Поставив перед подельниками задачу, Фома спросил:

– Тебе все ясно?

Кулагин замялся:

– Но это же…

Фомин не дал Уроду договорить:

– Да, это то самое! И только так мы сможем решить возникшую проблему и обезопасить себя в дальнейшем.

Главарь банды прищурил хитрые и безжалостные глаза:

– Или ты перессал, Урод?

– Я-то ладно, но вот пацаны?

– Что пацаны? Шуганешь! Скажешь, если не сделают то, что я приказал, кранты! Будут иметь разговор со мной. А я сейчас очень злой! Все! Мне по херу, как ты будешь с ними базарить, но дело должно быть сделано! И учти: я со стороны проконтролирую вашу работу. Да, не забудьте рожи на месте прикрыть. Не дай бог, случайно кто-то увидит. И тачку не свети, оставь среди транзитных машин, что ночуют за постом. Уходить аккуратно! Вопросы?

Кулагин угрюмо пробурчал:

– Какие могут быть вопросы? Но…

Фома, не выдержав, рявкнул:

– Заткнись, Урод! Никаких «но»! Работать! Вали!

Урод молча сел в свою машину, отъехал от дома Фомина.

Быков проговорил:

– Круто ты его нагрузил!

– А ты как хотел? Бобы на халяву сбивать вы все мастера! А как что серьезное провернуть, хвосты поджимаете. Так я быстро хвосты-то эти поотрубаю!

– Да че ты на меня-то наезжаешь? Я не против.

– Не против чего?

– Ты шеф – тебе командовать, нам исполнять!

– Вот именно, Бык! Вот именно! ИСПОЛНЯТЬ! Что бы я ни приказал! Иначе… Но ладно! Хватит об этом. Позвонить, что ли, Бурбону?

Быков согласился:

– Да, не помешало бы. Уточнить место и порядок встречи, а то пошлет новичка, тот и явится к диско-бару. А я, как лох, на дороге торчать останусь. Уедет пацан, а Бурбон не так поймет.

– Ты прав! Звонить надо. Да и обещал я.

Он вновь достал мобильник.

Из трубки прозвучало короткое:

– Слушаю!

– Привет, Бурбон! Это Фома.

– Привет, кореш.

– Почему так зло? Ты что, обиделся?

– Фома! Слова подбирай.

– Да ладно тебе! Не первый год знакомы. Не надо давить косяка. Проколы у всех бывают. Ты человек мудрый, должен понять, не хотел я подставлять твоих людей, так вышло! Но раз вышло по моей вине, я ее признал и готов расплатиться на твоих условиях. Мы об этом уже говорили, так чего теперь прошлое вспоминать? Надо жить будущим и настоящим. Короче, завтра высылай курьера. Такого, кто уже ездил сюда и дорогу знает. Не доезжая Горинска пятидесяти километров, он увидит тачку под номером… Встречать гостя будет Бык. Он и передаст плату. Двойную плату, Бурбон!

– Хоп! Пусть будет так. Что с товаром, о котором мы говорили дополнительно?

– Об этом я позвоню тебе позже.

– Хорошо! Все?

– Все!

– Давай, Фома!

– Инцидент исчерпан?

– А он имел место?

– Ты прав! Все осталось по-прежнему! Бывай!

Связь отключилась.

Фома сделал глубокий выдох:

– Так! С этим решено. В общем, не так уж и плохи наши дела, а, Бык?

– Тебе виднее.

– Правильно! Значит, завтра в установленном месте встретишь человека, который узнает тебя с тачкой.

– Я это уже понял.

– Ну, а понял, езжай домой. Часа в два подъедешь сюда же. Перед этим звякни на мобильник.

– Поедем контролировать работу Урода?

– А ты догадливый, Бык! Водилой пацана надежного подбери.

– Само собой.

Машина Быкова также отъехала от особняка главы администрации.

Фома из дома позвонил отцу:

– Как у тебя дела, папа?

Фомин-старший ответил довольно грубо:

– Чего надо?

– Ничего. Просто позвонил.

– Ты ничего просто так не делаешь!

– Твоя школа.

– Хм! Научил на свою голову. Вырастил балбеса!

– У тебя неприятности, папа?

– А тебе, смотрю, делать нечего?

– Сам же приказал упасть на дно.

– Ты вокруг да около не ходи! Говори, зачем звонишь?

– Я сегодня вечером к девахе одной слиняю. Так что приду в лучшем случае под утро. Не беспокойся!

В трубке было слышно, как Фомин-старший ухмыльнулся:

– С чего это ты стал предупреждать о своих похождениях? Неужели за ум взялся?

– А что? Разве это плохо?

– Это хорошо, но невозможно, к сожалению, даже теоретически.

– Пап, ну не опускай ты меня ниже плинтуса!

– Ладно! Блуди! Но если опять объявишься на загородной даче в компании своих дегенератов, пеняй на себя. Я с тобой еще о ночи с «гостями» поговорю. Как только дела тут разгребу. И покажу тебе, как бардак устраивать! А ведь предупреждал! Все! Отбой!

Глава администрации бросил трубку.

Фома выругался:

– Вот сука! Все же сдала охрана о гулянке с пацанами Гиви! Козлы! Поджопники! Кругом одни поджопники! Но ничего, отца, видимо, свои проблемы не хило прижали, иначе несдобровать бы мне. Пахан на расправу крут. Сына родного не пожалеет! Когда отобьется у себя в конторе, остынет. Обойдется. Узнать бы, что у него за дела в администрации? Только как узнаешь? Сам не скажет, другие тоже молчать будут, как Павлики Морозовы. Ну и хрен с ними со всеми!

Делать было нечего. Подумал, может, вызвать проституток? Но с ними дело закружится до утра. Это точняк. А ему ночью надо в форме быть. Обойдемся без шлюх! Воздержание тоже иногда полезно. Но чем же заняться? Видак посмотреть? Да осточертел он уже! Прикинув, как скоротать время, Фома решил пойти в бассейн, благо тот был в доме, на первом этаже пристройки.

После водных процедур и обильного обеда Фома завалился на кровать в спальной комнате своего собственного крыла отцовского особняка.

Отец вернулся с работы около одиннадцати. Фома слышал, как он грубо обозвал мать, не имевшую в семье никакого права голоса, когда та упрекнула мужа в продолжавшейся связи с молодой секретаршей. О сыне не спросил. И это хорошо. Фома не обратил ни малейшего внимания на то, что отец оскорблял мать, в нем не проявилось и намека на жалость, когда она плача ушла в свою комнату. Сын не жалел мать. Более того: он презирал ту, которая вскормила его своей грудью и отдала ему свою молодость. Фомин-младший являл собой точную копию отца – самовлюбленного карьериста-властолюбца и диктатора. Фоме было глубоко плевать на чьи-то страдания. Он жил для себя, для собственного удовольствия, и ради этого был готов пожертвовать всем без исключения, включая собственных родителей. Да, отца он боялся и всячески проявлял внешне сыновнюю любовь. Но потому лишь, что от высокого поста папы напрямую зависело его благосостояние. Он был заинтересован в отце, и только. В остальном на всех и вся эгоистичному мерзавцу Фоме было накласть!