– Помилуйте!.. Он только об этом и думает!..

– Дайте же мне договорить! Пока мы ждем, что он заговорит, я бы хотел показать вам рассказ об операции, написанный мною для «Астральной медицины». Нам надо еще кое-что обсудить. Идемте ко мне в комнату…

Фанни услышала, как они уходят.

Она не спеша встала, закуталась в халат и, несмотря на слабость, направилась в комнату мужа.

Открыв дверь, она услышала глухие стоны и взглянула на кровать, где лежал выздоравливающий «покойник». Слабый свет озарял комнату; Фанни увидела только, как в момент ее появления широко распахнулись два глаза. Невыразимый страх, читавшийся в этих глазах, заставил ее поторопиться к несчастному, который, приподнявшись на своем ложе, смотрел на нее.

Жак узнал ее: когда она протянула к нему руки, он с громким вздохом облегчения позволил себя обнять.

Ах, как долго он ее ждал!

Однако Жак указал ей на дверь гардеробной, и Фанни, подчинившись его приказу, подошла туда.

Хотел ли оживший мертвец, чтобы она закрыла дверь из-за разыгравшейся в гардеробной драмы? Или опасался, что сиделка, ночевавшая в комнате на диванчике, помешает им?

Сиделка спала; Фанни закрыла дверь и вернулась к мужу.

Жак обнял Фанни и шепнул ей на ухо слова, смысл которых она тут же поняла:

– Я видел его!

Она взяла его бледное лицо своими мягкими, нежными руками; она обняла голову убийцы, который пострадал из-за нее, сочувствующе прижала ее к груди и прошептала:

– Молчи! Молчи! Ты был очень болен!.. Если бы ты смог заплакать!.. Поплачь, мой дорогой, поплачь, тебе станет легче!.. Ни о чем не думай!.. Если хочешь выздороветь, ни о чем думай!

Дрожа всем телом, словно ребенок в объятиях матери, Жак произнес:

– Ты знаешь? Ты же знаешь!.. Почему ты делаешь вид, что не знаешь?.. Ты прекрасно знаешь, что я был мертв!

– Ты был болен! Очень болен! Молчи!.. Если ты меня любишь, молчи!.. Перестань слушать докторов! Они ничтожества, дураки… сущие дураки… они еще более больны, чем ты! И я им это скажу! Я больше не хочу, чтобы они тебя мучили! Я только что слышала их разговор… Они совсем не верят, что ты был мертв!.. Если не хочешь умереть по-настоящему, отбрось эту дурацкую мысль, слышишь, Жак!.. Обещай мне!.. Если ты мне не пообещаешь, мы оба сойдем с ума и умрем… все просто… Я присутствовала при операции! И как я могу после этого верить, что ты был мертв? Они подоспели вовремя! И сделали операцию вовремя! Вот и все! Все!.. Молчи! Молчи!..

– Если бы ты знала, если бы ты только знала! – простонал оживший мертвец, – ты бы так не говорила. Впрочем, главное, не покидай меня, никогда не покидай меня! Ах, как я ждал тебя! Ждал! Очень ждал!.. Ты меня понимаешь?.. Теперь, когда я знаю, я не хочу умирать… Не хочу их больше видеть! Не хочу снова умереть без покаяния! Без искупления своих грехов!.. Без его прощения… Я все сделаю для этого, это моя единственная надежда, только об этом и думаю! Пусть он мне скажет, когда я снова его увижу, пусть он скажет: «Я прощаю тебя!» Если бы ты только знала, какой он ужасный, кошмарный!.. У него на виске рана, и она по-прежнему кровоточит!

– Дорогой, дорогой! Все, что захочешь!.. Мы сделаем все, что захочешь!.. И непременное уедем!.. Уедем далеко отсюда! Очень далеко!.. Так далеко, что ты больше никогда его не увидишь!.. Никогда не услышишь рассказов о нем, он больше никогда не будет тебя мучить!..

– Ах, лишь бы мне больше не видеть его кровоточащей раны!.. Каждый раз, когда дверь отворяется… когда занавеска шевелится… когда раздаются шаги, я боюсь вновь увидеть его с кровоточащей раной!.. Теперь, когда я увидел его в мире мертвых, я уверен, что он постоянно кружит возле нас в мире живых! Он не покидает окрестности! Он не покидает замок!.. А может, он сейчас у Марты или у детей!.. Но мы-то его не видим!.. Чтобы увидеть его, надо иметь невинный взор, как у Марты или детей; дети же его видели, маленький Франсуа сказал правду: он действительно видел папу, это действительно папа спас его от удушья, Марта права!.. Только они видят его, а мы с тобой не видим! Наши бедные глаза ничего не видят!.. И это к счастью!.. К счастью!.. Я очень хочу, чтобы он бродил по замку!.. Чтобы оберегал детей, это, бесспорно, его право!.. Пусть только больше не является мне… нет, ни за что!.. Или пусть спрячет свою рану!.. Слушай внимательно, сейчас я расскажу тебе то, над чем мы по глупости смеялись во времена моей преступной жизни: мертвец может явиться живому, даже если живой этого не заслужил, но это будет означать, что живой скоро умрет!.. Вот почему я видел его перед смертью!.. А потом!.. Потом он при мне достал из ящика револьвер и застрелил меня!.. Он убил меня, потому что думал, я обижу его детей! Ах, именно так все и случилось! Едва я увидел его полное злобы лицо и кровавую рану на виске, как тут же услышал выстрел, упал!.. И умер!..

Фанни не пыталась остановить бредовые речи Жака; она была уверена, что он бредит.

Она обнимала его несчастную голову, прижимала к щеке его пылающий лоб, пытаясь слезами остудить его, но напрасно. Она больше не сомневалась, что он окончательно потерял рассудок. Ее муж сошел с ума!..

Она попыталась убедить его, что он сам выстрелил в себя из револьвера, чтобы навсегда избавиться от жуткой мысли о совершенном преступлении, а возможно, и от преследовавшего его призрака, от образа, созданного угрызениями его совести… Но он клялся Богом, что не хотел себя убивать, что это Андре его убил!..

– Иногда обстоятельства складываются так, что мертвые, подобно живым, могут прикасаться к предметам, приподнимать их, перекладывать с места на место… об этом известно… известно, и живые знают об этом!.. Наука тоже этого не отрицает. Уильям Крукс видел и не такие проделки своих мертвецов!

Умолкнув, Жак склонил отяжелевшую голову и заснул в объятиях Фанни. Больше часа она сидела не шелохнувшись. Только осознав, через какие немыслимые муки ему пришлось из-за нее пройти, она поняла, как сильно его любит.

Это ради нее он пошел на убийство. Это из-за нее угрызения совести клещами терзали его сердце и мозг.

Но она его исцелит; да, исцелит, увезет отсюда, будет любить… Они будут любить друг друга под счастливыми голубыми небесами, где нет места для призраков с севера!

Она спасет его от психологических мучений, от двух докторов-чудовищ, спасет его от одержимой Марты и вращающихся столов мадемуазель Эльер,