еще на горизонте появилась Милка, чтоб ее! Амир поплыл. Он теперь не успокоится. Мир Таи может рухнуть в любой момент!

Надо что-то делать!

- Ну пару раз ее оприходует, и че? – Фролов не разделяет опасений дочери.

- Как что, папа! – воет. – Как ты не понимаешь?! Он так и будет за ней бегать, а я все, я побоку!

Наверно, Тая бы многое отдала, чтобы избавиться от своей больной зависимости. Амира она возжелала едва только увидела. Он похитил все ее мысли. Не было покоя ни днем, ни ночью. Только он был в ее голове.

Амир же, не обращал на нее внимания вначале. А после выказывал свое презрение, смотрел влюбленными глазами на свою бегемотиху, таскался с ней, как с вселенским сокровищем, подставлялся, защищал, морды всем бил направо и налево. В его зрачках всегда ее мерзкая рожа отражалась.

А Тая терпела, любила и желала его больше всего на свете. Она понимала, без него, не сможет жить. Он был ей необходим.

Когда она сказала об этом отцу, и тут встретила недовольство. Фролов не одобрял выбор дочери.

- Ты че, себе кого получше не могла найти? Если мозгов не хватает, сказала бы мне, я бы те жеребца подобрал, породистого и с баблишком, еще и полезного. А у этого гены дрянные. Таких как Амир и его папаша давить надо, - отец произносил имя ее любимого, как самое скверное ругательство.

Но Тая была непреклонна. Она устраивала истерики, умоляла отца помочь ей.

Она сделает все, чтобы Амир забыл свою бегемотиху. Они непременно будут счастливы. Она тогда в это верила.

- Я уже сделал ему предупреждение. Его папашу в камере почикали ножиком. Вроде как оклемается, но думаю зятек понял мой посыл. Так что, папка твой сложа руки не сидит, ты только подумала, а я уже сделал, - самодовольно скалится.

- Этого мало! – Тая бьет кулаком по матрасу. – Ты разве не понимаешь, он безвылазно в больнице, и она там! Милка на этот раз шанса не упустит! Ты бы видел какой она стала!

- Видел, - Фролов похотливо губы облизывает.

- Вооот! – от нее не укрылась реакция отца.

- Я бы не отказался, - не скрывает от дочери своих низменных, грязных желаний.

- Ей особо даже делать ничего не надо! Пальцами щелкнет и Амир у ее ног! Если даже ты, - болезненно морщится.

- Значит, надо организовать ей проблемы. Это мы можем, - ухмыляется. – Надо пробить, кто владелец их больнички, кого там нагнуть можно. Тем более, когда я приходил, они мне организовали неуважительный прием. Такого прощать нельзя.

- Конечно, нельзя, - радостно кивает Тая.

- Интересно, Лешка батя ее еще жив, - глаза Фролова хищно блестят, - Я бы не отказался ему нервишки потрепать. Недоумок!

- Видишь папа, выход есть всегда! Главное нам, действовать быстро! – Тая немного успокаивается, отец на ее стороне.

- Амир реально распоясался, - протягивает задумчиво. – Решил, что все ему позволено. Хотя… тебе бы нормального мужика…

- Нет, Амир мой и я буду только с ним, - Тая упрямо поджимает губы.

- Я бы внука у него забрал. И пусть на все четыре стороны катится паршивец. Хотя с Милкой все равно бы ему быть не дал, не заслужил, за все твои страдания, - подходит и отрешенно гладит дочь по голове.

Тая и сама в страшном сне не могла представить, что ее желание стать женой Амира исполнится таким ужасным образом.

И никогда ей не забыть тот балкон… она летит, а вверху глаза Амира. Она видела только их во время своего недолгого полета вниз, и когда нечеловеческая боль пронзила ее тело. Именно в тот миг ее любовь приобрела уродливую форму жгучей ненависти, смешанной с душераздирающей одержимостью.

Глава 36

Милана

- Костик, я не против. Только там и Амир будет, - пожимаю плечами.

- И что? Мне его бояться, что ли? – фыркает. – Я ему все сказал. Он для меня просто незнакомец. И уж не мне точно надо прятаться и скрываться. Юра нуждается в поддержке. Я хочу увидеть брата. А Амир… все равно.

- Хорошо, когда я буду днем на смене, созвонимся и приедешь, - соглашаюсь.

Хотя, положа руку на сердце, мне не очень хочется в очередной раз объяснятся с Амиром. А его придется поставить в известность. И уж точно втихую ничего делать не стану. А с другой стороны, я одобряю желание сына. Юра действительно нуждается в положительных эмоциях.

Будучи врачом, я не раз видела, как творит чудеса стимул к жизни. И как вроде бы несерьезная болезнь, оборачивается осложнениями, когда человек себя поедом ест и в нем угасает огонь жизни.

- Спасибо, мам, - Костик меня обнимает. – А теперь в душ и спать. Не буду больше тебя отвлекать.

- Некрасиво с моей стороны. Тебе помощь нужна. У нас гость…

- Забей, - отмахивается. – Мы с дедом справляемся. А Володя все понимает.

Киваю и скрываюсь в ванной комнате. Понимает… действительно, наверное, слишком все понимает.

Потому как началось наше знакомство далеко не радужно. Володя мог меня возненавидеть, или хотя бы вспоминать злым и совсем не добрым словом. Но он повел себя слишком рассудительно. Этим и зацепил.

Мы познакомились в моей клинике. Где же еще? Если я или на работе, или с семьей. В других местах почти не бываю.

Ко мне привезли его сестру. Пятидесятилетнюю женщину в очень тяжелом состоянии.

У них с Володей была разница пятнадцать лет, родители развелись, у каждого появилась своя семья, разъехались по другим городам. А Володю с сестрой оставили в однокомнатной квартире. Мальчику тогда было пять лет. Сестре двадцать. И вместо того, чтобы устраивать личную жизнь, она посвятила себя брату. Вырастила его, дала образование, помогла открыть бизнес и во всем всячески поддерживала. И когда, казалось бы, можно жить, все горести в прошлом, пришла болезнь.

Так, что к сестре у Володи были чувства сродни как к матери. Он ее обожал. Помню, как пришел впервые ко мне в кабинет, бледный, в глазах отчаяние, он так боялся ее потерять. Умолял спасти, предлагал все, что у него есть. Так и сказал тогда:

- Я вам все отдам. Бизнес перепишу. Квартиру.