выпить пару тостов за здоровье именинницы, потом заиграла музыка, приглашая танцевать, когда в зале появилась Елена. Федор не видел, как она вошла, сидел спиной к входу, только заметил, как изменилось лицо Люськи и зашептались их однокурсники, произнося имя «Елена». Через минуту Федор почувствовал, как кто-то остановился рядом с ним и повернул голову. Свободных мест за их столиком не было, подниматься и предлагать занять место Елене он не собирался. Она стояла в шикарном вечернем платье, на ней искрились бриллианты, подчеркивая ее красоту, словно ожидая, когда ей предложат сесть. Только вот красота была уже какой-то искусственной, сквозь наносную маску на красивом лице проглядывала тревога и разочарование. Такое впечатление, что она изо всех сил старалась придать своему лицу надменное независимое выражение уверенной в себе женщины, у которой все хорошо, но Федор видел, что это у нее очень плохо получалось. Лицо девушки сильно осунулось, из глаз ушел блеск, она к тому же сильно похудела. А еще в ее глазах читалось огромное удивление, когда она смотрела на Федора, досада, сожаление об упущенном. Будь он прежним Федором, он подскочил бы, обнял девушку, прижал к своей груди и стал утешать, обещая подарить ей все сокровища мира и свое сердце. А сейчас его сердце один раз дернулось нервным ударом и продолжило свой спокойный бег.

— Елена, иди сюда, здесь есть место, — позвала девушку Зарубина, которая указывала рукой на соседний столик.

Елена повернулась, с какой-то плохо скрываемой тоской посмотрела на Федора и подошла сначала к Лике, поздравила ее, вручила подарок, а потом прошла к свободному месту.

— Хм, пришла, — прокомментировала Люська. — Что-то выглядит она не слишком хорошо. Так и не нашла свое счастье. Федь, а вы почему расстались?

— Почему? — он посмотрел в глаза Альбениной. В них не было праздного любопытства, только желание понять, что же надо было ее подруге. — А потому, что я не был мужчиной ее мечты, она никогда не любила меня, я не мог ей дать то, чего она так хотела.

— Ну и дура, — совершенно серьезно произнесла Людмила. — А могла бы быть счастливой.

— Люда, давай не будем об этом? Просто все уже позади. Я даже ей благодарен, что она показала мне мое место. Благодаря ей я задумался, кто я, зачем я, заставил себя измениться и найти свою цель в жизни.

— Ты молодец, Федька, ты мне всегда нравился. Вот только ты всегда любил Ленку, у меня не было против нее шансов, — попыталась пошутить девушка.

— Ни у кого не было. Даже у нее самой.

Вечер продолжался Елена сидела за своим столиком, наблюдая за тем, как однокурсники веселятся. Когда Федор пригласил на танец Людмилу, заметил, как Елена закусила нижнюю губу в гримасе ревности. Он так и не подошел к девушке. К ней вообще никто не подходил, словно вокруг Елены образовался вакуумный пузырь. Она сама пыталась заговорить с Ликой, но та была занята своим женихом, который ни на секунду не отпускал руку любимой. И она сидела на месте, кусая губы и с жадностью разглядывая Федора, который стал настоящим красавцем. Богатым красавцем, которого она так бездарно потеряла.

Когда Федор и Людмила вернулись за свой столик, чтобы отдохнуть после танца, Елена поднялась и подошла к ним. Федор снова почувствовал ее приближение, но остался совершенно спокойным. Даже когда она положила ему руку на плечо, ни одна мышца не дернулась в его теле, сердце билось ровно и спокойно. Он повернул голову в ее сторону и вопросительно посмотрел.

— Федор, разреши пригласить тебя на танец? — сказала Елена.

Мужчина поднялся и пошел следом за ней на площадку, где танцевали веселые однокурсники, которые расступились, давая им место. Елена, как в прошлый раз, положила свою руку ему на плечо, ладонью накрывая его затылок. Но сейчас этот маневр оставил Федора совершенно равнодушным, он даже не смотрел на девушку, глаза которой были напротив его глаз. Какое-то время они молча кружились в танце, потом Елена произнесла, стараясь придать своему голосу грустной томности, что очень нравилось мужчинам:

— Привет. Я очень рада увидеть тебя.

Она замолчала, ожидая его ответа, но Федор молчал, глядя куда-то мимо ее лица.

— Ты извини меня, что так получилось. Я не думала, что все так произойдет.

Она снова подождала вопросов или какой-нибудь реакции мужчины, но он просто держал ее на расстоянии от себя, практически не прикасаясь телом, и молчал.

— Федя, пригласи меня в кино?

Он усмехнулся и впервые посмотрел ей в глаза, в которых было столько надежды, что он еще раз печально усмехнулся. Мужчина вслушался в свои реакции на ту, которую когда-то безумно любил. Вот именно — безумно, ни о чем не думая, ничего не видя, ни на что не надеясь. Ни одна струна души не дрогнула, сердце билось совершенно спокойно.

— В кино? — наконец спросил он.

— Да, в кино! — на лице девушки промелькнула радость, словно она именно этого и ждала, что он согласится и позовет ее куда-нибудь. Да хоть в то же кино, как раньше.

— Нет, Елена. Я никуда тебя не позову, ни в кино, ни к себе, ни замуж. Ты упустила свой шанс быть счастливой. Второго, нет, даже третьего шанса я тебе не дам. Извини, я не хочу больше танцевать с тобой.

Не дожидаясь ответа Елены, он отпустил девушку, сделал несколько шагов назад, развернулся, подошел к Лике, сказал, что уходит домой. Та понятливо кивнула ему и Федор поспешил выйти. Пока одевался в гардеробе, к нему выбежала Елена.

— Тео… Федор, постой, я очень хотела поговорить с тобой, — в ее голосе было столько мольбы, что в другой раз у мужчины дрогнуло бы сердце, но не сейчас. — Нам надо поговорить, я хочу извиниться перед тобой.

Он отрицательно покачал головой, быстро оделся и вышел на улицу. Елена поспешила за ним на крыльцо и увидела, как Федор садиться в очень дорогую машину и от досады закусила губу.

А Федор спокойно выехал со стоянки, выруливая на проезжую часть. Ему надо было провериться после этой встречи, проститься с призраками прошлого, оставить все за спиной. Он задавал себе вопросы, как он мог влюбиться в эту пустую красотку, которая никогда не ценила его душу, которую он был готов отдать ей целиком. И с каждым метром, что отделял его от Елены, ему становилось легче, словно наступало выздоровление, освобождение от всего того, что пока еще жило где-то глубоко в нем. Сейчас все это оставалось за его спиной, освобождая от боли, давая надежду, что