Что?!

– Я не мог!

В здравом уме сто процентов.

– Не мог?! Да ты издеваешься! А эти засосы на моем теле сами вылезли, да?! – скидывает с себя простынку полностью, указывая куда-то на грудь и живот.

Пи…ц. Просто пи…ц!!!

– Прикройся! – рычу, отворачиваясь. С дури херачу ногой по тумбочке, потом кулаком. Хватаю стакан с водой до дна осушаю и об стену его разбиваю.

У нас был секс.

У меня был секс с другой!

Я ничего не помню, но мне нет оправданий.

Я изменил любимой женщине, в командировке переспав с другой. Трудно поверить, неожиданно и нереально. Как такое могло произойти?

– Ты почему меня не остановила? – хватаюсь за голову, обреченно опускаясь на корточки.

– Как же! Остановишь тебя, – хмыкает. – Ты пер на меня как бульдозер… Я не смогла, я хрупкая девушка, а ты ужасно сильный, голодный и ненормальный! И что теперь делать, как нам быть?

Хлопает пышными ресницами, глядя на меня с мольбой, словно щенок несчастный, брошенный на произвол судьбы.

А что делать? В напитки раздавали наркоту какую-то жёстко ядрёную всем кому не лень, Инессу я принял за Лиду и сорвался. Всё у нас случилось по ошибке.

– Игнат, ты мне… – набирает побольше воздуха, догадываюсь, что скажет, поэтому быстро перебиваю.

– Нет! Не продолжай. Послушай… – сухо сглатываю, – я же тебя предупредил в самолёте, помнишь? Я жену свою люблю, и моя любовь к ней навсегда. Мне очень жаль, что всё так вышло, я не хотел и это не от меня зависело.

– Ну да, – всхлипывает горько. – Все вы мужики одинаковые.

– Не надо так, меня опоили… – всё равно дерьмом самым последним себя чувствую.

Жду хоть слова от неё, но Малиновская молчит, нервно кусая губы.

– Не говори никому, пообещай! По-человечески тебя прошу. Взамен, проси, что хочешь.

– Ривьеру свою отдашь? Мне. Полностью, – вдруг высоко вскидывает голову и прищуривается.

Мороз ледяной по коже бежит, впиваясь острыми иглами. Зябко встряхивает. Дыхание перехватывает.

Ради Лиды.

Только, чтобы не потерять любимую…

– Отдам.

– Серьёзно? – пучит глаза.

– Вполне, – жёстко заявляю, глядя на неё не моргая, без понтов.

Молчание мрачное воцаряется на пару секунд.

– Да брось, не надо ничего! – отмахивается, натягивая на голос твёрдую интонацию, будто ей всё равно и произошедшее не имеет значение. – Буду молчать, как скажешь, только, если пообещаешь, что мы и дальше останемся бизнес партнёрами.

– То, что между нами было – ошибка. Идиотская ситуация! Я не хотел!

Девушка поджала губы, словно я отвесил ей пощёчину, схватила свои вещи, одевшись впопыхах, выбежала из номера.

Я быстро в душ, прийти в себя немного. Ледяной врубил и стоял под струями воды трясся, проклиная себя и ненавидя, как чмо самое настоящее.

Не ожидал… Такой кульминации вечера точно не мог предвидеть.

И противно в зеркало даже на самого себя смотреть. Умереть охота. Исчезнуть с лица земли. Но разве это исправит ситуацию?

* * *

Вышел из душа, телефон в руки взял – разряжен. Быстро на зарядку поставил, включил, а там пропущенные и сообщения. Несколько от Лиды.

Мать твою!

Чуть не вышвырнул телефон в окно, прерывисто дыша.

Я себя таким чмом чувствую… Таким скотом… Не заслуживаю даже взгляда в сторону своей чистой, светлой малышки.

Но быть без неё – равносильно выстрелу в упор.

Разумеется, не простит она меня. Признаюсь – навсегда потеряю. А я этого не вынесу, мне придётся жить с этим до конца своих дней.

Есть и плюс, который может хоть как-то смягчить приговор: я видел перед собой лицо Лиды и делал это в помутнённом сознании, не контролируя себя вообще, не осознавая своих действий.

Открываю чат в телефоне, пишу сообщение двоим девушкам по очереди.

Лида: «Кошечка, доброе утро! Прости, что не ответил, что-то с телефоном случилось, сообщения только сейчас пришли, звонки не слышал – видимо связь плохая, я в роуминге. Хочу услышать твой голос! Перезвони, когда проснёшься».

Инесса: «Мне так жаль! Я места себе не нахожу… Пожалуйста, сходи в аптеку, выпей экстренный контрацептив».

