопрос, как говорится, открытый, – заявил я. – Будем искать, Андрей!

Вопросов к парню у меня больше не было. Попрощавшись с ним, я прямо из гаража вышел на улицу и направился к своей машине.

После обеда я позвонил майору Самохвалову.

– Привет, Леня! – бодро поздоровался я.

Самохвалов насторожился. Просто так я ему не звонил, обязательно с какой-нибудь просьбой или проблемой.

– Привет, – осторожно сказал он. – Что-нибудь случилось?

– Да нет, вроде все в порядке. Ты чем занимаешься? – Задал вопрос довольно расплывчато, можно было бы его конкретизировать. Спросить: «Свободен ли ты?» И если свободен, подразумевалось чем-то заняться по моей просьбе. Самохвалов это понял и как-то неопределенно ответил:

– Ну-у, я… А что ты хочешь?

– Хочу встретиться с тобой и пойти проведать Алину – ту самую девушку, которую мы вчера с тобой спасли.

– Кстати, как она? – ушел в сторону от вопроса майор, по-видимому, силясь придумать повод, чтобы отвертеться от моей просьбы.

– Нормально, Леня, из комы вышла, жить, говорят, будет… Так ты пойдешь со мной в больницу? – отбросив всякую дипломатию, спросил я сразу в лоб.

– Даже не знаю, сегодня же суббота, выходной у меня.

Ясно, майор ни в какую не хочет тратить на меня и Алину свое личное время.

– Если бы был рабочий день, я бы тебя о такой просьбе не просил, – проворчал я. – Тебя бы начальство не отпустило.

– А зачем тебе встречаться с девушкой?

– Ну, – замялся я и так завуалированно сказал: – У меня с ней личностные отношения сложились, довольно хорошие.

– Ясно, – понимающе сказал майор. – Но на каком основании я пойду к этой девушке? Дело о покушении на убийство будет вести следователь из следственного комитета.

– Да ни на каком, – терпеливо сказал я, разочарованный тем, что майор тянет резину, не хочет прямо отказать мне, а ищет повод, чтобы отмазаться от моей просьбы. – Просто ты в полицейской форме придешь в больницу, и тебя пропустят к раненой. Как представителя власти. Не будут же врачи проверять, ты из следственного комитета или из ОВД и имеешь ли право допрашивать или нет. А когда тебя пропустят, пропустят и меня. Как лицо, тебя сопровождающее.

– К чему такая спешка, Игорь? Погоди два-три дня, девушка оправится, и тебе самому разрешат навестить ее.

– Да как же ты не понимаешь, Леня! – в сердцах сказал я. – Мне очень важно узнать, кто напал на Алину. Потому что напавший на девушку с ножом и убивший Татьяну Арсеньеву – одно и то же лицо.

– Вот как? – недоуменно произнес Самохвалов.

– Конечно, и если Алина назовет имя напавшего на нее человека, ты можешь арестовать убийцу Татьяны. Кто знает, может быть, за раскрытие этого убийства тебе еще одну звездочку дадут. Будешь подполковником, – шутливо изрек я. – Ну так как… Проведаем девушку?

– Черт с тобой, уговорил! – сказал майор. – Где встречаемся?

– Давай часа через полтора у больницы. И я назвал номер стационара.

– Давай, Пинкертон. Эх Игорь, Игорь, найдешь ты себе приключения когда-нибудь со всеми этими расследованиями.

– Что делать… – усмехнулся я. – Как говорят французы, се ля ви. До встречи!

– До встречи, Шерлок Холмс! – хмыкнул Самохвалов.

С майором, похожим на большую рыжую обезьяну, которую сдернули с дерева и нарядили в полицейскую форму, мы встретились около двух часов в больнице.

– Ну, что, Игорь, все никак успокоиться не можешь? – пожимая мне руку, с долей осуждения, но и в то же время одобрения моей настырности, изрек Самохвалов. – Все убийцу ловишь?

Я с обидой в голосе на такое замечание ответил:

– Ты забыл, что я под следствием нахожусь? И если я не найду убийцу, то всю вину за преступление навесят на меня, – сказал я запальчиво. – И тогда тащить мне ни за что максимальный срок.

– Ладно, ладно, – примирительно промолвил майор. – Ну, пойдем, что ли? – сказал майор, и мы с ним стали подниматься по ступенькам к входной двери.

В коридоре по-прежнему толпились родственники, только, разумеется, уже другие люди, чем в тот раз, когда я вместе с родителями Алины ждал от докторов известия о состоянии ее здоровья. Самохвалов широким шагом прошел в реанимационное отделение и постучал. На стук выглянула медсестра.