Музыка оборвалась, графиня Савиньяк устояла, то есть усидела. Женщина не могла бы поручиться, что именно ее удержало – почтенный возраст, тяжеленное придворное платье, боязнь не ко времени расчувствоваться или необходимость все замечать.

– Удивительно, – Рудольф был озадачен, но, несомненно, доволен, – Рокэ готов плясать всегда, Савиньяки без кэналлийских фортелей не Савиньяки, но Эпинэ с Валмоном когда успели набраться?

– Виконт Валме танцевал иначе, чем прочие, – очень равнодушно заметила Урфрида. – Зрелище в самом деле необычное, и я бы не сказала, что оно годится для дворца.

– В тебе слишком много севера, – не согласилась словно бы помолодевшая Георгия. – Алва позволяет себе многое, но лишь там, где это уместно. Регент – не талигоец, он это помнит сам и напоминает другим. Алва защитит Талиг от любых врагов, но внутренними делами придется заниматься талигойцам.

– Для меня это слишком сложно, – Фрида улыбалась, но Арлетта могла поклясться, что бывшую маркграфиню что-то бесит. – Любопытно, когда Алва успел вступить в сговор с Леоной?

– Утром, – зевнул Людвиг. – Они возились со своим распрекрасным шадди и сговаривались. Только не спрашивай о подробностях, я кэналлийский после бессонной ночи понимаю через раз.

– Не думаю, что, выспавшись, ты поймешь больше, – покачала головой Георгия. – Кэналлийцы и алаты – прекрасные друзья и надежные союзники, но они ближе друг другу, чем нам.

– Нам? – растерялся выспавшийся не больше Людвига Жермон. – Я всю жизнь провоевал в Торке, но с алатами мы спелись с ходу. Это в тылу не знаешь, как кого понимать.

– Да уж, – поддержал друга маркиз Ноймар. – За нашими спинами потеплело, вот и повылазили. Мы их не поймем, они нас – тем паче, а денег на прокорм этой своры ушло немерено. Отец, я прав?

– Нет, – отрезала герцогиня. – Чтобы вы побеждали, «за вашими спинами», как ты изволил выразиться, всё должно быть в порядке. Арлина, я очень надеюсь, что твой сын с Дарзье не поделили девицу. Сами не поделили.

– Увы, – сощурилась графиня, – насколько я поняла, они не поделили свинство.

– Именно, – Рудольф всем телом – менялся ветер, и герцога донимала спина – повернулся к супруге. – Дарзье нарвался, и поделом. Я велел Лизобу подштопать, кого потребуется, на месте, а пойдет ли наука впрок, поглядим. Боюсь, нечестные перевязи нам еще не раз аукнутся.

– У Дораков слабое сердце, – устало, словно продолжая нелегкий разговор, напомнила Георгия.

– Со слабым сердцем либо не идут в кавалерию, либо уходят в отставку, а Дарзье хворым не кажется.

– Некоторые болезни проявляются не сразу, – герцогиня протянула обе руки вперед, приветствуя вернувшегося регента и одновременно прекращая спор. – Рокэ, вы с Эпинэ меня просто потрясли! Изумительная неожиданность.

– Неужели? – удивился Алва. – Людвиг, так ты решил сохранить интригу?

– Матери так интересней, – выкрутился маркиз. – К тому же про Эпинэ я не расслышал.

– Мне помогал виконт Сэ, Эпинэ просто расправил крылья.

– А Валме?

– Его тоже подхватило, но по-бакрански.

– Признаться, – понизила голос Георгия, – я чудом себя сдержала, но что все это значит?

– То, что наши судьбы лепят случайности.

– Пожалуй… И все же объясните.

– Извольте. Быть счастливым на Марикьяре можно, лишь танцуя. Умение приложится, главное – броситься со скалы и расправить крылья. Останься ваша младшая дочь сидеть, я бы предложил расторгнуть помолвку.

– Какая странная проверка, – герцогиня поправила браслет. – Но вы правы, у Эпинэ в самом деле есть крылья.

– Не пора ли подумать о прочих гостях? – похоже, Урфриду раздражали разговоры о Ро. – Господин регент, вы не возражаете против банальных танцев?

– Банальности необходимы, – Алва пригладил волосы, – без них оригиналом просто не прослыть. Герцогиня, так вы не сердитесь на мою будущую родственницу?

– Я не сержусь даже на Леону.

– Это как раз несущественно. Людвиг достаточно самостоятелен, чтобы злиться на жену без родительской подсказки, но он не злится, он хочет спать.

– Хочу, – наследник Рудольфа очень славно улыбнулся, – и пойду, как только смогу убраться. На перевалах гораздо приятней.

– Лично я намерен убраться прямо сейчас, присоединяйся. Гости сочтут, что мы удалились обсуждать что-то судьбоносное.

– Вот спасибо, – оживился Людвиг, – но если мы возьмем еще и Жермона, наш уход будет выглядеть убедительней.

– Тогда завтра вы вообще не проснетесь, – припечатала герцогиня. Изящная рука приподнялась, подзывая бывшего наготове секретаря. – Пусть открывают танцы. Рокэ, ваше неучастие хотя бы в первой коломбе будет выглядеть странно.

– Ему не привыкать, – вмешался Рудольф, – но лучше бы ты сбежал после.

– Мы сбежим не после, мы сбежим вовремя. Людвиг, Ариго, идемте и ничего не бойтесь. Вы не деретесь и не уезжаете, зачем вам просыпаться? Графиня, я могу рассчитывать на ваш шадди и ваш чернильный прибор?

– Лицемеришь? – укорила Арлетта. Она могла ошибаться, но Рокэ что-то очень не нравилось, и это что-то не получалось ни застрелить, ни прогнать.

Арно приучили исполнять даже самые глупые обещания, лишь бы от них не было вреда. В просьбе девушки, с которой они так отлично плясали, ничего дурного не пряталось, но сперва следовало отделаться от надорского барона, объявившегося, едва виконт обтер лицо и опоясался шпагой.

– Вы выказываете поразительные таланты, – выразил свеженькое восхищение зануда. – Есть ли то, что не по силам Савиньяку?!

– Есть, – заверил Арно, прикидывая пути к отступлению. Грубить не хотелось, знакомиться с провинциальными девицами и присоединяться к, судя по слащаво-чинной мелодии, возобновившемуся занудству – тем более.

– Простите, сударь, – упрямился заступивший дорогу надорец, – я не могу вам верить, и моя супруга, вне всякого сомнения, тоже не поверит.

Способа вежливо отделаться от собеседника, проскочить мимо выстроившихся в полудохлую шеренгу танцоров и шмыгнуть за угол Арно не видел, но судьба смилостивилась – из-за обвитой черно-белым полотнищем колонны показался Валентин.

– Простите, сударь, – на то, чтобы отвесить поклон, виконта все же хватило. – Я должен обсудить со своим секундантом условия поединка. Прошу вас за мной не следовать, мне нужно… хорошо выспаться.

– Конечно-конечно, но мы ни на минуту не усомнимся…

Арно взял с места в карьер, и барон отстал, но с него сталось бы возникнуть вновь.