Зашвыриваю телефон на кровать, опять корчусь и горю в агонии, терзая себя, ненавидя нереально.

Никогда не думал, что докачусь до такого, врать жене, скрывая секс с любовницей. Как же люто я себя ненавижу!

Надо как-то вину загладить, совестно очень! Инесса мне помочь вызвалась, до номера довести, а я набросился на неё и поимел. Жесть! Это был не я. Честное слово. До сих пор верить отказываюсь, мне и не верится.

Ждал ответ хоть от одной девушки, но внезапно пришло сообщение от Ханса, которое я перевёл с помощью онлайн переводчика:

«Друг, здравствуй! Как самочувствие? Мы переживаем… Спустишься на завтрак? И ещё – на вечеринке произошёл грубый инцидент, мой двоюродный братец, Матиас, полный болван, в шутку ради, намешал в напитки веселящие ингредиенты. Думаю, тебе тоже досталось. Если это так, прошу, прими мои глубочайшие извинения! Я сильно расстроен, друг! Я не знаю, как загладить вину и горько извиняюсь. Надеюсь, тебе лучше».

Фух…

Нервно, глубоко выдохнул.

Ну вот я и получил ответ на вопрос, почему всё вышло именно так.

Сменил одежду, привёл себя в порядок. Инесс так и не ответила. Лида прислала поцелуйчики и фото в обнимку с Пушинкой. Мои сладкие кошечки только недавно проснулись и нежились в кровати, после суток, проведенных в больнице с мамой Лиды.

Спустился на завтрак в ресторан, пообщался со Стефаном, с Хансом. Мужчины извинялись, настаивали на том, чтобы я неделю провёл в отеле за их счёт, с тарифом «всё включено», в знак извинений, но я сказал, что мне нужно вернуться домой, к любимой жене и её больной маме.

С пониманием закивали, всё же в знак извинений заставили принять от них комплимент – частный самолёт, чартерный рейс, который я всё же принял и полетел в Россию на нём, лишь бы к Лиде быстрее вернуться.

Домой я летел один, без Инесс. Партнёрша, наконец, прислала сообщение, что она задержится в Германии на несколько дней, у неё здесь живёт подруга, а также хотела встретиться напрямую с представителями немецких брендов, раз она уже здесь.

Ясно. Обиделась. Хоть и делает вид, что всё хорошо. И спецом обратно со мной не полетела, соврав про подругу. Из отеля Инесса уехала почти сразу, как вышла из моего номера.

Честно, я поступил как скот! И чувствую себя сейчас полнейшей скотиной! Если бы можно было вернуться во вчерашний день? А как сейчас исправиться – не знаю.

Лида с тёплой верой отпустила в командировку, Инесса помогла выбить согласие у немцев на контракт. Ну что же делать?!! Убивать себя за это? Искать выход, как-то сгладить ситуацию. Перетерпеть. Проще говоря, действовать. Акцентировать мысли таким образом, что случившийся инцидент был ошибкой, подставой, против моей воли.

Я весь полёт думал, как буду Лиде в глаза смотреть? Как буду обнимать и целовать после того, как эти губы и руки ласкали тело другой. Отвратительно!

Токсичная горечь во рту не покидала меня ни на секунду… И медленно уничтожала.

* * *

Я ходил сам не свой несколько дней. Совесть меня линчевала по кусочкам, разъедала до адской боли – врагу не пожелаешь подобных ощущений. Как казнь и пытка самая настоящая.

Кое-как выдержал встречу с Лидой, после измены. Держался. Пытался держаться. А самому пипец противно, блевать от себя охота! Когда Лидочку обнимаю, губами её губы ласкаю и руками по стройному телу шарю.

Грязный я. Грязный, ничтожный, испорченный! Раз сто руки вымыл и рот перед приездом, но всё равно думал, что я весь в грязи и пропах другой.

Завалил Лиду подарками, в рестораны возил, на прогулки, по магазинам, пытаясь в тайне загладить вину.

Она удивлялась, а я радовался, мол, контракт заполучили, от того и гулять всей душой хотелось, радуя свою главную музу.

Всё на контракт списывал и опять гнил от своей лжи паршивой. И буду гнить бесконечно. Но смелости признаться нет.

Инесс тоже подарок сделал в знак извинений – помещение в ТЦ ей подарил под один магазин безвозмездно и доход от продаж в нём тоже, только в одной точке, полностью будет её без процентов мне.

Встретились мы с Инесс спустя месяц. Решил в отпуск её отправить, она не сопротивлялась. Да и мне было бы легче,